Эксперимент. Получается, слухи не лгали.
Так, значит, это еще один его маленький проект. Очередная девочка Ивана.
Наташа пристально смотрела. Не моргая, не отводя взгляда. Все это было очень ей знакомо – хотя в свое время ее не привязывали к стулу, а приковывали к батарее, и Иван в те времена еще не использовал электроды. Но все это было неважно. Она видела достаточно.
Наташа еще раз окинула взглядом происходящее, затем перевернулась на спину и поднесла запястье к губам.
– Цель обнаружена. Передай МИ-61, что система отслеживания работает. Разведданные подтвердились.
– Отправлю Королеве корзинку с фруктами. Боже, ты действительно нашла Таинственного Ивана? В Лондоне его называют Франкенштейном. – Помехи в приемнике на секунду заглушили голос Коулсона. – Эксперименты над людьми. Значит, вот чем он теперь занимается?
Она глянула вниз.
– Похоже на то.
– Оно живое! – протянул Коулсон, удачно имитируя голос безумного ученого. Наташа посмотрела на вареник луны. Лежа на спине на крыше склада, она подумала, что вид отсюда гораздо лучше.
– Это ненадолго. Я вхожу.
ГЛАВА 2: НАТАША
СТАРЫЙ СУДОРЕМОНТНЫЙ СКЛАД, УКРАИНА
ПОБЕРЕЖЬЕ ЧЕРНОГО МОРЯ
В ту секунду, когда замок карабина защелкнулся на стальной раме открытого люка, мозг Наташи переключился на ускоренный режим. Боевая готовность. Адреналин в ее крови зашкаливал, и она набирала обороты – быстро и твердо, без жалости, без сожаления. Всего этого не было, когда Наташа открывала стеклянную панель люка в крыше склада и бесшумно доставала стекла из металлической рамы. Она ощутила это только сейчас, оказавшись внутри.
Постепенно ослабляя тормозной карабин, она тихонько скользнула по тросу вниз, внутрь здания, перебирая в уме возможные дальнейшие действия Ивана: сначала наиболее очевидные, затем наиболее логичные, затем менее логичные; она предвидела любую вероятность. В этой мысленной шахматной партии Наташа выигрывала почти при любой комбинации.
Как Калашников, – подумала она. – Как Романофф.
Это я. И это моя работа.
Она обежала взглядом внутреннюю обстановку склада, сканируя помещение. Итак, периметр охраняют пятеро твоих головорезов, которые старательно делают вид, будто оказались здесь случайно. Где ты только нашел таких идиотов, Иван?
Наташа опустилась еще на метр, чтобы лучше разглядеть цель.
Я знаю, ты слышал, как я перекатывалась по крыше к люку последние несколько сантиметров. Ты сам меня этому учил. Что ты задумал?
Наташа развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы видеть лицо девочки. А как быть с ребенком? Кажется, она действительно напугана. Ребенок. Слабое место. Учтем.
Поворачиваясь, Наташа опустилась ниже, оценивая обстановку. Из стен торчат толстые переплетения кабелей, в воздухе пахнет озоном, опасно – много электрики. Учтем. Постараемся не взлететь на воздух.
Настало время для настоящей боевой математики.
Если представить себе циферблат, то первый головорез стоит на один час от меня, близко к Ивану, но в тени. Простая пешка с пистолетом.
Она приподняла бровь.
Он что, заткнул ствол за пояс? Неужели не боится яйца себе отстрелить? Значит, им приказали схватить меня живой, а не убивать сразу. Несмотря на темноту, она закатила глаза.
Ну, удачи вам.
Номер Один первым нападать не станет. Если потребуется, он постарается подстрелить меня со спины, пока я буду занята номерами Два и Три. Они стоят на семь и на девять часов и бросятся на меня, как только я спрыгну на пол.
Номер Четыре, похоже, самый быстрый из всех.
Она нашла взглядом последнего солдата, скрытого тенью.
Номер Пять совсем расслаблен, у него наверняка есть оружие, может быть, нож. Определенно, нож.
Как только номер Один увидит, что я расправилась с четырьмя другими, он поймет, что дело дрянь, запаникует и потянется за пистолетом – смотри, он уже весь вспотел, – я перехвачу его где-то посередине. Нет смысла понапрасну подставляться под пули.
