– И до сих пор не встретилась с Сириусом? Я тебя не узнаю…

– Мне нужно было помочь ребятам, но… там тоже не все так просто. Я снова всех подвела.

– Что произошло?

– Я посетила la rose blanche. Не совсем успешно.

– О!

– Давай поговорим об этом завтра? – Она накрыла его руку своей. – Расскажи о своей жизни.

– Я думал, ты умерла. – Снова повторил Люпин и медленно убрал руку. – А потом… Дамблдор погиб, и все как-то завертелось… Орден распался, Сириус пытался нас объединить, но он ведь теперь в Министерстве работает, ему категорически запрещено вступать в какие-либо группировки, а проверки у них – ух! Ну, ты сама знаешь.

– С чего это Сириус заделался стражем закона?

– Я убедил его, что это будет правильно… помочь твоему народу избежать войны. В память о тебе.

– Спасибо.

– За что?

– Что не дал ему натворить глупостей.

– Мы почти натворили их вместе. – Усмехнулся Римус.

– Да?

– Тоже лучше завтра расскажу. Вместе с Бродягой.

Саманту резануло это обращение – снова вспомнились Мародеры и все, что она с ними пережила.

– Как твое задание с оборотнями? Удалось переманить их на нашу сторону?

– Нет. Там Сивый всеми командует. Ко мне не прислушались, еле ноги унес.

– Слава Мерлину, ты спасся! Я волновалась за тебя, не получая писем…

Свечи гасли одна за другой – в комнате остался лишь свет от камина. Сама не замечая как, Саманта оказалась совсем близко к Рему – их плечи соприкасались, а пальцы были сцеплены в замок.

– Ты счастлив?

– Саманта…

– Ты ведь женился на ней. – Она попыталась улыбнуться, вышло плохо.

– Я думал, что ты мертва, черт подери!

– Ты не ответил…

– Наверное. Был… до сегодняшнего дня.

– Но у тебя ведь родился сын!

– Да, и я до сих пор не уверен, что он не унаследовал мои гены…

– Это неважно…

– Нет, Саманта, это важно! Это… возможно, я обрек человека на страдания с самого рождения…

– Я уверена, что это не так!

Они молча смотрели на огонь, Саманта положила голову на плечо старому другу. Рядом с ним она снова чувствовала себя спокойно и уверенно, но сердце ее разрывало на части – ей больше не суждено быть с ним. Только не в этой жизни. Вопреки этому знанию она все же подалась вперед, чуть прикрыв глаза. Римус тоже сначала наклонился, чтобы поцеловать ее, но в последний момент отвернулся:

– Мы… мы не должны.

– Почему?

– Я не хочу изменять жене. Я уважаю Дору, и не причиню ей такой боли.

– Разве мысли о том, что ты хочешь сделать – уже не измена?

Люпин покачал головой и отстранился:

– Зачем? Зачем ты делаешь это со мной?

– Прости. – Саманта кусала губы, борясь с чувством полного опустошения – она мечтала раствориться в его поцелуе с самого своего возвращения, но теперь, когда он пристыдил ее, ощущала себя гадко. – Не знаю, что на меня нашло. Прости меня, Рем. Я никогда не хотела играть твоими чувствами или… или что-либо еще. Прости.

– Знаешь, когда я впервые увидел в тебе девушку, а не ребенка?

– Нет.

– Во всем виноват Сириус. Если бы он не сказал мне однажды, что доверил бы тебя только своему лучшему другу, я бы продолжал смотреть на тебя как на его племянницу... почти дочь. Но в тот момент что-то во мне екнуло, и с тех пор ты значишь для меня гораздо больше, чем просто племянница лучшего друга. Помнишь тот вечер после твоего семнадцатилетия? Мы несколько дней отмечали, ты даже сказалась больной, чтобы не возвращаться в Шармбатон, и затащила нас с Сириусом в оперу. На тебе было бархатное темно-синее платье с открытой спиной – там, кажется, было несколько цепочек, которые переплетались и складывались в рисунок. В антракте Сириус ушел за шампанским, а я остался с тобой наедине в отдельной ложе. Кто-то открыл окно, и я видел, как ты замерзла – по коже бежали мурашки... И тогда я скользнул рукой по твоей голой спине, наклонился и спросил замерзла ли ты. Ты покраснела и ответила, что замерзла. Я отдал тебе свой пиджак и больше не притрагивался к тебе в тот вечер, боясь, что перешел дозволенное.

