–Лорд Эстера. Ээээ.. Доброго утра. Вам. Отличного, можно сказать, утра.
Вольдемар кивнул, чувствуя, что от вида смущённой и мямлящей мистрис Аделаиды ему вообще становится очень тревожно. Секретарь – железо, сталь, броня. Её боялись, пожалуй, гораздо сильнее, чем самого ректора. А тут столь странное поведение.
До начала занятий оставалось ещё достаточно времени, и Вольдемар решил выпить бодрящего кофе, который Ловцы, шутки ради и в силу отсутствия подобного удовольствия в их мире, таскали из соседнего, где абсолютно не было магии, но в большом количестве присутствовали всякие интересные штуки.
Едва он залил в чашку кипяток, отчего одуряюще приятный запах поплыл, клубясь вместе с паром, дверь кабинета растворилась, явив Вольдемару одну из студенток. Вроде бы, Амелия фон Баттер. Учится на втором курсе по направлению "Зельеварение". Очень красивая блондинка, глупость которой была столь же велика, как и шикарная грудь, в данные момент чуть ли не вываливающаяся из расстегнутого практически до пупа форменного платья, у которого пуговички для удобства студенток, располагались впереди. Дочь барона держалась в списках учеников только благодаря доброте некоторых преподавателей и своей способности слезами растопить даже каменное сердце
Девица просочилась внутрь комнаты, позволив Вольдемару на мгновение увидеть весёлое и крайне ехидно лицо секретаря, которая в отличие от своего начальника, судя по всему, вполне понимала смысл происходящих событий.
– Амелия? Что-то случилось? – Ректор всячески отводил взгляд от распахнутого декольте студентки, испытывая огромное желание оказаться где-то очень далеко от усевшейся на диванчик блондинки.
Его взрощенная и неоднократно проверенная в Диких землях интуиция кричала, вопила, орала благим матом, предупреждая о каком-то здоровенном подвохе.
– Ах, милорд, конечно случилось.
Девица дышала крайне активно, будто её охватил приступ внезапной грудной жабы, отчего все, почти вывалившиеся наружу, достоинства вздымались и опускались так бурно, что ректор искренне начал волноваться о состоянии здоровья студентки.
– Милорд. Я пришла, и я – невинна.
Вольдемар, в этот момент делая небольшой глоток кофе, подавился, выплюнув содержимое на рабочий стол, возле которого стоял, очень стараясь держаться по отношению к странной посетительнице бочком.
– Эээ… Леди фон Баттер, я искренне за Вас счастлив. Можно даже сказать, очень сильно. Однако мне не вполне понятно, какое данная информация имеет отношение ко мне.
– Ну, как же! Я невинна! Понимаете? – повторила девица, заливаясь ярким румянцем, и Вольдемар уже был готов принять его за признак приступа сумасшествия, которым маги крайне редко, но все же болеют.
– Послушайте, леди Амелия, это потрясающе, что Вы обладаете столь… ммм… ценным для Вас качеством. Но, если Вы сейчас же не объясните причину раннего появления в моем кабинете и откровенного, простите уж, бреда, вылетающего из Ваших уст, я влеплю Вам два штрафных занятия у Луаржа. Думаю, пробежки на свежем воздухе крайне положительно скажутся на Вашем самочувствии.
– Лорд Эстера, как же Вы не понимаете! – красотка вскочила со своего места и приблизилась к ректору, который от такого напора даже попятился назад, уперевшись пятой точкой в стол, совершенно гадски не позволяющий своим присутствием отодвинуться ещё дальше от чумной девицы. – Я готова стать вашей истинной парой!
– Простите, кем? Кем Вы готовы стать?
Вольдемару все происходящее стало казаться каким-то дурным сном. Блондинка тем временем прижималась все теснее, крайне активно подсовывая мужчине под нос свою, надо признать, очень выдающуюся грудь. Ну, все. Достаточно. Ректор крутанул ладонь, сжимая её в кулак, отчего невидимые пальцы ухватили страстно сверкающую глазами блондинку за шиворот, а потом махнул рукой в сторону двери. Девицу вынесло из кабинета со скоростью ветра. Из приёмной донёсся её возмущенный писк и злобный, прямо коварный, смех секретаря.
Мать Всеблагая… Что это вообще было? Ректор снова взял чашку кофе, намереваясь все-таки его допить.
