Я снова кивнула и достала из кармана брюк свою палочку, после чего положила ее на стол директора и снова вернулась в кресло.

– Кроме того, я бы хотел лично осмотреть вас. Вы слышали о таком приеме, как легилименция?

– Да, я знаю, что это.

– Вы позволите мне проникнуть в вашу голову и лично снять блок с воспоминаний, скрытых от вас?

– Что для этого потребуется?

– От вас – только разрешение. Не хочу хвастаться, но я один из лучших легилиментов страны, а потому даю вам слово, что не причиню вреда вам и вашим воспоминаниям. Худшее, что вы почувствуете – это головокружение после окончания сеанса.

– Хорошо. – Я опять кивнула.

Тут камин в кабинете озарился зеленым пламенем и из него вышел невысокий человек с короткими, по плечи, седыми волосами и ясными серебряными глазами, которые быстро ощупали меня, а после сконцентрировались на профессоре Дамблдоре:

– Профессор Дамблдор! Доброе утро!

– Мистер Олливандер! Рад вас видеть! – Директор Хогвартса вышел из-за стола и протянул руку появившемуся волшебнику. – А я как раз рассказывал о вас этой молодой леди.

– Здравствуйте, мисс. – Мастер палочек подошел ко мне и склонился в поклоне, протянув руку.

– Здравствуйте. – Я подала ему свою, он легонько сжал ее, затем перевернул ладонью наверх и осмотрел ее.

– Эта молодая леди загадочным образом появилась на территории Хогвартса вся в синяках и ссадинах, к тому же, она потеряла память и совершенно ничего не помнит о своей жизни. Я бы хотел, чтобы вы осмотрели ее волшебную палочку, и пролили свет на загадочное прошлое нашей гостьи.

– Хмм… – Мистер Олливандер потер бороду, затем подошел к столу, на котором лежала моя палочка, взял ее в руки и начал вертеть с разных сторон. – Очень интересно, – приговаривал он, – как любопытно!

После десяти минут подробнейшего изучения моей волшебной палочки – Олливандер просил меня взять ее в одну руку, затем в другую, взмахнуть, крутил в руках, замерял, изучал под лупой, наконец достал свою палочку и прошептав несколько заклинаний, поводил ей над моей – мастер палочек выдал свой вердикт.

– Случай очень интересный. Палочка выполнена очень хорошим мастером, но это не моя работа, и, честно говоря, я не знаю никого, кто мог бы сделать этот шедевр. Палочка уникальна – редкая древесина красного дерева сейчас в дефиците. Она постоянно пользуется спросом, так как считается, что это дерево приносит своему владельцу удачу. Как обычно бывает с наукой о волшебных палочках, народ видит правду задом наперед: палочки из красного дерева удачливы не сами по себе, а просто сильно притягиваются к ведьмам и колдунам, уже обладающим замечательной способностью выходить сухими из воды, делать правильный выбор, даже в полной разрухе ухватить что-нибудь хорошее. Соединение такого волшебника с палочкой из красного дерева всегда интригует, и когда из моей мастерской выходит такая пара, я всегда ожидаю услышать о захватывающих подвигах. Сердцевина – это волос вейлы. Любопытный выбор, так как волос вейлы подходит для легкомысленных, творческих, обаятельных и интересных людей. Но такие волшебники не устойчивы в своих решениях, у них каждую минуту появляется новая идея. Палочка с такой сердцевиной очень темпераментна. Я предполагаю, что мастер использовал волос вашей родственницы, чтобы уравновесить выбор дерева. Но, что более всего интересно, память палочки совершенно чиста. Будто бы вы ни разу ее не использовали.

– Вы позволите? – Директор забрал палочку у Олливандера, покрутил ее в руках, также прошептал несколько заклинаний и вернул мне. – Действительно… вы, разумеется, ничего не помните о своей палочке, мисс?

– Ничего, сэр.

– Но палочка определенно принадлежит вам. – Добавил Олливандер.

– Наверное. – Я силилась вспомнить хоть что-то, но ничего не получалось.

– Что ж. Благодарю вас, мистер Олливандер! – Профессор Дамблдор пожал ему руку. – Надеюсь, вы понимаете, что ваш визит – это строжайшая тайна.

– Разумеется, директор, разумеется. – Мастер палочек поклонился и исчез в зеленом пламени камина.

