— Да, это сильно отличается от формулировки, что женский пол суть «машины по производству детей», именно такую роль отводил Гитлер женщинам Германии.

— Поэтому Херманна Оберхаузера заставили замолчать, а его идеи стали запрещены. Ему запретили публиковать научные работы или читать лекции. Десять лет спустя разум начал покидать его, и последние годы жизни он совсем выжил из ума. И превратился в дряхлого полусумасшедшего старика.

— Меня удивляет, что Гитлер просто не убил его.

— Гитлеру нужны были наши фабрики, нефтеперерабатывающий завод и газеты. Он сохранил жизнь нашему деду, и это позволило ему иметь над всем этим богатством легитимный контроль. И, к сожалению, все, что когда-либо хотел сделать дед, так это угодить Адольфу Гитлеру. Поэтому он великодушно предоставил все свои предприятия в безраздельное распоряжение фюрера.

Она вытащила книгу из кармана пальто.

— Этот текст поднял много вопросов. Я на них ответить не в силах. Надеюсь, что вы поможете мне разгадать эту головоломку.

— Поиск и расшифровка тайны Карла Великого?

— Я вижу, у вас был долгий разговор с Доротеей. Ja. Da Karl der GroBe Verfolgung.[84]

Она протянула ему книгу. Малоун не так уж и хорошо знал латынь, поэтому он мог лишь приблизительно перевести слова, и Кристл заметила его замешательство.

— Можно мне?

Он заколебался.

— Я думаю, что для вас это будет интересно. Я знаю, потому что именно это чувство испытала и я; правда, это было значительно раньше, — проговорила Кристл и протянула руку к книге.

Глава 20

Джексонвилль, Флорида

17.30

Стефани Нелл пристально смотрела на пожилого человека, открывшего дверь скромного кирпичного домика, расположенного на юге города. Он был невысокого роста и полноват, а его красный нос напомнил ей оленя Рудольфа.[85] Согласно его личному делу, Захарии Александру было 70 лет, и он выглядел точно на свой возраст. Стефани слушала, как Эдвин Дэвис объяснял, кто они такие и зачем пришли.

— И что я вам должен рассказать? — спросил Александр. — Я уволился из военно-морского флота почти тридцать лет назад.

— Тридцать шесть, если быть точным, — поправил его Дэвис.

Александр наставил на них свой короткий и толстый палец:

— Я не люблю зря тратить свое время.

Нелл услышала, что в другой комнате работает телевизор. Какое-то игровое шоу. И отметила, что в доме царила идеальная чистота, а легкий запах антисептика подтвердил ее догадки.

— Нам нужна всего пара минут, — сказал Дэвис. — В конце концов, я приехал сюда из Белого дома.

Стефани слегка удивилась новой лжи, но ничего не сказала. Скорее всего, она уже начала привыкать к неожиданным эскападам своего напарника.

— Я даже не голосовал за Дэниелса, — пробурчал Александр.

Стефани улыбнулась.

— Многие из нас входят в эту категорию, но не могли бы вы уделить нам всего пару минут?

Хозяин дома наконец смягчился, проводил их в комнату, выключил телевизор и предложил присесть.

— Я служил в военно-морском флоте много лет, — начал рассказывать он. — Но должен вас предупредить, что у меня не сохранилось нежных воспоминаний о моей службе.

Стефани ознакомилась с его личным делом еще в Вашингтоне. Александр дослужился до коммандера, однако его дважды обошли в очередном повышении. В конце концов он подал в отставку, сумев сохранить все выплаты и привилегии.

— Они думали, что я недостаточно хорош для них.

— Вы были достаточно хороши для командования кораблем «Холден».

Его маленькие глазки, прикрытые морщинистыми веками, сузились.

— Этого и еще нескольких других.

— Мы пришли именно из-за вашей командировки в Антарктиду, — сказал Дэвис.

Александр ничего не ответил. Стефани оставалось только гадать, было ли это молчание следствием расчета или простой предосторожности.

— Я был очень обрадован этими заданиями, — наконец сказал Александр. — Я хотел увидеть лед. Однако позже мне частенько приходила в голову мысль, что была у этого путешествия еще одна цель, но мне о ней ничего не рассказывали.

