- Придурок, - пробормотала себе под нос, направляясь в подъезд. Родители были на работе, а мои вещи, привезенные ими из нашей с Никитой квартиры, заботливо были сложены в шкаф. Я улыбнулась. Какие же замечательные у меня родители! Я прибралась дома, сварила ужин для родителей и стала ждать их. А когда папа и мама мы вернулись с работы, мы всей семьей поужинали. Было так тепло. Так уютно. Как в детстве! Жизнь постепенно налаживалась.

Я так думала…

Но моя жизнь уже начала меняться, только я еще не догадывалась об этом…

Неделя прошла незаметно. Я погрузилась в учебу. Погрузилась в свое любимое занятие. Рисование. Я рисовала все. И мне было легко. Я забыла о Никите, как и он позабыл обо мне. И меня это устраивало. Но с другой стороны… Я чувствовала себя не меньшей предательницей, ведь, получалось, что для меня эти пять лет были пустыми. Я неожиданно поняла, что мне нечего вспомнить, кроме той ночи, его измены. Мне нечего вспомнить. Ни плохого. Ни хорошего. И это ужасно. Это просто чудовищно. Мы оба во всем виноваты.

Вторая неделя…

Третья…

Прошел Новый год…

А на четвертой неделе я заметила, что меня стало по утрам подташнивать. И рыба мне уже не казалась такой вкусной. А желтый цвет просто раздражал. И настроение стало портиться. Я стала часто грустить, и мне постоянно хотелось плакать.

Я просто не понимала, что со мной. Мама заметила во мне изменения, она думала, что я отравилась. Мысли о беременности мы даже не допускали. Настя тоже переживала… Один раз я сбежала прям во время зачета – внезапный приступ тошноты. Настя пошла за мной. Помогла мне умыться, купила мне воды с лимоном.

- Ты как? – встревоженно спросила подруга. Она усадила меня на лавочку, а перед этим сбегала за нашими сумками. Я покачала головой, сама не понимая, что значит мой ответ, - Может, ты траванулась?

- И меня уже неделю полощет?! – закричала я, понимая, что скоро заплачу. Настя задумчиво прикусила губу и пристально смотрела на меня. А потом резко ее лицо побледнело.

- Поля, - подруга присела передо мной на корточки, - скажи, милая, а вы с тем мужиком предохранялись?

Я задумалась…

- Нет, - ошарашенно прошептала я, - не помню… Но я не могла забеременеть!

Мы с Никитой предохранялись всегда презервативами, а в ту ночь мой ночной любовник забыл про эту маленькую деталь… И я забыла… Как безответственно.

- Так, - подруга поднялась и хлопнула себя по коленам, - поехали в больницу. Ждать нельзя.

Я покорно поднялась и последовала за ней. Отвез нас, как обычно Игорь, без вопросов. Я сдала анализы, слава богу, что наша больница небольшая и с очередью проблем не было. Потом пошла к гинекологу. Было страшно. Я боялась услышать положительный ответ

3

- Вы беременны. Срок четыре недели. Поздравляем!

Нет.

Нет!

Этого просто не могло быть!

Из кабинета я вышла на негнущихся ногах. Кое-как дошла до дивана и грохнулась на него. Я просто не могла в это поверить.

Как такое возможно? Беременна я была точно не от Никиты. А от того мужчины, с которым я переспала.

Ведь я даже не знаю его имени. Не знаю имя отца своего ребенка! Позор…

Как мне теперь смотреть в глаза родителям?! Они всегда говорили, что я очень благоразумна, что я никогда не допущу такой оплошности. Но я сделала это. Обманула их ожидания.

Я очень жалела о той ночи. Пусть мне было хорошо, пусть это был лучший секс в моей жизни. Пусть. Но я повела себя как легкомысленная. Никогда бы не подумала, что смогу поступить так. Мне было очень стыдно!

Решение я приняла сразу. Сделаю аборт. И никаких вариантов. Только так.

Мне двадцать лет. Я не готова стать мамой. Тем более мамой-одиночкой. Если рожу, то придется сидеть на шее у родителей. А я этого не хочу. Не хочу и не могу.

Хорошо, что Настя сейчас ушла за кофе. Не хотелось бы, чтобы она видела меня в таком состоянии.

Я не могу оставить ребенка. Но так страшно решиться на этот шаг…

Убить своего ребенка. Я сделаю это, но буду всю жизнь себя корить. Буду ненавидеть себя за это. Но другого выхода у меня нет.

