— Прекратить… — Леннар неопределённо очертил рукой круг, не зная, как назвать то, о чём думал Кадан день и ночь, — всякий раз когда вам придёт в голову меня поцеловать — произносите «Отче наш» пятьдесят раз, — наконец определился он. — А если не поможет — то ещё двадцать пять.
Кадан кивнул и опустил взгляд, но Леннар всё равно не обнаружил должного смирения в блеске его зрачков.
Леннар принялся снова устраиваться спать, но Кадан поднял взгляд и так внимательно смотрел на него, что Леннар не удержался и спросил:
— Что ещё?
— Сэр Леннар… А завтра утром, когда вы будете вставать… Вы позволите мне застегнуть ваш доспех?
Леннар представил, как маленькие пальчики шарят по его телу и норовят забраться между ног.
— Нет! — выдохнул он. — Я не собираюсь его снимать!
— А я мог бы и в этом вам помочь, — Кадан наклонился, и рука его скользнула по плечу Леннара прежде, чем тот успел оттолкнуть её.
Леннар наградил его свирепым взглядом, и Кадан замолк.
Леннар снова пристроил голову на скамью и поймал задумчивый взгляд Кадана на своих сапогах.
— А можно…. — спросил тот.
— Нет! — отрезал Леннар. — Ещё одно слово — и по прибытии в порт я поставлю вас на горох.
Кадан обиженно надул щёки.
— Могу я по крайней мере лечь возле вас? — спросил он после долгой паузы, когда Леннар уже начал засыпать, и тут же пояснил: — Очень холодно. Вы могли бы меня согреть, а я вас.
Леннар колебался. Ветер в самом деле пронизывал насквозь.
— Хорошо, — сдался он.
Кадан тут же приник к нему всем телом, распластался по боку Леннара и бедру и, покопошившись, устроил голову ему на плечо, так что горячее дыхание касалось выемки между ключиц.
Леннар замер, начиная догадываться, что этой ночью уже не уснёт — но Кадан, как назло, опустил веки и мгновенно погрузился в сон, так что Леннар не решился разбудить его и прогнать.
Сам он так и лежал, глядя в звёздное небо, до самого утра.
Комментарий к Часть 2. Глава 7.
Сори что не отвечаю, дни идут убойные. Но спасибо всем, кто продолжает писать отзывы
========== Часть 2. Глава 8. ==========
— А ты был оруженосцем? — спросил Кадан, наблюдая, как приближается к ним чёрная махина замка Гернштейн.
Вот уже шесть дней, как они высадились на берег и ехали по размытым дождями просёлочным дорогам, иногда сворачивая в лес и выезжая по просекам на очередной заброшенный тракт.
— Нет, — ответил Леннар, и от равнодушной простоты его тона у Кадана засосало под ложечкой.
Если бы Леннар был не братом Креста и Храма, а его собственным братом, он давно бы уже заехал ему по голове.
— Закончив обучение в небогатом французском командорстве Куломьер, я был признан достойным обета и получил возможность вступить на стезю
рыцаря, отмеченного судьбой. Я участвовал в делах ордена в различных начинаниях — далеко не всегда связанных с ношением меча. Впрочем, к тому времени я уже носил перевязь и привык ходить в разъезды с герцогом Бретонским.
Витиеватые формулировки, которыми Леннар обычно выражал простейшие мысли, то ли рассчитывая их пояснить, то ли сознательно отделяя себя от остальных, начинали Кадана раздражать.
«Моя слава и доблесть — лишь слава Ордена», — говорил рыцарь, стоило Кадану спросить его, был ли он в Святой Земле и делал ли по приказу Храма что-нибудь ещё.
Если такая манера была вполне уместна и даже выгодно выделяла его среди других при дворе, то после того как они провели вместе две недели пути, засыпали в объятьях друг друга и вместе справляли нужду за борт корабля, Кадану казалось, что он вправе рассчитывать на более тёплые слова.
Леннар однако оставался холоден, как скала, и хотя Кадан всё так же испытывал непреодолимую тягу к нему, он уже начинал задумываться: есть ли вообще у рыцаря душа, или, как и говорят католики, её забрал Бафомет.
Зато Леннар не переставал повторять для него устав: может, в самом деле хотел, чтобы Кадан заучил его наизусть, а может, старался таким образом отпугнуть.
— Никто из членов Ордена, — говорил он, — не может приобрести в собственность что бы то ни было, даже оружие, по предложенной цене — хоть бы и за несколько солей.
— Стало быть, — задумчиво тянул Кадан, — никто не воспрещает членам Ордена принимать дары…
Мысль была хороша, но Леннар не слушал его.
— Никто так же не имеет права требовать признания своих заслуг.
Кадан вздохнул. Вот уж что не волновало его сейчас.
— С момента твоего вступления в орден тебе следует соблюдать благоразумие. Послушникам рекомендуется читать правила до тех пор, пока они не усвоят, как им следует себя вести, — добавил Леннар, будто заметив, что Кадан заскучал.
— О каком благоразумии может идти речь! — не сдержался тот и пришпорил коня — но Леннар, само собой, и не думал его догонять. Так что, проехав пару десятков шагов, Кадан был вынужден замедлить ход.
— Что ещё я должен знать? — устало спросил Кадан, снова пристраиваясь боком к его коню.