– Я боялась, что ты попадешь под действие моих чар, как Крис. Лишиться еще и тебя было бы невыносимо!

– А я… не хотел обрекать тебя на связь с оборотнем.

– Ты же знаешь, что вейлы и оборотни – лучшие союзники, Римус?

– Нет. Я ведь даже не знал, что магия вейл не властна над оборотнями.

Они долго молчали, и со стороны могло показаться, что каждый из них задремал, думая о своем. Римус думал о том вечере и обо всех недомолвках и взглядах, что были между ними после. Саманта силилась спросить о Мэри – разве он не помнит, что писал сочинение для своей девушки?

– Что ты намерена делать теперь?

– Как и раньше. Собираюсь помочь, чем смогу.

– Сириус не переживет, если снова потеряет тебя… и я тоже.

– А я не могу потерять вас. Все, как и раньше, но теперь я буду осторожнее. Я извлекла уроки и хочу стать сильнее, хитрее… быть на шаг впереди Темного Лорда и его соратников.

– Ты ведь знаешь, что Снейп…

– Не надо, прошу.

– Он убил Дамблдора!

– Я знаю, но не верю в это. Точнее… – она замялась, – думаю, что Сам-Знаешь-Кто что-то сделал с ним. Сам бы он не мог…

– Ты ошибалась в нем, признай.

– Римус, пожалуйста…

Они еще немного помолчали, а затем Римус встал и направился на кухню, бросив на прощанье: «спокойной ночи». Больше всего Саманта хотела уснуть на его плече, прижаться всем телом, поцеловать, слышать, как бьется сердце. Но она тоже пожелала ему «доброй ночи» и легла на диване, глядя на догорающие угольки. Спустя несколько долгих часов встала и попыталась тихо выйти на улицу, но тут дверь на кухню отворилась, и выглянул Люпин.

– Не спится?

Она кивнула и прошла на кухню. Римус заварил чай и поставил перед Самантой.

– Прости за то, что я сказал тебе.

– И ты прости. За все.

– Мир? – Он улыбнулся, протянув руку.

– Мир. – Саманта пожала ее и улыбнулась, хотя чувствовала себя прескверно.

Они проговорили до рассвета как в былые времена, вспоминая все хорошее, что случалось с ними – от первой встречи и до прошлого года. Римус рассказал об Армии Волан-де-Морта, настроениях в Англии и Франции, о попытках борьбы и пропажах людей. И рассказал о ее похоронах (сам он вернулся на следующий день после случившегося) – Саманта слушала, закусив губу до крови – проститься с ней пришли почти все вейлы, похороны длились три дня. Сириус пил два месяца, прерываясь лишь изредка. Он забрал все ее вещи из la rose blanche и больше там не появлялся. Со Снейпом они больше не виделись, хотя поначалу Сириус порывался найти его и убить. К счастью, Люпину удалось уговорить его вернуться к жизни, но ее смерть здорово подкосила Блэка.

– Я бы не узнал его сейчас, если бы не видел всей этой трансформации.

– Что с ним стало?

– Нет-нет, ничего плохого. Просто Сириус… сразу как-то повзрослел. Он ухватился за эту должность Министра, как за спасительную соломинку, стал сдержан и ответственен. Хорошее подспорье для Альбины, чьи права постоянно оспаривают – не проходит и дня.

– Как же ему удалось удержать место в Министерстве?

– Имя Блэк, – Римус загибал пальцы, – чистокровное происхождение, родство с Друинной, полное оправдание Английским Министерством и бескрайнее очарование.

Саманта впервые со своего возвращения рассмеялась:

– В этом ему не отказать!

Когда за окном появились первые лучи, дом начал просыпаться, и Люпин отправился прощаться со всеми, снова принимая поздравления, а Саманта осталась в одиночестве. Открыв окно, она достала сигареты Билла и закурила. Сердце ее тревожно стучало при мысли о скорой встрече с Сириусом.

– Не возлагай надежд на людей, девочка.

Блэк вздрогнула и обернулась – на кухню приковылял гоблин.

– Доброе утро, – поздоровалась она, – чаю?

– Да, с молоком. И медом.

Саманта поставила чайник и повернулась лицом к гоблину, опершись о столешницу и продолжая курить.