— Интересно, — тоскливо усмехнулся стэн, — Создатель давал мне какой-нибудь знак, когда я в последний раз видел Элиссу?

— Это кто? Женщина твоя?

— Нет. — Он ответил словно через силу. — Моя невеста. Ее убили шесть лет назад.

— Ох ты. — Асаара отчетливо представила себе, как Хела неловко отводит взгляд. — Жаль, что с ней так вышло. Ты хотя бы отомстил ее убийцам?

— Нет. — Голос Кейра стал непривычно тихим. — Это за меня сделали Герои Ферелдена — Адвен и Амелл. Я хотел отомстить сыну мерзавца, который это сделал… а он оказался ни при чем. Ну и… знаешь, говорят, сын за отца не отвечает. Кажется, так оно и есть. Хотя вряд ли мы с ним когда-нибудь будем добрыми друзьями. До сих пор все напрягается изнутри, когда я его вижу… хорошо хоть в экспедицию нас не вдвоем сплавили.

— Погоди, — удивилась авварка, — так он из Стражей, что ли?

— Да. Это Натаниэль Хоу.

— Надо же. — Подумав, Хела проговорила: — Знаешь, а в нем есть что-то такое… странное. Как будто он тоже через себя переступает каждый раз. На турнире выглядел довольным, как сытый кот — а потом на пиру пил горькую. Изломанный он. Может, у него тоже невесту убили или кого там?

Стэн отозвался после долгого молчания.

— Не знаю. Но ты, кажется, неплохо разбираешься в людях.

— Толку-то? Я все равно их ненавижу. Все лезут со своими проблемами, все хотят в моем грязном белье покопаться — и, главное, никто не хочет про себя правду слушать. Что он рта закрыть не может, что она с мужчинами себя держать не умеет, что… а, ладно, чего уж теперь.

— Никто не любит про себя правду слушать, — усмехнулся Кейр.

Асаара удивилась, до чего похожий разговор был у нее со стэном. И тогда Кейр тоже говорил, что правду слушать никто не хочет, что все любят ложь… а Хела, выходит, тоже таланари? Она тоже та, кто всегда говорит правду? Если так, то им будет куда проще поладить, у них наверняка много общего…

— Ты глянь, она спит с открытыми глазами! Опять подслушиваешь, кунари?

Осознав, что она чуть развернулась в их сторону, так и не закрыв глаз, Асаара неловко сжала пальцы на ткани спальника.

— Я не нарочно, — тихо проговорила она. — Ты громко смеялась. Я проснулась. Заснуть обратно не могу.

— Ну и ладно, — спокойно отозвался Кейр. — Сейчас разбудим Калах, и вы нас смените. А то я уже носом клюю.

— А по тебе и не скажешь, — удивилась авварка.

— Дворянских детей первым делом учат не зевать даже во время скучных сборищ и всячески скрывать желание поспать.

— Ах, так ты тут раззевался бы, пока я тебе о своей жизни рассказываю?

— Нет, что ты! — Стэн даже немного смутился. — Я, между прочим, тоже много личного рассказал.

— Да ладно, вдруг ты в полусне все это выдаешь.

— Ничего подобного.

Он подождал, пока Асаара выберется из спального мешка, и забрался туда, не говоря ни слова. Вид у него был немного обиженный.

Хела тем временем почти вытряхнула из другого спального мешка гномку и заняла ее место, пробормотав:

— Если вдруг захотите покувыркаться — не будите.

— Я не умею кувыркаться, — пожала плечами Асаара. Со стороны Кейра донесся приглушенный смех. Хлопнув себя по лбу, авварка вздохнула:

— Ох, да ну тебя, право слово.

Глядя, как та отворачивается и засыпает, Асаара почувствовала себя виноватой. Почему она не понимает южан? Она ведь уже давно в Стражах, она прочла немало книг, выучила общий язык довольно сносно… почему же они вкладывают в знакомые ей слова совершенно другой смысл?

Плюхнувшись рядом, Калах сунула ей под нос тетрадь:

«Зря ты меня выгнала, рогатик. Если собираешься извиняться, то ты опоздала. Я уже не в настроении».

Асаара хотела было снова написать «Я не рогатик», но эта мысль до гномки в очередной раз могла не дойти. Зато в голове всплыл другой вопрос, куда более важный и насущный. Вопрос, который надо было задать.

«Почему ты ушла из Орзаммара? Тебе грозила опасность? Король хотел убить тебя?»

В глазах Калах вспыхнуло то же пламя, что и раньше, когда зашла речь о ее прошлом. Вырвав тетрадь у Асаары, она написала:

«Тебе все надо объяснять, да? Не поймешь, пока все на пальцах не разложат? Я не хочу об этом говорить».

