Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Я часто видел его при дворе: он был послом. Мы союзники с империей Халлон, потому что лишь мы отделяет их страну от всех тех мерзостей, что наполняют нашу. Демоны – наши основные силы в зачистках территорий, в поисках самых темных тварей и их уничтожении. Мой отец в дружеских отношениях с императором Алиманом. Но я также не знал, что Бастард преподает здесь. Зато теперь догадываюсь, кто же посодействовал тому, что я здесь учусь, - невесело хмыкнул Лео.

В рядах тех, кто направлялся на полигон, были все первокурсники. Многие шли вперед в таком же настроении и настороженности, что и принцесса с друзьями. На лицах же некоторых было удовлетворение – наконец-то начнутся настоящие тренировки и подготовка. Даже демоны, что заведомо презирали Бастарда, шли на занятие с ним воодушевленными: каким бы ни было отношение к незаконному сыну их повелителя, никто не мог не признавать, что он был лучшим мечником империи, сильнейшим магом и опытным воином, что он мог многому научить и многое дать им. Поэтому, можно было отставить на второй план личную неприязнь к его положению при дворе.

Анна поражалась тому, что говорил о себе иногда Хасин.

- Для всей своей империи, всего своего дома я – ничтожество, ублюдок и только. Никто не помнит моих заслуг, никто не чтит меня за победы, никто не склоняется передо мной из искреннего уважения. Лишь страх заставляет их клонить головы. И не только столица, не только императорский дворец – каждый демон считает своим долгом выразить мне всю свою неприязнь и презрение: простолюдин, крестьянин, лорд и помещик – для всех я бельмо на глазу.

- Но в чем причина? Не думаю, что ты единственный незаконнорожденный сын во всей империи.

- Я единственный гордый этим, - хмыкнул тогда Хасин. - Я единственный, чье равнодушие к факту собственного рождения задевает всех вокруг. Я единственный, кто поднялся до таких высот. Я многим перешел дорогу, еще больших раздавил мой отец, давая мне власть и положение. Император не считался ни с кем и ни с чем в желании возвести меня однажды на трон. Он казнил советников и министров, переполовинил Совет Лордов – и все ради того, чтобы я мог править вместе с ним. И я очень быстро уяснил причину презрения ко мне. Очень быстро стал поступать так же как отец, поскольку иначе поступать было уже невозможно – заведомо меня ненавидели, и даже сделай я что-то доброе и светлое, это едва ли было бы оценено или даже замечено. И во многом я сам – причина того, как ко мне относятся. Есть лишь единицы из демонов, кому я могу доверять, и кто не просто боится меня, но ценит и уважает. Их можно пересчитать по пальцам.

- Тебе не горько от этого?

- Я не нуждаюсь в преклонении народа. Мне не нужна власть, мне не нужна их покорность и любовь. У меня много друзей за пределами империи. Им плевать, как я рожден и что имею. Им все равно на ранги, звания и статусы – они рядом со мной потому, что я – это я. Они любят меня и ценят не за имя, а за поступки. Я отношусь к ним так же. Я не страдаю от того, что дома на меня не так смотрят и шепчутся за спиной, - усмехался демон. – Я умею отрешиться и не замечать, закрывать глаза и не слышать.

- Я так не могу, - покачала тогда головой Анна.

Но сейчас принцесса видела, что помимо неприязни в глазах демонов-однокурсников к презренному Бастарду, было и предвкушение. Что бы Хасин ни говорил о себе, как ни воспринимал то, как к нему относятся, он все равно был предметом не только отрицательных эмоций и переживаний. Он был воплощением силы и ума, и нельзя было не преклониться перед его достоинствами. И путь налет презрения никуда не девался, Анна не сомневалась, что под ним скрывается восхищение и уважение. Рядом с ней учились молодые и по-своему юные демоны. Их умы еще не были настолько отравлены негативом в отношении первенца их императора. И их предвзятое отношение еще изменится – принцесса была уверена.

Хасин уже ждал их на полигоне. Пристально и проницательно наблюдал, как первокурсники выстраиваются перед ним в длинную шеренгу, посматривая с опаской и даже робостью. Молча и долго осматривал каждого адепта перед собой, идя вдоль ряда студентов. Его лицо не выражало ничего, что могло бы дать понять, о чем думает мужчина, глядя на тебя.

Пройдя всю шеренгу от начала до конца, демон чуть отошел назад, чтобы его видел каждый, знакомо сложил руки за спиной и начал говорить.