Дверь открылась. Нет. Это определённо невыносимо. Порог комнаты переступил жгучая брюнетка. Пуговицы, вот ведь удивительно, были застегнуты наглухо, но посетительница, Кассандра фон Стал, быстрым чеканным шагом промаршировала прямо к Вольдемару, взяла несчастную чашку из его рук, отставила её в сторону, а потом, ухватив ректора за лацканы пиджака, притянула его к себе, широко открыв рот. Вольдемар опешил настолько, что уставился на высунутый язык очередной красотки, вообще не соображая, чего конкретно от него сейчас ждут.
– Ну? – Кассандра приоткрыла один глаз, – Вы собираетесь меня целовать?
– Я?! С какого перепуга?
– Ах, лорд Эстера, не скромничайте. Я невинна и вполне готова стать вашей истинной парой.
– Да вы что, хмеля обожрались, что ли!
Возмущенный ректор еле оторвал намертво сжатые пальцы очередной сумасшедшей и оттолкнул её в сторону.
– Мне не понятна причина столь буйного помешательства, но сейчас же возьмите себя в руки и отправляйтесь на занятия.
– Но, милорд…
– Бегом! – гаркнул ректор, чувствуя себя вполне способным на убийство невинной овечки.
Девица всхлипнула и опрометью выскочила из кабинета. Дурь дурью, но все студенты прекрасно знали, вывести Эстера из себя крайне сложно, однако, когда это происходит, здание Академии сотрясается от его гнева.
Вольдемар выглянул в приёмную, и тут же, почти что, отшатнулся обратно. Помещение было забито девицами всех возрастов и мастей. Они спорили, выстраиваясь в очереди, обзывали друг друга бранными словами, а некоторые даже готовы были вцепиться в волосы тем, кто пытался пролезть под шумок вперёд.
Аделаида наблюдала весь этот бедлам со счастливой улыбкой на устах и крайним ехидством в глазах. Даже её собранные в пучок седые букли изучали неимоверный восторг от всего происходящего. Ректор вышел из кабинета, обводя присутствующих темным злым взглядом, в котором медленно, но верно разгорались зелёные искры некроманта, с рождения обрученного с Великой Матерью.
– Это что такое?
Голос его звучал тихо, но все присутствующие моментально замолчали, вытянувшись по струнке.
– Я спрашиваю последний раз. Что? Это? Такое? – повторил Вольдемар, изо всех сил сдерживая рвущееся наружу бешенство.
– А это – претендентки на ваше сердце и, с позволения сказать, тело,– ответила довольная Аделаида, единственная, которую гнев начальства совершенно не испугал.
Вольдемар прикрыл на мгновенье глаза, проклиная императора с его блажной идеей подобного наказания за совершенно невинную шутку.
– Сейчас я вернусь в кабинет, а когда выйду, чтоб отправиться на занятия, здесь не будет никого. Вообще никого. Ясно?!
– Мило. А мне-то остаться можно?– прокомментировала ехидная секретарша.
Ректор бросил на неё взгляд, способный превратить в труху даже камень, а потом со всей силы хлопнул дверью, отчего с потолка просыпалась штукатурка. Мужчина подошёл к своему рабочему столу и рухнул в мягкое удобное кресло. Что это? Новая разновидность поветрия какой-то таинственной болезни? Так маги практически никогда не болеют. Тогда откуда столь странное поведение студенток? Хорошо, что только девиц, ехидно отметило его внутреннее "я". От этой мысли ректора буквально передернуло. Он посмотрел на механические часы. Однако.
Пора отправляться на урок. Помимо исполнения руководящих обязанностей, Вольдемар преподавал студентам основы некромантии. К сожалению, найти достойного коллегу, который согласился бы учить через одного не очень умных студентов этому грязном, но крайне важному в их мире ремеслу, не нашлось. Естественно, все мало-мальски опытные и способные некроманты проводили большую часть своей жизни на границе с Дикими землями, сдерживая напор прущей оттуда нежити.
Эстера вышел из кабинета, в глубине души очень желая плюнуть на все и отправиться домой, где в тёплой постели осталась весьма приятная на вид вчерашняя его спутница. Приёмная, к счастью, была пуста. За столом лишь по-прежнему восседала Аделаида, при появлении ректора снова спрятавшая какую-то книжонку в горы бумаг. Подозрение о подленькой шутке заворочалось в груди Вольдемар с настойчивостью свежего упыря, выбирающегося из могилы. Он подошёл к выходу, но в последнюю секунду резко обернулся назад, успев заметить, что секретарша вновь что-то быстро спрятала. Вольдемар гипнотизировал Аделаиду. Она – его. Ну, ладно, посмотрим. Так подумал Эстера и вышел в коридор, который, к его великой радости, был пуст. Всё же студенты за год успели запомнить, что к началу занятий должны быть на местах.