Закрыла глаза и погладила свой плоский живот. Прости, малыш, мама не может дать тебе жизнь. Мама предала тебя. Прости, малыш.

- Поля? - Настя коснулась моего плеча, и я вздрогнула. В ее руках были стаканчики с кофе. А взгляд был обеспокоенным. Она села рядом со мной и дала мой кофе. И я только сейчас поняла, что замёрзла. Обхватила стакан дрожащими пальцами, надеясь согреться.

Подруга пристально на меня посмотрела. Не нужны слова, чтобы все понять. Я опустила голову, когда несколько слезинок скатилось по моей щеке.

Настя придвинулась ко мне ближе, а потом обняла меня.

- Какой срок? - тихо спросила. Я всхлипнула и заикающе ответила:

- Четыре недели.

Подруга вздохнула и поцеловала меня в висок.

- Отец не Никита.

Она не спрашивала, она утверждала. Но я всё равно кивнула.

- Я не знаю его имени. Я просто переспала с ним в туалете клуба. Это ужасно!

Я разрыдалась. Мне было больно из-за того, что я собралась сделать. Я не хотела убивать свое дитя, но у меня не было выбора. И страшно. Страшно сказать родителям, страшно становиться убийцей.

Чувства перемешались, и я не осознавала, что мне делать. Как правильно поступить?

- Поехали домой, - Настя попыталась меня поднять, но я упрямо покачала головой. Вытерла лицо. И опять покачала головой.

- Нет, я… Я запишусь на аборт. Так будет правильнее… - но под конец мой голос звучал все менее и менее уверенно.

Настя тихо ахнула.

- Поля, не надо принимать таких поспешных решений. Надо успокоиться, а потом поговорить с родителями. Найти отца ребенка…

- Нет! - крикнула слишком громко я, чем привлекая внимание медперсонала, - Извините… Нет, Настя, я не буду его искать. Да и зачем?!

- Чтобы у ребенка был отец!

Разве она не понимает?!

- Не будет никакого ребенка… Слышишь? Я не могу сейчас стать мамой, мне нужно окончить университет, устроиться на работу…

- Нет, Поля, так нельзя! Вы оба ответственны за эту жизнь! Раз вы не побеспокоились о защите, то теперь должны отвечать за ребёнка. За вашего ребенка!

Я посмотрела на подругу. Никогда не видела такой серьезной. Где же моя болтушка и хохотушка?

- Настя… - моя истерика прекратилась, и я немного удивлённо посмотрела на Настю.

- Пошли, - подруга потянула меня за руку, поднимая мое вмиг отяжелевшее тело с дивана, - нас ждёт Игорь. Он отвезет нас к тебе домой. Родители дома?

- Мама, - я сглотнула, - только мама.

- Понятно, все идём.

Подруга помогла мне надеть пуховик и шапку. Завязала шарф и сунула свои варежки.

- Чувствую себя снеговиком, - проворчал я, когда мы вышли из больницы. Подруга улыбнулась и потрепала меня за щеки.

- Тогда ты очень очаровательный снеговик, - засмеялась эта рыжая бестия. Она подхватила меня под руку, и мы зашагали в сторону Игоря.

Он стоял рядом с машиной и разговаривал с каким-то мужчиной. Я не видела его лицо. Только спину. Широкую, которую обтягивала черная ткань зимнего пальто. Что-то в его фигуре мне казалось знакомым. Словно я уже видела его. Как будто я уже встречала его. Но где? И когда?

Первым нас заметил Игорь. Он улыбнулся Насте.

- Вы уже все? - он мне не нравился настолько, что даже голос его казался противным. Бррр.

- Ага, - подруга обняла своего мужчину, а я осталась стоять чуть в сторонке.

- И какие результаты? - спросил Игорь. Я уже открыла рот, чтобы сказать ему, что это точно не его дело. Я вообще не хотела, чтобы он знал хоть что-то обо мне. Но у Насти язык без костей. Она все ему рассказывает.

Но я не успела сказать и слова. Мужчина, с которым до этого разговаривал Игорь, повернулся ко мне.

Из меня словно выбили весь воздух.

Этого просто не могло быть правдой.

Я не могла в это поверить.

Передо мной стоял отец моего ребенка.

4

В то утро Ваня проснулся слишком рано. Не было ещё и пяти утра. За окном царила непроглядная зимняя тьма, а тучи заволокли ночное небо. Ни одной звёзды. А Иван любил смотреть на небо. Оно успокаивало его, дарило покой и умиротворение. И сейчас ему как никогда нужно остыть.