Пролог

Дрожащие руки швырнули в огонь последний пергамент, и алые языки жадно набросились на цветные листы. Пламя беспощадно пожирало рисунки. Витиеватые орнаменты корчились в огне, плакали расплавленной краской и беззвучно стонали в жарких смертельных объятиях.

Никто не должен видеть эти картины. Судьба их – сгинуть навеки. Как сгинула та, которая хотела их спасти.

В кафе тихо позвякивали чашками первые посетители, и запах кофе медленно расплывался по залу. За столиком у окна сидел Артур. Его пальцы нервно постукивали по чашке с остывшим кофе, а глаза неотрывно следили за входом.

Наконец-то в кафе вошла Кира. Артур расправил плечи и улыбнулся.

– Привет, – она чмокнула его в губы и плюхнулась на стул.

– Здравствуй. Я скучал, – Артур поднес руку Киры к губам и поцеловал прохладную ладонь. – Хорошо попрактиковались?

– Ага, – Кира устало потянулась. – Кое-что начала, но надо дорабатывать.

– Покажешь?

– Пока нечего, – она отмахнулась.

– Мне интересно. Я четыре дня тебя не видел.

Кира демонстративно вздохнула и потянулась к большой сумке, в которой носила эскизы.

– Это только наброски, – она выложила на стол листы плотной бумаги.

Глаза Артура вспыхнули.

– Это необыкновенно! – восхитился он. – Откуда такие орнаменты? А эти необычные животные с людскими головами? Кто они?

– Не знаю, – пожала плечами Кира. – Мы рисовали с утра до ночи. Какие-то образы навеял лес, возле которого мы жили, а что-то пришло во сне. Не могу точно сказать. Образы как-то сами явились.

Она засунула рисунки обратно в сумку.

– Ты бесконечно талантливая, – Артур провел пальцами по щеке Киры.

– Вечно ты так говоришь, – рассердилась та. – Только у меня выставка на носу, а картины отстой.

Артур ласково усмехнулся, как будто слушал капризного ребенка.

– Я люблю все твои работы.

– Ну, конечно, – Кира закатила глаза. – Только Борис говорит, что мне еще учиться и учиться. А он, знаешь ли, побольше тебя разбирается. И еще он сказал, что зря ты мне выставку организовал. Рано пока широкой публике показываться.

Артур сник.

– Борис – это тот, кто тебя сюда подвез?

– Ага.

– Мне показалось, или вы поцеловались на прощание?

Кира возмущенно сверкнула глазами.

– Ты следишь за мной?

– Нет, заметил вас в окно.

Кира процедила сквозь зубы:

– Мои отношения с Борисом тебя не касаются. Ты мне не муж.

– Хотя ты много раз обещала стать моей женой, – грустно заметил Артур.

– Так. Я устала. Хочу домой и спать, – резко бросила Кира и засобиралась.

– Я могу после работы приехать?

Кира неуверенно покрутила головой.

– Лучше завтра созвонимся.

Прощаясь, Кира посмотрела в глаза Артуру, и он заметил, как она вздрогнула.

Ронан услышал звонкий смех.

– Айне? – негромко спросил он.

– Это я, – из-за дерева выглянула смеющаяся Айне.

Она подбежала к Ронану и закружилась рядом. Ее черные волосы бархатным шлейфом парили над землей, робко задевая верхушки высокой травы.

– Ты все-таки пришла?

Айне остановилась и кивнула. Солнечные лучи, проникнув сквозь листву могучих деревьев, мягко заиграли в ее огромных темных глазах.

Она смущенно расправила подол нового платья, такого же скромного, как и прежнее.

– Можно я посмотрю, как ты рисуешь?

Ронан кивнул, с трудом сдержав довольную улыбку, и устроился на траве, скрестив ноги.

Айне затаила дыхание. И вот на чистый пергамент легла волной нежно голубая линия. Она была подобна дуновению летнего ветра, который гладит девичьи волосы, оставляя в них запахи трав и цветов. Плавное движение руки и появился огненный круг, такой яркий, что Айне зажмурилась.

Ронан творил, отрешенно взмахивая длинным пером. Глаза его светились странным блеском, и в них танцевали цветные узоры.

– Это волшебство, – не выдержала Айне, когда на рисунке распустились белые и желтые лилии.

