По мере развития государств модальности общественного взаимодействия становятся все более сложными, внедряются процессы технологизации и механизации; появляются новые виды работ для поддержки этих отраслей, большая часть которых требует языковой и математической грамотности. Глобализация предпочитает тех, кто говорит на международных языках, и в антропоцене жизнь будет определяться теми людьми, чьи знания и опыт выходят за пределы одной небольшой деревни и кто способен пользоваться этими знаниями, мудростью и информацией, накопленной миллионами граждан, живущих на планете, с помощью коллективного разума всемирной сети. Все начинается со школы – с обучения чтению и письму, а также с уверенности и осознанности, которые проистекают из этих уникальных, исключительно человеческих навыков. Качественное образование – это способ борьбы с бедностью, а просвещение девочек сейчас признано фундаментальной целью развития. Образованные женщины, например, выходят замуж в среднем на четыре года позже, имеют по меньшей мере в два раза меньше детей и получают доступ к более качественным медицинским услугам для своих семей. Дело не только в том, что образованный человек имеет больший доход – средний доход общества в целом также возрастает. «Давая образование одной девочке, ты даешь образование всей стране», – однажды торжественно объявила мне шестилетняя девочка из Уганды. Так что же мешает девочкам получать образование? Мне доводилось видеть всякое: от беспокойства, что она станет слишком умной, чтобы выходить замуж, до озабоченности, что она больше не будет «девственно чистой» или забеременеет. Однако самым серьезным фактором выступает бедность – девочек первыми забирают из школы и отправляют работать, когда туго с деньгами. По мере взросления возникает и вопрос с туалетами. Школы, в которых мало чистых отдельных туалетов, а во многих зданиях они попросту отсутствуют, лишаются девочек, когда те достигают половой зрелости и у них начинаются менструации; школы также борются за сохранение женщин-учителей. Развитие сводится к важности оборудования туалетов, подобных тем, что показал мне Махабир.
Поблизости располагается отгороженная овощная грядка, которая наполовину затянута полиэтиленовой пленкой. «Мы начали экспериментировать с выращиванием овощей в поздний сезон, чтобы круглый год у нас был урожай свежих овощей, – объясняет Махабир. – Сначала нам нужен был навес из пленки наподобие парника, но за последние три года климат стал теплее, поэтому все прекрасно растет и без него».
В дальнем конце прямоугольной глиняной площадки, которая служит футбольным полем и местом общего собрания племени пун, расположился ряд низеньких деревянных зданий местной школы. Мы подходим к ним, и Махабир открывает дверь.
Я не знаю, что именно я ожидала увидеть, однако вереница компьютеров со сверкающими мониторами, выстроившаяся вдоль длинных стен, оказалась поистине ошеломляющим зрелищем. Девочки и мальчики, многие с босыми ногами, сосредоточенно работают за своими компьютерами, единственный доносящийся звук – постукивание клавиш. «Не хочешь проверить почту?» – спрашивает меня Махабир, расплываясь в улыбке при виде моего удивления. Такое компьютерное оборудование встретишь не в каждой лондонской школе, здесь же это просто поражает воображение.
В антропоцене мир больше не заканчивается за пределами одной деревни. Подобно тому, как социальное развитие теперь включает право на доступ к электричеству, больше неприемлемо отказывать людям в гениальной игрушке Тима Бернерса-Ли. Благодаря ей мы больше не горстка лиц, взаимодействующих с другими лицами. Мы превратились в большое и красивое создание – организм человечества, Homo omnis. Мы можем общаться не только с жителями удаленных уголков планеты, но и со всеми одновременно – мы даже пытаемся говорить с инопланетными существами, населяющими другие части Вселенной.
Атмосфера Земли подсвечена в антропоцене миллиардами невидимых лучей, испускаемых нашими устройствами связи. И это произошло за невероятно короткое время. Первое трансатлантическое телеграфное сообщение было отправлено королевой Викторией президенту США Джеймсу Бьюкенену в 1858 году, а к 1902 году телеграфные кабели, проложенные через Тихий и Атлантический океаны, окружили всю планету и связали с остальным миром даже далекую Австралию. Век спустя телефон в моем кармане, посылающий сигналы через атмосферу, позволяет мне проверить прогноз погоды и загруженность дорог, поболтать с живущей в Сиднее бабушкой, вести прямой репортаж из любого места прямо в телевизионную студию и оплачивать счета. Смартфоны становятся настолько умными и адаптивными к нашим желаниям, что вскоре превратятся в нашу личную панель управления, показывая уровень физической активности, отслеживая количество потребляемых калорий и витаминов, режим сна, частоту сердечного ритма, уровень стресса, холестерина и так далее. Некоторые исследователи считают, что, живя в антропоцене, мы все больше будем воспринимать смартфон как партнера – даже в плане эмоций{14}.
В Восточной Африке я стала свидетелем того, как мобильные платежные системы, вроде M-Pesa, позволяют пользователям телефонов делать денежные перечисления и оплачивать покупки со скоростью и удобством текстового сообщения{15}. Клиент дает наличные агенту оператора в магазине, который затем пополняет баланс его мобильного счета, используя специальную безопасную службу отправки сообщений. После этого он может перевести деньги другому лицу или совершить оплату покупки, отправив текстовое сообщение на мобильный счет получателя, в результате чего перечисление средств совершается мгновенно. Даже те, у кого нет мобильного счета, могут получать платежи в форме текстового кода, который можно обменять на наличные у агента в магазине. Для миллионов африканцев, которые не могут получить одобрение для открытия банковского счета или живут слишком далеко от банка, мобильные деньги дают возможность впервые в жизни делать безопасные накопления. Кенийскую M-Pesa сегодня используют две трети взрослого населения (более 17 млн жителей), чтобы оплачивать все, начиная с обучения в школе и заканчивая продуктами питания и коммунальными платежами, поездками в такси и билетами на самолет. Эта система позволяет жителям глубинки продавать свои товары на рынках в тысячах километрах от дома, переехавшим в города – быстро переводить деньги своим семьям в родную деревню, а правительству и гуманитарным организациям – срочно распределять необходимую денежную помощь голодающим жителям трущоб.
Однако мобильные телефоны дают доступ не только к деньгам. Сегодня у непальского крестьянина со смартфоном, поддерживающим поиск в Google, больше возможностей получить информацию, чем было у президента Соединенных Штатов Америки 15 лет назад{16}. На Филиппинах обмен информацией между правительством и гражданами происходит через текстовые сообщения. В Малайзии предупреждения о наводнениях приходят в сообщении, а эвакуация и помощь жителям при стихийных бедствиях в сотрясаемом подземными толчками Гаити или во время массового голода в Восточной Африке координируется посредством смс. В Индии племенные группы используют мобильные телефоны для «гражданской журналистики», распространяя информацию и предоставляя право голоса маргинализованным слоям общества.
Во время «арабской весны» 2011 года граждане в своих мобильных телефонах получали доступ к таким социальным сетям, как Twitter и Facebook, минуя запрет правительства на использование интернета через специальные приложения и прокси-серверы. В Африке голосование на выборах через смартфон может снизить риск фальсификации результатов на 60 %{17}. В Афганистане полицейские получают зарплату от государства через мобильный банк, потому что это помогает уменьшить случаи мошенничества. В будущем в антропоцене мобильные телефоны, возможно, даже начнут демократизировать рынки. Предприимчивые люди, используя различные способы сбора средств вроде платформы Kickstarter, получили доступ к рынкам, которые со времен Ост-Индской кампании были монополией крупных корпораций.
