— Я помогу вам, девушка.

— И не потребуете ничего взамен?

— Поверьте, я не нуждаюсь ни в бастардах, ни в более чем скромных надорских дарах.

Обижаться и злиться времени не было — Рейчел притихла, увидев подходящего Клауса, который хотел что-то доложить. Когда придет время, она отдаст Алве долги, все до единого, а потом спросит с него за все!

— Монсеньор, можно ехать.

— Юноша, вы слышали. Нам предстоит прогулка под звездами.

Дрожа от бессильной ярости, Рейчел кивнула и побрела отыскивать Сону. Слова Алвы, несмотря на ее внешнее спокойствие, сильно ее задели, но она не сомневалась, что однажды сможет дать ему заслуженную пощечину.

========== Глава 27. Губительное спасение ==========

Бой с бириссцами был коротким, но решающим, и Рейчел принимала в нем мало участия. То ли из-за того, что Рокэ постарался как можно сильнее оградить ее от военных действий, то ли просто так сложились обстоятельства, но, кроме нескольких трупов и недовольного, напряженного отсутствием хозяина Моро, больших ужасов видеть ей не пришлось. Адуаны привычно раздражали своим дикарским говором, но зато потом непрошенная радость не заставила ждать. Наверное, Рокэ одним запретом на захват бириссцев добился сразу нескольких целей, но больше всего девушка была ему благодарна за избавление от Феншо.

Подробности позорного провала гвардейцев Оскара Рейчел узнавать не хотелось, она лишь выслушала о том, какие потери понесли обе стороны, и молча кивнула. Наверное следовало что-нибудь сказать Оскару, но она боялась даже посмотреть на него и бессмысленно разглядывала гриву Соны. Рокэ молчал, адуаны и кэналлийцы радовались, люди Феншо потупились и не желали разговаривать, подобно своему генералу. Чувствуя себя очень уставшей, девушка то и дело потирала глаза.

— Господин Проэмперадор, — маркиз Дьегаррон с обмотанной шейным платком головой появился неожиданно, — генерал Феншо настаивает на разговоре.

— Я не против, — Алва тронул поводья. — Юноша, вы неважно выглядите. Идите к себе и ложитесь. Я обойдусь без вас.

— Да, монсеньор, — безучастно отозвалась девушка.

Камни пели, стонали, пили тепло из тел тех, кто находился в аббатстве, и Рейчел дрожала, чувствуя, как из нее уходит жизнь… Когда она умрет, то возьмет свечу и встанет в бесконечную процессию болотных призраков. Все унары принадлежат этому месту. Тяжелый и траурный звон колокола заставил ее дрожать сильнее, холод сковал тело и душу. Кто эта девушка из процессии? Неужели?.. Рейчел Окделл никогда не опускалась до таких мыслей, но что если она не первая девица в своем роду, что заменила несуществующего наследника?!

— Господин Первый маршал…

Оказалось, Рейчел уснула в седле. Лаик исчез, сон выветрился из глаз и головы, а они возвращались с ночной вылазки. Оскар Феншо смотрел вызывающе и дерзко, но его голос дрожал.

— Монсеньор, мне нужно с вами поговорить, — заявил молодой генерал.

— О чем, — равнодушная улыбка тронула тонкие губы Алвы.

— Герцог Окделл знает, о чем. Я…

— Вы зря все это затеяли, Оскар. Теперь про чужие тайны будете откровенничать с Создателем, если, разумеется, тому будет интересно. В лагере вы получите полчаса на завещание и личные письма, потом вас ждет исповедь Его Преосвященству и расстрел.

Отдав честь, генерал повернул коня и отправился вперед, а Рейчел почувствовала, как тяжелая рука сжимает сердце. Нельзя сделать так, чтобы живы и счастливы, остались все, это лишь миф из детских сказок, только Рейчел не хотела смерти Оскара. Но… Мужчины слишком легко отбирают жизнь друг у друга и честь у женщин. Ей не хотелось знать, что потребует Феншо от нее, если останется жив, поэтому пришлось смириться.

В лагерь она возвращалась, пребывая в крайне подавленном состоянии, не обращая внимания на то, что уже рассвело и светило яркое летнее солнце. Жизнь только начиналась и Рейчел не знала, скольким еще людям суждено погибнуть из-за нее, но старалась даже не предполагать.

