***

– Ты спрашиваешь, испытывал ли я когда-нибудь страх?

… Да… Мне было страшно однажды… за тех, кто меня «разбудил», – спокойно отвечал Ярусу допрашиваемый в отделении главка.

– Мы незаметно перешли на «ты», что же самое время познакомиться. Меня зовут Вадим, – через какое-то время продолжил диалог Ярус, – как к тебе обращаться?

– Вадим говоришь? – человек по другую сторону стола улыбнулся, – у меня тоже много имён, выбирай любое, какое понравится, не ошибёшься. Но я ждал тебя не для того чтобы поиграть в кошки – мышки. Давай будем называть вещи своими именами, Ярус…

По спине человека представившегося Вадимом пробежали мурашки. Сразу несколько пугающих вопросов образовалось в голове:

«Откуда он знает, мой ник, его знают лишь немногие, очень немногие?

Что значит – я ждал тебя?

Кто он вообще такой?

Похоже, что капитан прислал меня сюда совсем не ради развлечения. Похоже, он знал что-то такое, что не позволило отправить сюда кого-то другого. Но что?

А может капитан и этот человек связаны?

Может здесь меня ждёт ловушка? Ведь он явно понял, кто убрал тех двоих, о которых было упомянуто на встрече…

Что здесь происходит?»

Человек, в допросной комнате, сидящий по другую сторону стола улыбнулся, хотя он не смотрел на лицо Яруса. Он всё это время смотрел куда-то в сторону, и только сейчас он внимательно посмотрел в глаза оппонента.

– Моё полное и единственное верное имя – Яхорд, – тихо, но очень пронзительно произнёс он.

Ярус наморщил брови.

– Яхорд? Никогда не слышал о тебе.

– Ошибаешься. Если ты не помнишь, это не значит, что ты не знаешь меня. Правда в том, что ты знаешь, и знаешь очень хорошо. По крайней мере, не хуже, чем я тебя.

Ярус задумался. Многое ему приходилось в жизни осмысливать, продумывать, решать всевозможные головоломки, но сейчас вопрос стоял намного более глубокий. Он буквально чувствовал, что сидящий напротив человек не врёт, и можно было бы списать этот момент на забытье, но Ярус славился своей фотографической памятью с детства, а это значит, что за всю свою жизнь, он сто процентов не встречал данного субъекта. Есть о чём задуматься…

– Правильный ход мысли, приятель. Ответ искать в данном воплощении не стоит, здесь его нет, но он есть за рамками конкретно этого твоего физического тела – вновь ответил Яхорд, не обращая никакого внимания на то, что свои размышления его оппонент не озвучивал.

Ярус почувствовал дискомфорт, по его спине вновь пробежали мурашки. Занятно, но опытный наёмный убийца действительно чувствовал страх перед тем, кого ему надлежало допросить. Допрос перестал быть допросом. Этот диалог вообще сложно было назвать чем-либо.

– Как ты понимаешь, смысла большого нет, что-то там себе надумывать, я всё равно всё слышу, так что говори прямо как есть. Хочешь – спрашивай обо мне, хочешь – спрашивай о себе, главное, что ты хочешь спрашивать. Я прав? – Яхорд в упор взглянул на собеседника.

– Прав, – ответил тот.

– Прав. Итак, ты спросил, бывало ли мне когда-нибудь страшно. Я отвечу. Да, такое случалось. Последний раз это было много лет назад.

– Лет двадцать назад? – уточнил Ярус, опираясь на свой опыт, именно тогда он последний раз испытывал свой страх, до сегодняшнего дня.

Яхорд улыбнулся. Вместо того чтобы однозначно ответить на такой казалось бы простой вопрос, он начал свой рассказ:

– Четыре тысячи лет назад на месте одной из сегодняшних общеизвестных пустынь стоял большой город Тына – Джаву. Туда я пришёл, проделав долгий путь познания. Этот город стал роковым в моей истории.