Она посмотрела вверх, на потолок. Снайперы – это просто подстраховка. Они бы давно подстрелили меня. Значит, Иван хочет поболтать.
Наташа ослабила хватку и стала спускаться по тросу вниз, к своей цели. Она подобралась очень близко. Уже видны были блики луны на лысой макушке Ивана. Раньше он каждый день брил макушку, чтобы она так сверкала. Видимо, продолжает до сих пор. Она отметила, что он почему-то вспотел.
Потому что знает, что я близко и готова напасть?
С этой мыслью Наташа Романофф выпустила из рук трос и тихо, как паук, опустилась на пол склада – но недостаточно тихо для Ивана Сомодорова.
– Моя Наташка, – произнес он, не оборачиваясь. – Ты же видела вареник на небе. Если ты хотела быть замеченной, могла бы просто позвонить в дверь. – Его шею обвивала тюремная татуировка в виде колючей проволоки. Он повернулся и посмотрел на нее. – Мне за тебя стыдно.
Теперь Наташа разглядела его полностью: черная куртка из грубой кожи, грязная майка с острым вырезом, а поверх нее цепи, которые делали его похожим на русского мафиози.
Она вздохнула.
– Тук-тук, Иван. Кто там? ЩИТ.
Он непонимающе посмотрел на нее.
– Не понял.
Наташа изо всех сил ударила его в лицо. От удара Ивана отбросило назад, и Наташа потерла кулак.
– Прости. Вся соль шутки в последней ударной реплике.
Девочка закричала, но из-за ударов собственного сердца Наташа едва ее слышала. Она ни о чем не думала в этот момент. Не время было думать. Только рефлексы. Действия и реакция. Адреналин. Мышечная память. Мышцы Наташи Романофф обладали идеальной памятью.
С головорезами под номерами Два, Три, Четыре и Пять все прошло гладко, как она и планировала, разве что номер Пять достал не нож, а нунчаки и принялся размахивать ими, как ниндзя.
– Шутишь? – Казалось, она под впечатлением. – Ценю творческий подход. – С этими словами Наташа подняла руку с «укусом Черной Вдовы», выпустила в ниндзя электрический заряд, и его отбросило назад: от ниндзя в его облике ничего не осталось.
Номер Один все же выстрелил, но Наташа успела ударить левой ногой по его руке с пистолетом. Пуля прошла мимо, а стрелок повалился на землю.
В боевой математике Наташе Романофф не было равных.
Иван Сомодоров быстро уселся на пустой стул рядом с девочкой и прикрепил электроды к собственной голове. Машина заискрила. Иван посмотрел на свою бывшую протеже, расплылся в улыбке и положил руку на рычаг.
– Слишком долго. Я ждал несколько недель. Моя Наташка.
Наташа уставилась на него, пытаясь понять, лжет ли он снова и что он имеет в виду, если не лжет. Головорезы были нужны лишь для того, чтобы отвлечь меня. Настоящая игра только начинается.
Иван фыркнул.
– Ты пришла, когда луна на небе похожа на вареник? И даже не проверила, нет ли здесь камер наблюдения? Я что, вообще ничему тебя не научил?
– Лучше бы не учил. – Наташа встала перед ним, отбросив с лица прядь непослушных рыжих волос.
– Как ты повзрослела с тех пор, как я обучал тебя в «Красном отделе». – Его взгляд мог бы заставить поежиться любую девушку, но Наташа не дрогнула. – В те времена ты была похожа на птенчика, который выпал из гнезда.
Наташа пропустила его слова мимо ушей. Она не могла отвести взгляд от машины, которая стояла между ним и девочкой. На ней значилось «О.П.У.С.», буквы были вытиснены на металле, как на армейском жетоне. Это оборудование было второй причиной, по которой Наташу отправили сюда, хотя ЩИТ и не посвятил ее во все детали. Она не так долго состояла на службе американского агентства, и ей еще не доверяли всех секретов. Наташа знала лишь две вещи: она должна выпустить три пули в голову своего бывшего «магистра Йоды» и забрать коробку.