Отец помолчал, стараясь прийти в себя, потом взглянул на него с надеждой.

— Ты думаешь?

— Конечно… — Ади покивал головой. — Просто уверен в этом.

Мистер Эдвард опять едва улыбнулся — той самой чудесной улыбкой, которую Ади приметил еще в управлении и которая снова преобразила его.

— Спасибо, — он оторвался от стены. — А теперь я пойду, мне лучше.

— Нет-нет, — омега опять преградил ему выход. — Я не позволю. Надо посидеть немного в покое.

— Да всё со мной хорошо… — но Ади настаивал:

— И ещё мне надо прослушать ваше сердце, — сказал он.

Мистер Эдвард сразу заинтересовался.

— А ты умеешь? Понимаешь в этом что-то?

— Конечно, — омега соврал уверенно, хотя ничегошеньки толком не знал, но стетоскоп в доме имелся (Ади случайно нашёл его во время уборки — как оказалось, очень кстати). — Пойдемте со мной, — он поманил отца за собой, и тот, конечно, послушался. Он вновь прошёл в комнату, уселся на мягкое кресло. Ади включил торшер, покопался на полке, вынул нужный прибор.

— Так, расстегните рубашку, — он подошел ближе, а мистер Эдвард посмотрел на него снизу вверх.

— Какой же ты всё-таки красивый, — сказал он, разглядывая омегу в мягком свете лампы. — Рэю так повезло, — он опять улыбнулся. — Ты очень похож на моего покойного мужа. Характером похож — не внешностью. Он так же ругался со мной, как и ты, и так же лупил по лицу. А иначе из меня и не выбить было эту дурь. И всё же он был очень добрый. Он просто был ангелом, знаешь. У него даже имя было ангельское — Андриэль.

Ади сразу вспомнил слова Элли, сказанные ему накануне:

«Потому что именно наша ангельская линия выправляла род короля Артура. Ну нельзя же было оставлять такое безобразие на земле. Вот и вмешались ангелы. А Артур Мудрый — тот, что так благоразумно отказался от короны, был нашим первым посланцем. Вот. Ну, а что Рэй на меня так похож, ну… это ж нормально. Я — его ангельский предок…»

Омега задумчиво покивал головой, но воспринял всё слишком серьёзно — уже по привычке.

— А как вы узнали?

— Что? — не понял отец.

— Ну, то, что он ангел? Он сам вам признался? — мистер Эдвард сначала растерянно поморгал, а потом вдруг рассмеялся, и смех его оказался тоже очень приятным.

— Ну это я просто сказал, — он взглянул на омегу, как на неразумное дитя. — Образно. Характер у него был ангельский. Только он и мог меня терпеть, — и тут же опять помрачнел. — Я не уберег его. Любил, но не уберег. И теперь мне так плохо без него. Никто не может мне его заменить. Ведь я однолюб, хоть и люблю погулять. Да вокруг меня до сих пор вьются эти молодые омеги. Но все они… вертихвосты. Толку-то от них никакого. Только в постели и хороши, — но тут он опомнился. — Ой, извини. Что-то я разболтался. Но раз уж ты усадил меня тут…

— Ничего, говорите, — Ади подсел поближе и сам стал расстегивать мистер Эдварду рубашку — тот, похоже, и забыл, что это надо сделать. — Говорите, я слушаю, — омега разомкнул кнопочки и на изящном, дорогом термобелье, потом с серьезным видом вставил в уши наконечники стетоскопа, взял в руки трубку и залез под тонкую, тёплую ткань, коснувшись груди отца. — Так, посмотрим-ка…

Мистер Эдвард вздохнул, сразу расслабился, откинул голову на спинку кресла.

— Я помолчу. А то ты ничего не услышишь, — Ади кивнул и прислушался, будто со знанием дела. Отец тем временем снова вздрогнул, опять резко выдохнул, но тут же постарался выровнить дыхание и опять затих, а Ади совсем не понравилось, что он при этом услышал. Да и вообще ничего не понравилось. Хоть он и мало что понимал, но сердце явно билось не так, как надо, и еще шумы какие-то слышались.

— Ну что? — мистер Эдвард взглянул на него. — Что ты услышал? — он мягко взял его за запястье. — У тебя приятные руки. Прям так и хочется отдаться им, — но тут он немного смутился. — Ну, в смысле, довериться, — и снова взглянул на омегу с немного виноватой улыбкой. А тот уже вынул прибор из ушей.

— Знаете что, — сказал он уже на полном серьёзе. — Вам надо обратиться к врачу. Причём, срочно.

