James Newton Howard – I Need You

Там, поднявшись к себе, попыталась отстирать свитер Лили – пятна крови выводились плохо, переоделась и спустилась в комнату Римуса, который, судя по виду, уже места себе не находил – он заключил меня в объятья, и целуя в голову, повторял, что теперь со мной все будет хорошо, и что он всегда будет рядом. Я растворилась в объятьях и вскоре уснула, согретая теплом его тела и слов. Проснулась лишь на следующее утро, когда рассвет еще только начал пробиваться сквозь плотно задернутые шторы. Римус спал, но, сквозь сон дергался и что-то говорил. Я провела рукой по его щеке и прошептала: «Лунатик», отчего Рем проснулся и тут же поцеловал мою ладонь.

– Доброе утро.

– Как ты себя чувствуешь?

– Замечательно.

– Это хорошо. – Он потянулся. – Еще очень рано, Мэри…

Я снова легла, уткнувшись носом в его ключицы и задремала. Римус тоже заснул, прижав меня к себе. Через пару часов мы встали и, по очереди приняв душ, решили пропустить завтрак ради других, более важных дел. Рем стянул с меня футболку, в которой я накануне пришла к нему, и принялся целовать шею и плечи, спускаясь все ниже, я же обняла его и, касаясь лишь кончиками пальцев, стала водить по шрамам на спине. Мы так увлеклись друг другом, что совсем потеряли счет времени и, когда дверь в комнату старосты вдруг открылась, даже не заметили этого. Через секунду полог кровати отдернули и задорный голос Сириуса возвестил о его приходе:

– Вставай, а то так все проспиии… ого-го!

Рем успел накрыть нас одеялом, но Блэку не нужно было больше секунды, чтобы понять, что на завтрак Римус не собирается.

– Напомни, что означает закрытая дверь? – Римус пытался закрыть меня собой.

– Что ты не хочешь никого видеть… Кроме меня, разумеется. – Сириус расположился в кресле напротив кровати. – Мэри, малышка, как самочувствие?

– СИРИУС! ВОН ИЗ МОЕЙ КОМНАТЫ!

– Прекрасное! – Успела крикнуть я вслед убегающему Блэку, за которым гналась стайка злобных пираний, созданных Люпином.

– Извини за это. – Он повернулся ко мне. – Я поменяю пароль на двери.

Меня же разбирал смех и, не сдерживая его больше, я расхохоталась, заразив своим настроением и Рема. На завтрак мы все же пришли, правда, позже всех. За столом из семикурсников остались лишь Сириус, Марлин и Френк.

– Доброе утро, друзья мои. Как спалось? – Начал Сириус.

– Восхитительно. – Я взяла круассан и большую тарелку каши.

– Ммм… кажется, кто-то проголодался, да, Мэри?

– Прекращай! – Римус бросил злой взгляд на друга, но Блэка это не смутило.

– Сириус, тебе не испортить моего настроения, как ни старайся. – Я положила в рот большую ложку варенья. – И воще жависть – это похое чуйство.

Блэк рассмеялся и попытался отнять у меня варенье, в потасовку вмешался Римус и успокоил друга, а я заметила, что Люпин этим утром выглядит бледным, вспомнила дату и, сверившись с календарем, который теперь всегда был в моей сумке, поняла, что полнолуние ожидается через три дня.

Marina And The Diamonds – Teen Idle

Вечером, возвращаясь в гостиную, прежде чем ступить на последний лестничный пролет, я остановилась и начала рыться в сумке, проверяя – не забыла ли последний свиток с сочинением для Макгонагалл в библиотеке, когда услышала голоса:

– Мог бы и помочь… – Марлин притопнула ножкой.

– Сама справишься. – Бросил Роб и, проходя мимо, видимо, задел ее, так как послышался стук упавших книг.

Я выглянула и увидела, что Марлин стоит на коленях рядом с Робом и собирает рассыпавшиеся по полу книги. Она гневно складывала книги одну на другую, забирая их из рук Роба, а потом вдруг закрыла лицо руками и заплакала.

– Эй… что случилось? – Парень аккуратно коснулся ее плеч.

– Прости меня, Роб, прости… – Она взяла его руки в свои и заглянула в лицо. – Я такая глупая! Я думала, что… не знаю, что я думала, но я так скучаю.

– Я тоже, Марлин. – Прошептал он.