- Уже через месяц половины из вас здесь не будет, - громко и четко начал Бастард, равнодушно глядя на любопытные лица. – Прямо сейчас могу назвать несколько имен, кому разрешается покинуть ряды боевиков и сменить курс, пока не поздно. Те, кто останутся, не смотря на «прозрачный» намек, уже не будут иметь возможности остаться в Академии после того, как решат уйти из рядов моих учеников. Адепты Найро, Хаггард, Дайрис…

Хасин назвал десяток имен, прежде чем прозвучало имя Анны, а следом и имя Лео. Друзья лишь переглянулись: девушка посмотрела на друга с невеселой усмешкой, а вот взгляд парня вдруг зажегся странным огнем предвкушения. Со счастливым выражением на лице полукровка подмигнул Анне и повернулся к магистру, собираясь открыть рот и заговорить, как вдруг демон, смотрящий прямо на него, понимающе усмехнулся.

- Прошу прощения, адепт Айдо. Боюсь, что для вас будет сделано исключение – даже при большом желании вы не покинете факультет боевой магии.

Лео тут же поник, поймав на себе пару сочувствующих взглядов: многие знали, что именно полукровка не горит желанием находиться там, где находился.

- Это не справедливо, - проворчал юноша себе под нос.

- А жизнь в принципе не справедлива, - хмыкнул весело беловолосый демон, насмешливо поглядев на своего студента. – А что насчет вас, адептка Верлиан? – и он в упор и с угрозой посмотрел на Анну, подойдя к ней чуть ближе. – Не желаете сменить направление в учебе? – и голос такой вкрадчивый, пугающий до ужаса.

Но Анна была слишком зла, чтобы испугаться. Гордо вскинула подбородок, посмотрела прямо ему в глаза с его же фирменным прищуром и четко и громко ответила «нет».

- Что ж, дело ваше, - казалось бы равнодушно, пожал плечами Хасин, отойдя от нее. – Тем лучше – вы уйдете отсюда с полным признанием поражения и несостоятельности держать слово. Так даже интересней – я засеку насколько же вас хватит, - и улыбка на его лице, полная коварства и насмешки.

Никто, из тех, чьи имена назвал Хасин, не изъявил желания уйти – для них это значило бы проявить слабость. Уж пусть их лучше выгонят, чем обвинят в том, что они струсили и испугались – они просто уже не смогут здесь учиться и стать достойными в глазах прочих. А быть угнетенным и осмеянным не желал никто и никогда.

- Хорошо, - спокойно кивнул Хасин, когда никто не ушел. – Начнем занятие.

Ох, как же прав был магистр Доар, говоря о том, что занятия с ним это только цветочки! Безжалостно, не щадя, не разделяя по полу, возрасту и расе, без всякого сочувствия, без нотки понимая того факта, что они только вошли в ритм обучения. И стонали и кряхтели даже те, кто был на должном уровне – так, по крайней мере, казалось: один только вечер, всего пара часов дала понять, что нет среди первокурсников лучше или хуже.

- Вы все – одно сплошное разочарование, - с какой-то брезгливостью оглядывая измученных адептов, произнес Хасин, когда спустя время снова выстроил их в шеренгу. – Многим из вас казалось, что вы достаточно умеете и знаете. Мой же вывод – вы все здесь юнцы и слабаки, вам всем необходимо очень много работать, чтобы добиться хоть каких-то результатов. На сегодня все. Жду вас завтра на рассвете.

И он стремительно направился к замку, тогда как студенты едва могли передвигать ноги.

Если Анна думала, что была выжата как лимон сегодня утром, то она глубоко заблуждалась. А впереди ее еще ждала подготовка к завтрашним занятиям, которая сегодня была пропущена из-за изменения графика. Теперь вообще выходило, что девушка едва будет успевать готовиться к урокам, ведь обычно она делала это во время, которое Хасин определил на вечернюю тренировку. А после подобных занятий как долго Анна сможет придерживаться графика? Придется улавливать часы после последних уроков и перед вечерней тренировкой. Придется запасаться зельями бодрости, которые готовил Лео. И как же долго Анна выдержит такой темп? Как долго сможет оставаться бодрой и сильной для нового дня? И именно сегодня принцесса засомневалась в своих силах, когда Хасин во всей красе показал ей прелести ее выбора. И ведь это только начало – он сам предупредил всех, что с каждым днем нагрузки будет все больше, что он никого не будет щадить, ни под кого не будет подстраиваться, и никому не будет давать поблажки. И Анна была твердо уверена, что это не просто красивые слова – это жестокое обещание.

11
{"b":"643863","o":1}