От туристов было не протолкнуться, что в общем-то неудивительно: день выходной, а это одна из самых, можно сказать, обязательных для посещения достопримечательностей Лондона – с ее «Уголком поэтов»[155], прихотливыми часовнями и пылью со стоп великого множества монархов. Америка здесь и рядом не стояла. За свою тысячелетнюю историю этот храм стал свидетелем фактически всех прожитых Англией эпох, начиная от нормандского завоевания.
По амбулаторию вокруг алтарной части Антрим прошел к мраморным ступеням лестницы, ведущей наверх в часовню Генриха VII. Возведенная основателем дома Тюдоров в качестве родовой усыпальницы, она в свое время удостоилась названия orbis miraculum – чудо света, – и, разумеется, не без причин. Створки ее массивных дубовых ворот были окованы бронзой, покрытой орнаментом из роз и лилий, а также геральдическими эмблемами Тюдоров. Внутри взгляду открывался тройной неф с четырьмя эркерами и пятью капеллами. По обе стороны тянулись деревянные сиденья с подлокотниками, а над ними висели знамя, меч, шлем и шарф рыцаря ордена Бани.
Еще одна из тайных древних группировок.
Созданная Георгом I, возрожденная Георгом V, а ныне часть почтеннейшей иерархии английского рыцарства, самых ее верхов.
В отличие от «Общества Дедала», которое, похоже, обреталось исключительно в тени.
Богато украшенные ниши со статуями шли по часовне кругом, а сверху ее опоясывали хрупкие на вид окна верхнего ряда. Но взгляд завораживало скорее не это, а потолок. Его веерные ажурные своды с орнаментальными отделками в виде подвесок, держащихся там словно силой волшебства; тончайшая, невесомой паутине подобная резьба (даже представить сложно, что из камня).
На дальнем конце капеллы возвышалось надгробие Генриха VII. Средоточие и противоречивость. Скорее римская античность, чем готика. Можно понять, учитывая, что ее создавал итальянец. Сейчас часовню восторженно озирали человек семьдесят-восемьдесят. Ночью, после ухода от компьютерщика, Антрим сделал звонок, и ему сказали подойти сюда к открытию, захватив жесткие диски (они сейчас были при нем, в магазинном пластиковом пакете). Это людное место внушало некоторое успокоение в плане безопасности, но расслабляться все равно было нельзя. Люди, с которыми Антрим имел дело, были тесно связаны между собой, решительно настроены и к тому же не робкого десятка.
Поэтому надо быть начеку. Глаз да глаз.
– Мистер Антрим?
Он обернулся и увидел женщину – лет шестидесяти, миниатюрную, с пучком седых волос. В брючном костюмчике цвета морской волны.
– Меня послали встретиться с вами, – сказала она.
– Как вас зовут?
– Зовите меня просто Ева.
***
Гэри был рад, очень рад видеть Иэна. Его ночью привезли вместе с какой-то пожилой женщиной, которая представилась как мисс Мэри. И она Гэри сразу понравилась. Очень похожа на папину маму из глубинки Джорджии, в нескольких часах к югу от Атланты. Он летом всегда с неделю у нее гостил (мать поддерживала со свекровью хорошие отношения). А бабушку Джин просто нельзя не любить: с ней легко, всегда такая ласковая, слова дурного от нее не услышишь.
Ночь они провели в доме, где их с папой вчера задержали. Иэн рассказал о происшествии в книжном магазине и что было потом, после того как они спасли ту женщину-агентку. Гэри тревожился, но и гордился, как папа лихо со всем управляется, решает одну проблему за другой. Антрим с ними на ночь не остался, но позвонил и сообщил, что с папой всё о’кей.
– Ему с утра надо еще кое-что доделать, – сказал он. – Я ему передал, что с тобой здесь всё в порядке.
– А насчет того вы ему упоминали? Ну, в смысле, о нас с вами.
– Это мы сделаем вместе, когда соберемся. У него сейчас хлопот полон рот. А это мы можем и завтра сделать.
И то верно.
Сейчас они снова сидели в том складском офисе – одни; агенты дежурили снаружи. Антрим куда-то скрылся.
– Вы не знаете, куда отправился мой папа? – спросил Гэри у Иэна и мисс Мэри.