– Мне никто больше не нужен. Я люблю тебя. – МакКиннон заглянула ему в глаза. – Давай все вернем?

– Марли… – Они поднялись и теперь стояли напротив друг друга. – Я не сержусь на тебя. И я прощаю тебя.

Девушка улыбнулась и уже бросилась было на шею парню, но он ласково отстранил ее и продолжил:

– Но я больше не хочу быть с тобой. Я думал, что рано или поздно ты все поймешь и будешь относиться ко мне так, как я относился к тебе. Что вся твоя неприступность напускная. И иногда, когда мы оставались наедине, ты действительно была такой… Но потом оказалось, что все это вранье…

– Нет!

– Я еще не закончил. Все это время ты была влюблена в другого, а я был… удобной заменой, времяпрепровождением. Так вот. Больше я не хочу! Живи своей жизнью, Марлин, и забудь, что мы когда-то были вместе. Потому что этого больше не повторится.

Марлин заплакала, и Роб быстро отвернулся и начал спускаться по лестнице. Я отступила назад и попыталась придать лицу безмятежное выражение, но, как только парень свернул в коридор, где стояла я, и увидев, как он борется с собой, сдерживая слезы и крик, бросилась к нему. Он обнял меня, и, повиснув на плече, расплакался, но уже через несколько мгновений взял себя в руки, и, прохрипев: «спасибо», исчез лестницей ниже. Я поднялась к гостиной, помогла Марлин с книгами – она молча вошла следом за мной и, забрав стопку, скрылась в комнате, бросив, что хочет побыть одна. Я же расположилась в кресле, прокручивая в голове увиденное – и надеялась, что Роб передумает. Он и сам страдал от своего решения не меньше Марлин, но был так убедителен… Эти мысли отвлекали меня от действительно важного – я не вспоминала о случившемся со мной в коридоре уже сутки и старалась оттянуть этот момент еще больше, наслаждаясь жизнью Мэри Стюарт. Однако, попробовав на языке имя «Саманта», я поняла, что оно – мое, и, как ни старалась, забыть о происшедшем не могла, как и то, что Северус знал мою тайну. Встретить его в коридоре или поймать во время занятий было невозможно, а потому, отложив сумку, я направилась на Астрономическую Башню, там, среди механизмов и завывающего ветра, нашла Снейпа. Он сидел на излюбленном месте и что-то черкал в книге, а затем переписывал это еще более мелким почерком – я уже видела его пометки в книге по зельеварению.

– Привет. – Неуверенно произнесла я.

Он дернулся, затем кивнул, собрал вещи и спустился вниз.

– Извини, что вчера так вышло. Сириус считает своим долгом защищать меня после случившегося с Малфоем.

– Он еще пожалеет…

– Прошу тебя, не нужно…

– А это уже не тебе решать, Стюарт! Или как тебя называть?

– Вот об этом я и хотела поговорить. Пожалуйста, не рассказывай никому…

– Если бы я хотел, то уже рассказал бы.

– Это верно, но… я хочу объяснить.

– Я уже слышал то, что ты сказала Блэку. Но мне нужно кое-что взамен. За молчание.

– И что же?

– Ты расскажешь мне чью-нибудь тайну из Гриффиндорцев. – Снейп сложил руки на груди. – Например, куда это все время пропадает ваш староста?

– Что? Зачем тебе это?

– Не твое дело. Расскажи мне.

– Римус уезжает к матери, она болеет. – Я постаралась придать голосу уверенности.

– Лжешь!

– Не лгу! Он сам мне рассказывал!

Северус медленно прошел к ограждению на башне и повернулся ко мне:

– Значит, расскажи про Поттера – как ему удается нарушать комендантский час и не попадаться?

– Я не знаю.

– Тогда убирайся ВОН! – Он запульнул в меня книжкой.

Я увернулась и быстро сбежала по винтовой лестнице, а затем, пролет за пролетом, перескакивала их в надежде поскорее добраться до своей гостиной. У последней лестницы моя нога зацепилась за что-то, и я упала, успев выставить вперед только правую руку.

– Так-так-так, – знакомый голос вогнал меня в дрожь, – кто это у нас тут? Снова ты…

– Отстань от меня, Малфой. – Я быстро перевернулась на спину и достала палочку.

– Ну, – он развел руками, – кто ж к тебе пристает? Я лишь слежу за порядком, а ты его нарушаешь… Носишься по коридорам… минус пятнадцать очков Гриффиндору.