– И как у неё дела?

– Хорошо. Ровно настолько, насколько может быть у ребёнка, воспитывающегося посторонней женщиной в глуши на краю мира.

– Ещё и суток с твоего пробуждения не прошло, а ты уже недоволен, – я села осторожно, отмечая удовлетворённо, что от усталости не осталось и следа.

– Естественно. Звериная община в лесу не место для маленькой леди. Чему её там научат – охотиться и территорию помечать? – Нордан отложил письмо на стол, поднялся, приблизился к кровати. Опустился рядом со мной на край, и мы потянулись друг к другу, теряясь в простых крепких объятиях, в родном запахе.

Обнять, прижаться, убеждаясь, что это не сон, что всё наяву. Уткнуться лицом в плечо, застыть в кольце рук, не думая пока ни о чём, наслаждаясь ощущением близости, тепла друг друга, осознанием, что мы вместе и между нами нет расстояний, физических ли, эфемерных ли.

Моё безумное счастье.

Время вновь отмеряется ударами сердца. Я начинаю считать и сбиваюсь где-то на втором десятке, а Нордан отстраняется чуть, целует меня. Ощущаю его губы, стук сердца, запах, бьющийся приливной волной радости. Остальное – неважно. Даже недовольство мужчины не отталкивает, но рождает восторг яркий, бурлящий пенистым потоком, на грани сумасшествия – наконец-то Нордан здесь, со мной, и пусть ворчит, сколько его душе угодно.

Поцелуй становится глубже, наполняется оттенками, новыми и полустёртыми временем. Знакомая кислинка нетерпения. Тающий на языке медовый привкус счастья. Кружащий голову хмель желания обладать целиком, здесь и сейчас, не размышляя, не анализируя. Я отмечаю смутно, как откидываюсь обратно на подушку, прижатая к матрасу мужским телом. Запускаю пальцы в волосы, перебираю мягкие пряди. Ладони Нордана скользят по моему телу, стремительно, лихорадочно, знакомясь заново с изменившимися немного линиями, очертаниями. Накануне меня никто не раздевал, только сняли туфли, и я так и проспала в штанах и тунике. Мужчина тянет вверх край сиреневого шёлка, касается моего живота через плотную ткань штанов. Касается бережно, трепетно.

Я помнила этот жест. Пусть и было оно давно, и так недолго, но…

– Шель, у нас гости.

– Пусть зайдут попозже, – предложил Нордан раздражённо, однако поднялся, позволяя мне сесть и поправить тунику.

– Это весьма любопытные гости, – стоя на пороге комнаты, Лиссет побарабанила пальцами по дверной раме. – К нам с дружеским визитом пожаловал господин Эрин Игнаси. Тот оборотень с бала, выгуливавший доброхота Пейтона Лэнгхэма.

– Но что ему надо? – удивилась я.

– И почему я не могу вспомнить ни одного из этих имен? – нахмурился Нордан.

– Потому что ты вряд ли их знаешь, – пояснила лисица. – Эрин говорил, что они с Бевом вроде бы встречались в общих компаниях, но в вашем случае общая компания понятие слишком растяжимое.

– Я рассказывала тебе о Пейтоне, – напомнила я. – Бывший сосед, предупредивший меня об опасности со стороны… некой дамы.

Лиссет лишь вскинула недоумённо брови, не понимая, когда я успела поведать мужчине о встрече на балу.

– Хорошо, с личностями незваных гостей мы разобрались, но ответа на вопрос, какого Дирга они сюда заявились, я пока не получил.

– На сей раз Эрин один, – уточнила лисица. – К нему Бев вышел.

– А где Дрэйк? – спросила я, хотя чувствовала, что его нет дома.

– Уехал по делам.

– Опять? – странно, мне казалось, теперь-то Дрэйку нет необходимости часами пропадать невесть где. Теперь можно сбросить с плеч груз разрешившейся проблемы, можно вздохнуть свободнее. Или я ошиблась? – И по каким же делам?

– Не знаю, я его вообще сегодня ещё не видела.

Я посмотрела требовательно на Нордана, но мужчина улыбнулся ласково, успокаивающе.

– По важным делам, – ответил он мягким, каплю снисходительным тоном взрослого, не желающего делиться с маленьким ребёнком подробностями и оттого ограничивающегося фразой общей, короткой.

– Ты же не выставил Дрэйка из дома? – радость схлынула, отступила, резко обнажая подводные камни.

