Выжимая педаль акселератора в пол, Виам постепенно сокращал отрыв, о чем говорили замаячившие впереди красные стоп-сигналы. Радость от резвости выбранного Доджа и предвкушение ожесточенной борьбы с равными или более сильными соперниками, начинала покрываться налетом тревоги - того самого чувства, когда до финала состязания остается совсем немного времени и человек, проигрывая, начинает суетиться, в разы повышая вероятность ошибки.

Парень прекрасно это понимал и старался держаться, прикладывая максимум усилий, чтобы сохранить хладнокровие. И погоня была сейчас как никогда кстати. Его опережали Дубликаты, преследовали Охотники или Мародеры, а, может, ещё кто-то - какие-нибудь партизаны, вроде Клефта, и это заставляло парня... жить! Жить и действовать на пределе своих возможностей - он должен был стать лучшим во всём, а иначе цели было просто не достичь.

Пыль и осколки камней, летевшие в лобовое стекло из под протекторов впереди идущих машин, покалывали нервы и кончики его пальцев. Левая рука крепко сжимала рулевое колесо, а кисть правой лежала на коробке передач, готовая в любой момент ухватиться за ручной тормоз.

Молодой человек подбирался к соперникам всё ближе и пытался скрыться в пылевом облаке. Справа и слева, сменяя друг друга, то и дело выскакивали настигавшие его преследователи, которые или пытались стрелять, или таранить его.

Используя всю мощь Доджа и весь арсенал своих умений, Виам, регулируя скорость и маневрируя, ловко уходил от столкновений, умудряясь подставить под удар своих противников. Он успевал всё читать, предугадывая действия неприятеля. Он успевал всё видеть. Всё, и даже их лица: озверевшие и алчные оскалы Мародеров, довольные и холеные физиономии Охотников, и ухмылки людей, так похожих на него: нахальные, наглые, уверенные в себе и своей исключительности... такие же... как он сам!

Но у всех этих лиц, независимо от того, как они выглядели и кому принадлежали, было нечто общее. Этим нечто был посыл, что пощады не будет. Это было первое реальное столкновение с себе подобными, и оно произвело на парня неизгладимое впечатление: даже, несмотря на то, что в каждом из них он видел такого же хорошего парня, каким являлся Тэн - ни он сам, никто из них друг друга не пожалеет. Или ты, или тебя...

Виам знал, что его видят в зеркала заднего вида, и был готов к неожиданным ходам противников, поэтому снова ловко ушел от столкновения, когда один из двух преследуемых соперников резко затормозил. Расчет впереди идущего был простым - без багажника ехать можно, без капота - нельзя.

Однако парень ошибся, посчитав, что целью такого манёвра было повреждение его транспорта. Через секунду, он дважды сам совершил точно такой же, когда прямо перед ним взмыла вверх подрезавшая его машина, напоровшаяся на лежащие посреди пустыни покореженные автомобили.

В то же мгновение, Виам выкрутил руль в обратном направлении, кое-как объехав неведомо откуда появившихся на пути людей, которых тут же сбил следом идущий автомобиль. КвадраТату, завибрировав, немедленно отреагировала на произошедшее.

«Минус один», - подумал Виам, ощущая волнение и азарт. Словно гладиатор в боевой колеснице, он прошел боевое крещение и доблестно вел её сквозь когорту солдат неприятеля.

Виам не испытывал сожаления и не чувствовал сострадания к погибающим. Все изначально находились в равных условиях и имели одинаковые шансы, но он смог, а они - нет. Значит, он оказался сильнее и заслужил своё право на жизнь. Теперь он понимал, что соперничество с самим собой, в лице его Дубликатов, как бы оно ни выглядело и, в чем бы ни проявлялось - это война!

Её невозможно выиграть, несмотря на все одержанные победы, ибо нет предела совершенству. Но её можно проиграть. Проиграть самому себе: совершив предательство, отступив от принципов, продав совесть, нарушив слово или клятву. И уступив лишь однажды, можно поддаться искушению продолжать отступать с поля брани и, в конце концов, поставить точку, бесславно сдавшись в плен в решающем сражении.