Асаара задумчиво смотрела на написанное ею. Почерк гномки от волнения даже стал чуть менее ровным. Похоже, ей действительно было неприятно вспоминать об этом. Неужели Асаара так и не сможет узнать ее историю — и, может быть, помочь ей?..

«Но я хочу помочь».

Калах даже не стала ничего писать — просто покачала головой. Потом она демонстративно поднялась на ноги и отошла подальше от Асаары, и за следующие несколько часов они не сказали друг другу ни слова.

Когда все проснулись и немного перекусили, Стражи продолжили путь. Ориентируясь по карте Командора, Кейр предложил свернуть немного в сторону — там должна была пройти дорога к Башне Бдения, которую надо было проверить. Однако после нескольких часов пути Стражи обнаружили, что дорогу перекрывает завал.

— Интересно, — задумчиво пробормотал стэн, оглядывая камни, — давно это произошло?

— На них не написано? — Не дождавшись ответа, Хела усмехнулась: — Знаешь, низинник, это наверняка порождения тьмы устроили. Как с теми барьерами. Чтобы в нашу сторону не ходить.

— Не могли, — покачала головой Асаара. — У них же нет взрывчатки.

Авварка простонала:

— Ох, кунари, надо же тебе все буквально понимать!

Асаара виновато отвела взгляд. Понимать, когда Хела говорит серьезно, а когда шутит, было невозможно — это мешал сделать извечный насмешливый тон авварки.

Кейр не обращал внимания на их разговор. Как следует рассмотрев карту, он подошел к Асааре и показал на место посреди узкой дороги:

— Мы ведь примерно здесь, так?

Она достала из сумки тонкое перо и, быстро оглядевшись по сторонам, отметила точку чуть левее.

— Здесь. Дорога правильная.

— Да, — кивнул стэн, — значит, потом скажем Адвену, что она отрисована верно. Но завал все же надо отметить. Он тут очень к месту: порождениям тьмы придется долго прокапываться сквозь него, и они не пройдут сразу к ходу в Башню. Но и он не вечен… в любом случае, надо иметь его в виду.

Асаара кивнула и сказала:

— Пять минут, и я нарисую этот коридор.

— Хорошо.

Пока Асаара проводила аккуратные линии на карте, Кейр обратился к Калах:

— Послушай, Калах, а вы в своей экспедиции случайно не были здесь? Может, ты знаешь какие-нибудь детали основной дороги на Орзаммар?

Гномка подошла к карте — и, дождавшись, когда Асаара уберет руку, показала от Орзаммара другую линию дорог, ведущую на северо-восток. Недалеко от выхода на поверхность было написано слово «Киркволл».

— Надо же. — Стэн почему-то усмехнулся. — Ну что ж, спасибо и на этом.

Асаара посмотрела на Калах — и успела заметить, как искривились в ухмылке маленькие губы. В карих глазах мелькнуло странное выражение… Асаара не поняла толком, какое именно.

Когда работа с картой закончилась, Асаара собрала вещи, и Стражи двинулись в обратный путь. Поначалу они шли молча, но на этот раз первым не выдержал Кейр.

— Кто-нибудь умеет петь? — поинтересовался он. Все покосились на него с изумлением, и он пожал плечами: — Что? Обсуждать нам пока что особенно нечего, а идти молча скучно. Может, кто-нибудь подаст мелодию?

— Вот смешной ты, низинник, — отозвалась Хела. — Ничего, что на нас в любой момент могут порождения тьмы напасть? Горланящий отряд они в два счета обнаружат.

— Ты не поверишь, Хела, — с сарказмом отозвался стэн, — но мы способны чуять порождений тьмы на расстоянии. Так что я вовремя всех остановлю.

Подумав, Асаара обратилась к авварке:

— Давай споем песнь о Сигфросте. Ты знаешь ее до конца?

Брови Хелы изумленно поднялись:

— Знаю, конечно… но ты-то откуда?..

— Учила, пока было время. Успела выучить всего три куплета. Может, потом запомню до конца.

Авварка покачала головой, но все же начала петь, и Асаара присоединилась к ней. Они пели в унисон, хотя голос Асаары был более низким и грудным, а у Хелы звучал звонко и светло. Когда знакомые Асааре куплеты кончились, она только мычала мелодию, стараясь не заглушать чистое пение авварки, и присоединялась к ней в припевах. Закончив петь, они обе с удивлением развернулись на энергичные хлопки. Неожиданно их пение пришлось по нраву и стэну, и Калах: гномка не только хлопала, но и одобрительно кивала.