– Кажется, все бесполезно. – Я опустилась обратно в кресло.

– Вовсе нет, милая леди. Мы узнали многое! Например, что палочка совершенно новая и что в сердцевине ее – волос вейлы, а потому я немедленно разошлю сообщение о вас в отделы правопорядка Франции.

– Спасибо, сэр.

Дамблдор принялся за письма, а я осталась на месте, медленно осматривая комнату.

– Простите, сэр.

– Да? – Он оторвался от письма и поднял на меня взгляд.

– Меня в коридоре ждет мистер Люпин, могу я сказать ему, что еще задержусь у вас. Не хочу, чтобы он терял время из-за меня.

– О, – Дамблдор посмотрел на меня из-под очков-половинок, – не думаю, что мистер Люпин будет жаловаться, но вы можете пригласить его сюда. Я скоро закончу и займусь вашей памятью, а затем он снова сможет проводить вас в больничное крыло, где вы придете в себя от нахлынувших воспоминаний и эмоций.

– Благодарю. – Я встала и быстро вышла за дверь.

Как я и ожидала – юноша стоял на том же месте, глядя в окно, когда я спустилась, он обернулся и подошел ко мне.

– Мистер Дамблдор просил передать, что вы можете пройти в его кабинет. Кажется, осталось недолго. Простите, что нарушаю ваши планы.

– Мои планы? – Он улыбнулся. – У меня нет никаких дел.

– Тогда как вам будет угодно, я не хотела, чтобы вы ждали понапрасну, и мистер Дамблдор предложил позвать вас в кабинет…

– Я поднимусь. Что-нибудь случилось?

– Нет. – Я быстро преодолела пролет с горгульей, постучала и вошла в кабинет. Ярко-голубые глаза так настойчиво изучали меня, что я смутилась.

– А, мистер Люпин! Хорошо, что вы здесь. Вы, кажется, собирались освоить технику легилименции?

– Да, профессор.

– Тогда вы будете иметь удовольствие наблюдать ее в деле. Наша гостья совсем ничего не помнит о своей жизни, и я вызвался помочь ей вернуть память, а для того мне понадобится забраться ей в голову и снять блок с воспоминаний.

– Могу я чем-то помочь? – Юноша выступил вперед.

– Не в этот раз. – Дамблдор уже отправил сов и сейчас жестом приглашал меня разместиться перед ним.

Я подошла и встала прямо напротив старого волшебника, он велел мне закрыть глаза и расслабиться – и, хоть в силе его я не сомневалась, но что-то подсказывало мне, что из этой затеи ничего не выйдет – не могла моя странная проблема решаться таким способом! Дамблдор подошел ближе, чуть коснулся указательными пальцами моих висков, и я скорее узнала, чем почувствовала это ощущение другого человека у себя в голове. Я наблюдала будто бы со стороны за тем, как директор Хогвартса медленно пробирается через воспоминания о больничном крыле и голубых глазах мистера Люпина, а затем яркая вспышка ослепила меня, а через несколько секунд я пришла в себя – на полу, в слезах, крича так, что сорвала горло. Схватившись за голову, я перекатилась на спину и заплакала еще сильнее – голову, казалось, разрывает на тысячи кусков, горло болело и жгло, в глазах плясали черные мушки, а из ушей текли тонкие струйки крови. Краем глаза я заметила, что и Дамблдор сидит на полу, стараясь прийти в себя, а затем кто-то помог мне подняться и усадил в кресло, затем и Дамблдора поставили на ноги.

– Отведи девушку в больничное крыло, расскажи мадам Помфри, она знает, что делать. И позови Горация, если он уже вернулся.

Меня подхватили под руки и потащили прочь из кабинета. Я все еще прижимала ладони к ушам, стараясь заглушить звон, перед глазами все плыло, и я несколько раз оступилась на лестнице. Тогда мистер Люпин – я, наконец, осознала, что это он – подхватил меня на руки и понес вниз. Я прижалась лбом к его щеке и закрыла глаза – головная боль не проходила. Оказавшись в больничном крыле, я разобрала причитания мадам Помфри, а затем отключилась. В те редкие моменты, когда я приходила в себя, то видела возле своей кровати юношу с голубыми глазами. Окончательно очнулась я когда за окном уже светили звезды. Поднявшись на локтях, я огляделась – мадам Помфри не было поблизости, а вот мистер Люпин сидел рядом, читая книгу.