Парню не терпелось вступить в новый бой и, как только представилась такая возможность, Виам бесстрашно пошел на таран машины в заднее правое крыло. Подобный удар мог и должен был легко развернуть цель, но из этой задумки ничего не вышло, потому что соперник внезапно и очень круто повернул влево. Только через мгновение, парень и сам ударил по тормозам, а, после, резко сменил направление движения - он едва не слетел с обрыва в пропасть.

Дорога, которой и так не было, внезапно оборвалась, и перед Виамом открылась невероятная панорама - из салона Додж Чарджер’69 был виден невероятных размеров Карьер.

С первого же взгляда стало ясно, что его площадь занимает несколько квадратных километров, а глубина составляла не менее тысячи метров. Однако даже будучи пораженным масштабами этого рукотворного кратера, молодой человек не потерял бдительности. Он резко включил заднюю передачу и сдал на один корпус назад, что уберегло его от верной гибели. Мощный транспорт,  похожий на прокаченный до неузнаваемости Кадиллак Эскалад, собирался протаранить так удачно подставившийся Додж, но, из-за неожиданного манёвра, разминулся с ним и слетел в Карьер.

Взрыв улетевшей вниз боевой машины Охотников, словно стартовый пистолет, дал сигнал к продолжению пути. За те несколько секунд, что были у Виама, он успел получить максимум информации: внизу кратера был большой водоем, множество площадок для погрузки ископаемых пород и несколько строений в форме перевернутой усеченной треугольной пирамиды, на основании которых были нарисованы огромные цифры. Здания эти находились на разных уровнях, расположенных каскадом до самого дна ступеней, а стоящее в самом низу, прямо по центру Карьера, имело на себе цифры «4» и «0». Это были Врата-40.

Но повергло в состояние изумления не размеры и обнаружение цели, а то, что он увидел на противоположной стороне этого искусственного отверстия в земной коре. Он сразу вспомнил слова Клефта и понял, о каком отеле и каких развлечениях он вел речь. Огромное многоэтажное здание, размещенное на отвесной скале, поражало воображение.

Увиденное напомнило Виаму одну из самых сумасшедших поездок в его жизни, когда они с приятелями посещали самые необычные локации континента. Как-то раз, им удалось отыскать и поселиться в номера отеля в заброшенном карьере, один из которых был подводным. Кроме прекрасных видов на скалы и водоем на дне кратера, ему запомнились экстремальные развлечения, вроде скалолазания, роупджампинга, дайвинга, тарзанки и монорельса.

И, всё шло к тому, что обычно мирно проводящие здесь время постояльцы этой гостиницы, сейчас становились зрителями самых настоящих гонок на выживание.

К нескольким съездам в Карьер, находящимся на разной высоте, неслись автомобили Дубликатов и дичи, преследуемые десятками машин Мародеров и Охотников, которые так же враждовали между собой.

Виам вцепился в руль, полагая, что это поможет ему лучше чувствовать и контролировать движение, как геймер, держа крепче джойстик и сильнее надавливая на клавиши, полагает, что так машина будет быстрее и манёвреннее.

Он старался не думать, что за его спиной мчатся те, кому плевать на то, кто, как и почему оказался в Карантине. Их единственной задачей было устранить ошибки или заставить их самоустраниться с минимальными для себя издержками, и, честно говоря, учитывая то, что из 13 Дубликатов осталось 6... в этот момент КвадраТату опять завибрировала... 5, не говоря уже о жертвах среди дичи, со своими задачами они справлялись отменно.

Виам с высоты прекрасно видел, что к зданию с числом «40» на крыше, вели 2 подъезда, которые являлись завершающей частью дорожных маршрутов из множества кругов, проложенных по выступам кратера, с переплетением путей, с тупиками, карманами, разворотами и срезами.

Всё выглядело достаточно просто, как в школьной задаче, начинающейся словами «из пункта А в пункт Б выехало N автомобилей», если не считать того, что между этими пунктами были очень узкие дороги, похожие на серпантин, по которым передвигались массивные самосвалы и были установлены знаки «Осторожно! Ведутся подрывные работы».