— Нам нужно узнать об этом как можно подробнее. — Дэвис наклонился вперед.

— О чем? — со злостью спросил Александр. — Вся миссия была засекречена. Может быть, до сих пор с нее не сняли этот чертов гриф. А мне четко объяснили, что держать рот на замке в моих собственных интересах.

— Я — советник президента по вопросам национальной безопасности. Она, — Дэвис махнул рукой в сторону Стефани, — возглавляет правительственное разведывательное агентство. Нам не только важно услышать правду, но мы имеем на это полное право.

Александр только громко выругался.

— Есть какая-либо другая причина вашей враждебности? — Стефани решила смягчить тон разговора.

— Помимо того, что я ненавижу военно-морской флот? Или помимо того, что вы вдвоем ловите рыбку в мутной воде, а я не хочу попасться на крючок?

Захария расслабленно откинулся в своем кресле. Нелл представила себе, как он сидел здесь годами, размышляя о своей неудавшейся карьере или еще о чем-нибудь таком же малоинтересном.

— Я делал то, что мне приказывали, и делал это как можно лучше. Я всегда исполнял приказы. Но прошло уже много времени… Итак, что вы хотите узнать?

— Мы знаем, что «Холдену» был отдан приказ отправиться в Антарктиду в ноябре 1971 года. Вы должны были обнаружить подводную лодку, — проговорила Стефани.

На лице Александра появилось изумленное выражение.

— Что за чертовщина! Какая лодка? Вы вообще понимаете, что вы несете?

— Мы прочли отчет следственной комиссии по затонувшему «Блазеку», или «НР-1А», называйте ее как угодно. В нем особо отмечено, что именно вы и «Холден» отправились на ее поиски.

Александр уставился на них со смесью любопытства и явной неприязни.

— Мне было приказано отправиться в море Уэдделла, собрать показания гидролокаторов и быть готовым ко всяческим аномалиям. У меня на борту было три пассажира, и мне было приказано удовлетворять все их требования, не задавая лишних вопросов. Вот все, что я об этом знаю.

— И никакой субмарины? — переспросила Стефани.

Захария покачал головой.

— И близко ничего такого не было, — безапелляционно заявил он.

— Что же вы такого важного нашли, если вся ваша миссия до сих пор засекречена? — спросил Дэвис.

— Да ни черта мы не нашли. Провели две пустые недели; только тем и занимались, что морозили свои задницы.

Стефани наконец удалось осмотреться. Ее неприятно удивил баллон с кислородом за креслом Александра и богатый ассортимент медицинских препаратов, выстроившихся в ряд на книжном шкафу. Бывший капитан не производил вид человека с плохим здоровьем, а его дыхание казалось абсолютно нормальным.

— Я ничего не знаю о субмарине, — повторил он. — Я только сейчас вспомнил, что одна затонула в Северной Атлантике. И это была субмарина «Блазек», все верно. Я вспомнил. Но моя миссия не имела с ее спасением ничего общего. Мы совершали рейс в южных водах Тихого океана, затем изменили курс на Южную Америку, где подобрали тех трех пассажиров. Затем мы направились прямо на юг.

— На что был похож лед? — неожиданно проговорил Дэвис.

— Несмотря на то что уже почти наступило лето, в этом месте судоходство было крайне затруднено. Холодно, как в морозилке, кругом айсберги. Но лед был чертовски красив, должен я вам сказать.

— Вы ничего не обнаружили, пока были там? — спросила Стефани.

— Я не тот человек, которого нужно об этом спрашивать. — Его лицо смягчилось, как если бы он только сейчас решил, что эти посетители никак не могут быть врагами. — В ваших отчетах разве не упоминались трое военных?

Дэвис покачал головой:

— Об этом там нет ни слова. Вы первый сообщаете нам об этом.

— Типично для проклятых флотских! — Его лицо утратило свое невозмутимое выражение. — Мне было приказано доставить этих троих в любую точку, куда они захотят. Они несколько раз сходили на берег, но когда возвращались, не говорили ни слова.