Я столько ждала возвращения к своим мужчинам, столько мечтала о том, как познакомлю Эстеллу с её папой, так надеялась, что смогу разбудить Нордана, что и думать забыла о неизбежном начале следующей главы. Забыла, что лишь сказки заканчиваются спасением героев и обретением ими счастья, в жизни же наступает новый этап, открывается другая страница. И сейчас я осознала вдруг, что у меня двое мужчин, которые друг друга терпят из необходимости, из-за меня и моих чувств к обоим, из-за нашей привязки. Я даже не представляла, как мы будем жить, какие между нами сложатся отношения. Ведь не может же Дрэйк, как и три года назад, постоянно избегать меня, а Нордан вести себя так, словно он мой единственный мужчина и повелитель?

– Нет, – в глазах Нордана безмятежность искрящегося на солнце льда.

– Значит, намекнул?

– У Дрэйка действительно дела.

– А потом что будет? Ещё дела? Знакомые, которых надо срочно проведать? – и Дрэйк легко согласится? Уедет в свой загородный дом, в свою холостяцкую берлогу в деревне, где всё общество, не считая местных жителей, – мотоцикл да утки на реке?

– Шель, давай обсудим это как-нибудь попозже, – заметил Нордан, адресовав Лиссет быструю вежливую улыбку.

– Ну что вы, не стесняйся, продолжайте, – возразила лисица. – Мы почти что одна семья, так что можете ругаться так, как если бы меня здесь не было.

– Что-то в моей семье многовато сомнительных родственников, которым лучше жить отдельно и желательно подальше, – парировал мужчина.

– Лиса! – донёсся с лестницы голос Бевана. – Не могла бы ты спуститься? Оборотень желает видеть тебя.

– Меня? Зачем? – удивилась Лиссет.

– Он не сказал, а я телепатией не владею. Но он так просил, что я не смог отказать.

Лисица развернулась, собираясь выйти, и я принялась торопливо выпутываться из одеяла.

– А ты куда? – тем не менее, Нордан встал, помог мне выбраться из постели. – Я думал, за эти годы ты достаточно насмотрелась на оборотней.

– Да, тебе лучше не выходить к нему, – поддержала мужчину подруга. – Мало ли, вдруг почует на тебе запах некоторых чересчур озабоченных?

– Я не собираюсь выходить к господину Игнаси, – покачала я головой. – Я всего лишь спущусь вниз.

Беван уже в гостиной, окна которой выходят во двор, стоит чуть сбоку от оконного проёма, приоткрыв одну створку. Я встаю позади мужчины, вижу, как Лиссет пересекает двор, как Эрин наблюдает пристально за приближающейся лисицей. Защитный полог не пропускает посторонних, и незваному гостю приходится довольствоваться ожиданием фактически на улице, по другую сторону двери в створке ворот. Едва Лиссет подошла к визитёру, как тот улыбнулся приветливо, заговорил. К сожалению, с такого расстояния я слышу только голоса, но не различаю фраз, слов.

– Он же не может почуять нас оттуда? – спрашиваю шёпотом.

– Нет.

– Ты слышишь, о чём они беседуют?

– Да. Он поприветствовал Лису, рассыпался в комплиментах, уверяет, что ночами не спит, вспоминая красу её несравненную да прелесть неписаную…

– Действительно так сказал? – усомнилась я.

– Примерно, – пояснил Беван.

– Они оба оборотни, и Лиссет три года провела со мной практически в ссылке, пожертвовав ради меня всем, что у неё было, – ради, по сути, малознакомой тогда девушки, ради той, с кем она почувствовала родство душ. – Мне кажется, она заслужила право на счастье.

– С этим пронырливым типчиком? Если мы действительно кутили в одних компаниях, то, уверяю тебя, Шелли, ничего приличного там не могло водиться просто по определению. Вообще надо бы разузнать поподробнее об этом пушном зверьке, раз он к Лисе столько внимания проявляет…

Я ощутила аромат тумана и мха прежде, чем Нордан встал позади меня, обнял за талию.

– И это тайный поклонник Лисы? Могла бы выбрать самца подостойнее, – презрительная насмешка в голосе. – Высоченного, здоровенного, волосатого… то есть лохматого.

– Вот и я говорю, что прежде нужно всё проверить, – согласился Беван. – Ну ты ж подумай!