Оскара Феншо не стало, пока Рейчел спала в палатке беспокойным, но глубоким сном. Ей не хотелось разговаривать ни с ним, ни с Алвой, ни с кем-либо еще, потому что, испытывая смятение и смутную тревогу, Рейчел могла выплеснуть чувства наружу и тем самым себя выдать. Это было бы крайне неприятно. Проснувшись, она поняла, что жизнь продолжается, а Рокэ, сняв косынку, сидит рядом, серьезный и собранный, с задумчивым видом листая какие-то бумаги. Посмотрев на него сонными глазами, девушка невольно подумала, что в таком виде он симпатичен ей больше.

Стоп. К тварям такие мысли. Она еще разбита произошедшим и ничего не понимает.

— Добрый день, монсеньор.

— Добрый, юноша…

— Расстрел состоялся? — выдавила из себя Рейчел, приподнявшись на локтях.

— Да. Ваш друг повел себя достойно.

— Он мне не друг, — отрезала Рейчел, — не надо так шутить.

— Как скажете.

— Монсеньор, — она подумала, что, пока не поздно, надо решиться, — вы знаете историю Талига?

— Конечно, — маршал посмотрел на нее внимательно и строго, — не так, конечно, блестяще, как фехтование, но ведь и род моих занятий не в том, чтобы описывать даты и события.

— Разумеется, — Рейчел невольно улыбнулась, прогоняя сонный морок. — Просто, я хотела бы знать, не было ли в моем роду или еще в чьем-нибудь, такой, как я. Выдавшей себя за мужчину… — и без того тихий голос дрогнул и речь прервалась.

Алва слушал и думал молча, потирая пальцами виски — наверное, у него снова началась мигрень. Как у матушки случалась порой. Что-то внутри Рейчел едва уловимо дрогнуло, но затем она со странной для себя жесткостью подумала о силе Рокэ. Он и сам справится со своей болью и своими проблемами, ведь такие мужчины всегда справляются…

— Я точно не знаю, юноша, но я не удивлюсь, если это так.

Устроившись поудобнее и набросив на плечи колет, Рейчел Окделл рассказала монсеньору о том, что видела в Старой галерее, про длинную процессию призраков, траурный тяжелый звон колокола и девушку с кровавым пятном на груди. С одной стороны, если в ее роду имелась такая девица, то странно, что она умерла молодой, не оставив потомства, с другой — если брать в расчет прошлый Круг, то тогда рожали детей куда раньше, чем сейчас.

Разговор тек медленно и спокойно. Рокэ рассказывал продолжение печальной истории семейства Борраска, после того, как Ринальди Ракан сгинул в подземельях под Гальтарами, а Рейчел слушала со всей, присущей ей, внимательностью. По его словам выходило, что новорожденная девочка, дочь Ринальди и Беатрисы, умерла почти сразу, но Рейчел не хотелось в это верить. Выслушав историю до конца, про старших детей Лорио, сбежавших близнецов, она усомнилась в их принадлежности к Дому Ветра.

Рокэ Алва покачал головой.

— Вы хотите сказать, что я имею отношение к Раканам?

— Да, — нетерпеливо кивнула девушка. — Иначе бы вы не выискивали в библиотеке легенды о древней Гальтаре и не присылали бы мне книги!

— Резонно, — вздохнул Ворон. — И что вы в таком случае хотите от меня?

— Хочу не я, это нужно всей Кэртиане. Хоть вы и безумный человек, желающий играть со смертью, пока она не придет за вами, — вот куда ее несет? — но вы обязаны провести через Излом Повелителей. Он близок, а Повелителей трое, не считая меня, и…

— Хотите сказать, что вы слышите камни? — прервал Рокэ.

— Слышу. Но редко.

— Хорошо, юноша, я обязательно подумаю над вашими словами, — пообещал Проэмперадор, вставая на ноги. — А пока нас с вами ждет встреча с бириссцами.

Талигойцы захватили шестьдесят трех бириссцев и, взглянув на их мрачные напряженные лица, Рокэ Алва велел позвать цирюльников. Рейчел же не сомневалась, что их казнят тоже, потому что для ее эра свои и чужие люди не различаются ничем. Ну и пусть. Слушая рассеянно, как Рокэ отдает приказ сбрить пленникам волосы, усы и брови, девушка старалась держаться достойно. После чего было велено повесить всех из них.

Рейчел, как ни странно, ничего против не имела, тем более, после разговора о древних временах ее мучили совершенно другие мысли. Отъехав немного в сторону, она вытерла ладонью пот со лба и подумала, что хоть близится вечер, а варастийское жаркое солнце палит слишком жестоко. Следовало отвлечься от безумных воплей бритых загорелых людей, доживающих последние минуты своих жизней, и потому она прислушалась к разговору нескольких солдат.