Яхорд крепко сомкнул веки. Ярус не сразу понял смысл услышанных слов, но вопросов не задавал, просто наблюдал, слушал и на каком-то очень тонком уровне чувствовал, что эта встреча для него – знаковая неизбежность. Пришло время что-то понять, что-то вспомнить…

***

Город Тына – Джаву жил своей бурной жизнью. Торговля, как и во многих других городах, была основным ремеслом. Сюда съезжались телеги с продовольствием из многих поселений. Тына – Джаву по сути представлял из себя большой рынок. Производства здесь не было никакого, только посредничество, сводничество, словом, всё то, что ныне зовётся предпринимательством. Деньги здесь любили и ценили больше жизни. Обман, подлог, приукрашивание и сокрытие изъянов – всё это являлось неотъемлемой частью каждого дня. Изо дня в день здесь мало что менялось до того момента, как у ворот города не показался рослый мужчина, сильно выделяющийся из толпы.

Его одежда была какой-то другой. Никто в Тына – Джаву не видел прежде подобного фасона. Его внешность тоже отличалась от остальных. Человек не отличался сильным загаром и на фоне местных жителей выглядел белым. Лицо его выражало спокойствие, уверенность, силу и вместе с тем – смирение. Лица же аборигенов в большинстве своём не скрывали хитрых улыбок, подложной добродушности и следов невежества отражающегося во многих действиях и мыслях.

– Э, брат, посмотри, сколько фруктов, мясных и заморских блюд, я же вижу, что ты устал с дороги и проголодался. Проходи, садись, сейчас всё устроим, – подойдя к путнику, озвучил зазывала трактира у ворот города.

Мужчина в ответ улыбнулся.

– Диковинный язык, – отметил про себя и сказал на чистом местном:

– Спасибо, брат, я не голоден. Доброй торговли тебе и клиентов побогаче.

Мужчина шагнул в город.

Зазывала никогда прежде не слышал такого отказа. Он для себя отметил, что этот странник очень необычный.

–Э, постой, – окликнул он мужчину, – как зовут тебя, брат?

Мужчина вновь улыбнулся, после чего негромко, но чётко произнёс:

– Яхорд…

Пройдя к центральной площади, мужчина увидел на краю дороги бедняка просящего подаяния. Он заметил, что на другой стороне дороги расположена пекарня и обратил внимание на то, какими деньгами рассчитываются с пекарем жители и приезжие торговцы. Они использовали в качестве денежного обменного средства большие монеты. Достав из кармана несколько таких монет, мужчина купил в лавке две пышущие жаром булки пересыпанные маком, подошёл к бедняку и присел рядом.

– Как дела, приятель? – обратился он к сидящему в полудрёме нищему.

Тот не сразу понял, что обращение адресовано именно ему. Широко раскрыв глаза, он осмотрелся по сторонам и увидел, что рядом с ним сидит крепкий мужчина выделяющейся внешности, улыбается и протягивает ему булку.

– Спасибо, – скрипучим голосом ответил бедняг, приняв дар. Он тут же начал с ней расправляться, с опаской поглядывая на необычного соседа. Тот сидел рядом, и как ни в чём не бывало, ел свою булку, то и дело, встречаясь глазами с опешившими взглядами прохожих.

Бедняг очень быстро съел свою булку и вопросительно, с благодарностью, неловкостью и смущением взглянул на своего соседа, который успел только пару раз укусить сдобу. Странник, верно, почувствовал взгляд, повернулся и, поняв, что к чему – протянул нищему свою почти не тронутую стряпню.

Тот принял и её и так же быстро съел, как и первую.

– Что привело тебя в наш город, если не секрет? – через некоторое время услышал скрипучий голос мужчина.

– Не секрет. Я живу тем, что путешествую по разным городам и странам. Смотрю, кто, чем живёт.

– А зачем тебе это?

– Люблю жизнь во всех её проявлениях, любуюсь, восторгаюсь ей.

Бедняк удивлённо, но одобрительно кивнул.

– Ну а ты чего здесь?

– Судьба такая… – горестно протянул на выдохе собеседник.

– И тебя она устраивает?

Бедняг хитро улыбнулся и ответил:

– Видимо – да, раз так всё сложилось.

– Видимо – да… – опустив глаза, повторил путник, потом вдруг жёстко спросил:

– Так и будешь до последнего своего дня сидеть на площади и просить подаяния?

– Я вижу, у тебя есть предложение поинтересней? – с надеждой в глазах спросил бедняг.