— Да брось ты, — мистер Эдвард попытался улыбнуться. — Ты уверен? Ведь от таблеток мне становится лучше, — он показал пузырек, который так и держал в руке, но Ади взял его, а слова произнес те, что всегда повторял его папочка: «Лекарство снимает симптомы, но не устраняет причину. Надо лечиться, а иначе рано или поздно это вас не спасет». Омега произнес всё это так уверенно, что мистер Эдвард сразу заволновался.

— Ты думаешь?.. — он поёрзал в кресле, нервно вцепившись в подлокотники. — Ну… а может это само пройдет? — он с надеждой глянул на Ади, но тот помотал головой.

— Нет. Запишитесь к врачу, — родитель снова помедлил.

— Ну ладно. На следующей неделе…

— Нет, сейчас.

— Но Ади…

— Немедленно.

Отец посмотрел на него, подумал, но поскольку ему стало лучше, он тут же вскочил с кресла и быстро направился в коридор.

— Я запишусь, но потом. А сейчас мне пора идти.

— Ну уж нет, — Ади снова его обогнал и снова стал на перед носом.

— Не пропущу.

Отец опять рассмеялся своим обаятельным смехом и взглянул на Ади уже с нескрываемой нежностью.

— Ну что, мы будем драться опять? — спросил он. — Как тогда — в управлении?

— Нет, — Ади мотнул головой. — Я просто сейчас закричу, Рэй проснётся, и я ему всё расскажу.

— Ади…

— Сядьте в кресло, — омега указал отцу путь. — И запишитесь к врачу. Чтоб я это видел.

— Ну хорошо, — родитель пошёл и сделал, как было велено. — С ума сойти… — он достал телефон, начал набирать номер. — Ты первый омега после моего мужа, которому я подчиняюсь. Даже не знаю… И мне, чёрт возьми это нравится, — он набрал телефон, пока Ади стоял на страже. Врач взял трубку мгновенно.

— Да, мой голубчик? Надеюсь, всё хорошо? — из этих едва расслышанных слов Ади понял, что врач мистеру Эдварду друг. Интересно, почему он до сих пор за него не взялся? А потом, по ходу разговора, оказалось, что у него сегодня есть свободное время на три часа. Мистер Эдвард сразу прикрыл трубку ладонью и хотел отвертеться, но Ади уже всё услышал.

— Давайте на три часа, — сказал он. — Времени достаточно. Рэй выспится, встанет, поест, отдохнет и отвезёт нас. Ему полезно взбодриться.

— Нас? — отец обернулся к нему. — Ты шутишь? Со мной что, всё семейство поедет?

— Конечно. Чтоб вы не сбежали.

— Что? — отец рассердился, но в трубку всё же сказал. — Ладно, записывай на три, — и завершив разговор, нажал на отбой.

— Я что, ребёнок тебе? — он встал в кресла, убрал в карман телефон. — Ты что со мной нянчишься?

— Да потому что вы боитесь идти к врачу, — смело ответил Ади. — Так же, как мой отец. Он тоже боялся. И если б папочка его не затаскивал, он умер бы дважды: один раз от пневмонии, а другой — от простого аппендицита.

— А где сейчас твой отец? — Ади невольно вздрогнул.

— Отца уже нет. И папочки тоже. С ними случилась беда. У меня нет родителей.

Мистер Эдвард замер и даже ахнул — едва слышно, но Ади заметил.

— Прости, я не знал, — он сочувственно покачал головой. — Я сожалею…

— Спасибо, — Ади крепко сжал губы, только бы не расплакаться. Тема родителей всегда вызывала в нем боль, даже по прошествии стольких лет. — Я сделаю чай, — он быстро прошёл на кухню. Мистер Эдвард направился за ним.

— Только не крепкий, — он уселся на стул. — От крепкого у меня… провалы бывают в сердце.

— Тогда я сделаю успокаивающий отвар.

— Эй, подожди, — родитель даже вскочил. — Я тебе что, старик? Какой еще отвар? Даже не думай.

— Нет, я сделаю, — Ади повернулся и упрямо уставился на него. — Если от чая плохо, зачем его пить?

— Да потому что… — но отец не нашел, что сказать, и снова уселся на стул. — Делай, что хочешь.

— Вот то-то же…

— Ты меня еще спать уложи для полной картины.

— А вот на диван и приляжете.

— Да уж конечно…

Ади хихикнул на это, а через полчаса, напившись мятного отвара с вересковым мёдом, мистер Эдвард уже сладко подрёмывал в кресле, укрытый пледом. Таким его Рэй и застал, когда вышел из комнаты.