– Он не сказал, – качнул головой Иэн.
Вчера Гэри очень хотелось продолжить разговор с Антримом, но возможности никак не представилось. И о своей внезапной находке он решил рассказать новым друзьям.
– Ты уверен, что это правда? – дождавшись, когда мальчик закончит рассказ, спросила мисс Мэри.
Гэри кивнул:
– Мы сделали тест на ДНК, для полного подтверждения.
– Какой это, должно быть, для тебя шок, – сказала она. – Найти своего биологического отца… Да еще здесь…
– Но ты его, по крайней мере, нашел, – ободрил Иэн. – Лучше б мать тебе раньше обо всем рассказала.
– Может, у нее была веская причина держать это имя в тайне, – мудро заметила мисс Мэри.
Однако Гэри остался тверд:
– А вот я рад, что теперь знаю.
– И что ты думаешь с этим своим знанием делать? – спросила мисс Мэри.
– Пока не знаю.
– А где сейчас мистер Антрим?
– Он здесь будет. Он агент ЦРУ. Разведчик на задании. А мой папа ему помогает.
Однако тревога не покидала.
Вспоминался развод родителей. Мать потом объясняла, как годы беспокойства в итоге берут свое. В эти ее рассуждения он тогда не вникал, а теперь вот понял. Растерянность от неведения, какие беды могут твориться с тем, кого ты любишь, тревожит душу, попросту изводит. Он сам испытывал это на протяжении всего нескольких часов. А вот мать тяготилась этим годами. Узнав об их разводе, Гэри разозлился, не понимая, отчего им порознь лучше, чем вместе (как они ему тогда пояснили). А потом, впоследствии, он воочию увидел всю ту горечь, что была между ними. Мир между родителями наступил лишь с месяц назад, после того, что прошло в Австрии и на Синае, хотя особых перемен в матери он не заметил и тогда. Все такая же взвинченная, взволнованная. Легко ранимая.
Лишь потом, когда она раскрыла ему правду, Гэри понял почему.
Но от этого легче не стало. Ни ей, ни ему.
Он потребовал, чтобы она сказала, кто его отец. Назвала имя. Она отказалась. Он пригрозил, что уедет жить в Данию.
Вышел скандал. Причем выходящий даже за рамки их обычных стычек.
Нет, с матерью все же надо будет поговорить.
И когда вернется Антрим или папа, он это сделает.
***
Антрим решил предоставить инициативу Еве и спросил:
– Зачем мы здесь?
– Предлагаю пройтись.
Она через толпу провела его к усыпальнице Генриха VII и негромко сказала:
– Это, пожалуй, самая крупная одиночная часовня во всей Англии. Здесь покоится Генрих со своей королевой Елизаветой Йоркской. Ниже находится склеп Тюдоров, где лежат Яков I и малолетний Эдуард VI. А вокруг находятся усыпальницы королевы шотландцев Марии, Карла II, Вильгельма III, Марии II, Георга II и королевы Анны. Даже два принца Тауэра, сыновья Эдуарда VI, умерщвленные своим дядей Ричардом III, нашли покой здесь.
Ева повернула налево и остановилась перед одной из сводчатых арок, открывающих вход в боковой пролет.
– А вот и оно.
Отсюда взгляду открывался черно-белый мраморный монумент с колоннами в оторочке золоченых капителей. Наверху здесь возлежала изваянная из камня женщина в королевских одеждах.
– Последнее место упокоения Елизаветы I, – объявила Ева. – Умерла она двадцать четвертого марта тысяча шестьсот третьего года и была вначале погребена вон там, со своим дедом, в нижнем склепе. Но затем ее нареченный преемник Яков I воздвиг этот монумент, и в тысяча шестьсот шестом году ее прах был перенесен сюда, где с тех пор и находится.
Они приблизились к надгробию, где тоже теснилась людская стайка.
– Обратите внимание на лицо, – полушепотом произнесла Ева.
Антрим сделал шаг и увидел, что лицо откровенно старческое.
– Последние годы ее правления законом была утверждена «маска юности». Никто из живописцев не смел изображать Елизавету иначе как молодой женщиной. Но здесь, на ее могиле, для вечности было сделано исключение.