Ронан не обратил внимания на слова восхищения. Он спешил перевести в рисунок образы, которые видел и чувствовал. Сегодня Ронан был плющом и обвивал толстый ствол дерева, ощущая стеблем шершавую кору. Потом он стал птицей, перья которой весело щекотал ветер там, в вышине. Но вот запах сосновой смолы ворвался в его сознание, и Ронан скорее, пока не улетучился, перенес его на рисунок в виде изумрудного змея с острыми крыльями.

– На сегодня хватит, – рука Ронана устало опустилась в траву.

Айне бережно взяла из его пальцев перо, закрыла деревянные коробочки с краской и сложила их в кожаный мешочек. Ронан откинулся на спину и положил голову на колени Айне.

– Я готова на все, лишь бы ты рисовал, – призналась Айне, запуская пальцы в волнистые волосы Ронана.

– Моя муза, – произнес он.

Щеки Айне вспыхнули румянцем.

– Ты пойдешь на ярмарку? – спросила она. – Там будут танцы.

– Нам нельзя танцевать вместе, – нахмурился Ронан.

– Я помню. Но я станцую для тебя. И танец расскажет о моей любви и преданности тебе.

Ронан притянул Айне к себе и поцеловал.

Совещание закончилось, и Артур вышел на балкон. Вид на деловую часть города вызывал у него трепет. Чьи-то идеи, которые раньше казались лишь мечтой, воплотились в сложной архитектуре зданий. И Артур гордился, что работает в строительной компании, которой под силу претворять эти идеи в жизнь.

В кармане брюк звякнул телефон, и Артур бегло прочитал сообщение:

«Я передумала. Приезжай сейчас».

Смешанное чувство радости и тоски нахлынуло на него, взбудоражив едва утихшее сердце. Артур вернулся в кабинет и бросил взгляд на стопку чертежей, которые он должен был проверить и подписать.

«Скоро буду», – быстро набрал он ответ и схватил со стола ключи от машины.

Плотные шторы скрыли от дневного света комнату, в которой страсть заполнила все пространство, забралась в самые укромные уголки, смешалась с нежностью и вытеснила ревность и боль.

– Хватит бездельничать, – сказала Кира и распухшими от поцелуев губами прикоснулась к колючей щеке Артура.

Она выскользнула из постели, натянула футболку и распахнула шторы на окнах.

Артур повернулся на бок и провел рукой по смятым простынями, еще теплым от горячего тела любимой.

Кира устроилась на стуле перед мольбертом. Вскоре по комнате поплыл легкий запах краски, и Артур затаил дыхание, наблюдая плавное движение кисти по холсту.

Когда через несколько часов Кира отложила кисть, Артур протянул ей чашку.

– Кофе по-ирландски.

Кира сделала глоток и с наслаждением прикрыла глаза.

– Кто это? – Артур обнял Киру, рассматривая незаконченный портрет девушки с темными волнистыми волосами и бледным красивым лицом.

– Не знаю. Кажется, я видела ее во сне.

– В ее глазах столько любви и …, – Артур не смог подобрать слово.

– И отчаяния, – задумчиво добавила Кира.

Артур не удержался и прошелся чередой поцелуев по шее Киры.

– Когда ты рядом, мне легко рисуется.

Он зарылся носом в ее душистые волосы и прошептал:

– Ты только позови.

Кира улыбнулась и вдруг заявила:

– Хочу танцевать. Поехали в клуб.

Несмотря на будний день, в клубе было полно посетителей. Пока Артур протискивался через толпу к забронированному столику, Кира шла следом, улыбаясь и пританцовывая на ходу.

Официант не заставил себя ждать и принял заказ от Артура – бутылку шампанского и фрукты.

– Пойдем, потанцуем, – предложила Кира, и Артур не смог отказать.

Они вышли на середину танцпола и влились в общий ритм. Кира прижалась спиной к Артуру, он обхватил ее за талию и почувствовал ладонями прохладную ткань платья. Кира закрыла глаза и начала плавно изгибаться, струиться в руках Артура. Он глубоко вдохнул терпкий аромат духов и стал повторять ее движения. Затем танец Киры ускорился, руки взлетели вверх, а тело задвигалось так, что Артур с трудом смог удерживать Киру за талию. Она закрутила головой, и волосы, отливающие янтарем, стали хлестали Артура по лицу, вызывая у него нарастающее возбуждение.