Но, Боже, - просочилась у него мысль. - Чего бы я только не отдал…

Самые прелюбодейные образы заполнили его голову. Смит трахал соседскую девку прямо там в траве, он драл её по-собачьи, по-миссионерски, закинув ноги за голову, накачивая её одной порцией спермы за другой…

Прекрати! - приказал он себе. - Нe будь таким выродком!

Но как бы то ни было, Смит уже повернул бинокль к человеческому совершенству в бикини, лежавшему в соседнем дворе, тогда он и заметил в лесной чаще…

- Что за…?

…белый контейнер, в красную полоску.

Контейнер наполовину зарылся в овраг, и тогда Смит бросил бинокль и побежал потому, что увидел не только странный предмет, но и свою семилетнюю дочку с шелковистыми волосами, нетерпеливо приближающуюся к нему.

««—»»

- Держись от этого ПОДАЛЬШЕ! - прорвался голос Смита сквозь густой зелёный лес.

Джинни подняла глаза и замерла. В больших ярко-голубых глазах вспыхнул ужас. В них было запечатлено вопиющие любопытство; Папа-Разрушитель²¹ был уже здесь.

- Ещё один шаг, юная леди, и вы потеряете своих кукол на неделю, - пригрозил Смит с края высокого оврага.

- Но, папа…

- На месяц? - приукрасил он. - А теперь живо отойди от этой штуки. Она опасна. Она грязная.

- Нет, папа, - ответила девочка. - Она...

- Если ты не cделаешь то, что я тебе велю, юная леди, то я запрещу тебе смотреть “Звездный путь”! Навсегда!

Это ужасное заявление отразило ещё больший ужас в сияющих детских глазах Джинни. Она молча посмотрела на белый контейнер, затем отступила от него. Она пошла вверх, по склону ущелья, с понурой головой, а Смит тем временем спустился вниз.

- Стой здесь, - сказал он, указывая пальцем.

- С чего ты взял что он грязный, папа?

- Так оно и есть, - последовал четкий ответ.

Он побрел к загадочному контейнеру.

Как можно объяснить такое семилетнему ребёнку? Видишь ли, дорогая, какой-то очень плохой человек решил выбросить этот контейнер с ускоряющими опухоли, канцерогенными, ингибирующими ганглиозную реакцию и, вероятно, облученными токсическими отходами прямо на нашем заднем дворе, потому что он был слишком ленив, чтобы избавиться от него должным образом. И эта грязная, очень грязная дрянь, к которой если ты приблизишься, то неприменно твои орбитальные доли превратятся в гигантские коаксиальные, метастатические массы к тому времени, как ты закончишь колледж, и твои яичники будут светиться, как пара гребанных елочных огней.

- Это просто опасно дорогая, - ответил он вместо этого. - Это как собачье дерьмо. Ты же не хочешь к нему приближаться.

Её маленькое личико выглядело испуганным.

- Но ты же сам подходишь к нему.

Смит нахмурился, выбирая длинную упавшую ветку.

- Это потому, что я взрослый, взрослым можно, а маленьким девочкам нет.

- Это глупо, папа, - немедленно ответила Дженни.

Повзрослела. На контейнере, как он теперь увидел, не было никаких опознавательных надписей, на нём были только ярко-алые полосы, что имело смысл. Ведь если вы собираетесь незаконно сбросить опасные отходы, вы же не оставите своё имя и адрес на них. И теперь он был уверен, что так оно и есть. Контейнер лежал на боку, словно его уронили. Смит сразу же почувствовал запах мяса…

Как гнилая свинина, - подумал он. Его ноздри сжались. Или как тот труп, который копы привезли прошлым летом. Он разлагался в жару в течение нескольких дней, спрятанный под влажными тюками сена. Готовился.

Ободок контейнера казался изогнутым, представляя собой небольшую крышку. Смит ткнул в неё веткой и надавил.

- Вот дерьмо! - воскликнул он и отскочил назад.

Крышка отскочила, и в овраг хлынула черная, комковатая жижа. Смита чуть не стошнило. Воняло хуже, чем на рыбном рынке в разгар лета.

Он уставился на неё, прижав к лицу носовой платок. Субстанция казалась свернувшийся, как подливка, которая не загустела. Большие пузыри поднимались с поверхности разлива и лопались, из-за чего зловоние становилось ещё хуже. Слава Богу, ручей давно пересох, иначе вода уже унесла бы эту гадость. Смит почувствовал себя как-то странно, смотря на хрустящие, лопающиеся пузырьки. Его бросило в пот - казалось от пролившейся массы исходил жар.

- Пошли.

Пыхтя, Смит поднялся на холм, ведя Джинни прочь от оврага. Он широко шагал, дергая её за руку.

Боже, как меня это бесит, - кипел он. - Ради Бога, у меня же есть ребёнок. А какой-то придурок из химической компании выбрасывает это дерьмо рядом с детьми? Да что не так с этим миром?

- Я видела падающую звезду, папа, - заметила Джинни, когда они возвращались в колониальный особняк Смита, обшитый кедром и стоивший $150 000.

Смит упорно трудился для этого и для всего, чтобы его семья чувствовала себя комфортно, и теперь какой-то тупой подонок выкинул подобный трюк. Пойдут слухи, и вся община может катиться ко всем чертям. Смит представил заголовки:

ТОКСИЧНЫЕ ОТХОДЫ СБРАСЫВАЮТСЯ В ГОРОДКЕ СТОРИБУК. РЫНОЧНЫЕ АКТИВЫ ПАДАЮТ.

Придурки, - подумал он.

- Что ты сказала, милая?

- Но это была не настоящая звезда, - оживилась девочка - Это был тот контейнер. Я видела его вчера вечером.

- Ты смотрела «Звездный путь» прошлой ночью, мисс. Вот, что ты видела.

Дети, - подумал Смит.

Потом они вернулись в дом, к своей нормальной жизни.

- Ужин готов, - сказал он. - Hе забудь вымыть руки.

««—»»

Он сообщил об инциденте в полицию анонимно; ему не нужны были вопросы.

Если мне повезёт, они решат, что я не имею к этому никакого отношения. Смит решил, что тот, кто сбросил контейнер, привёз его по старой лесовозной дороге с другой стороны посёлка, скорей всего власти решат точно так же.

В ту ночь он спал беспокойно, то просыпаясь, то снова засыпая. У него никогда не было кошмаров: работa сделала его чёрствым ещё во время обучения в медицинской школе. Смит был окружным коронером, и после стольких лет вскрытия человеческих останков на его столе в морге Эймсуорта, он мог одной рукой есть тунца на ржаном хлебе, а другой - копошиться в кишечники препарируемого. Ничего особенного в этом не было. Сегодня, однако, вереницы кошмаров тащили его сквозь отвратительнейшие видения, подобные которым ему ещё никогда не снились.

- Она ест. Папа, она ест! Разве мама не хорошенькая, когда ест? - Джинни в пижаме с медвежонком улыбнулась, смотря вниз, в ночное ущелье.

Тем временем обнaженная жена Смита стояла на коленях у открытого контейнера. C энтузиазмом она вытаскивала комки из вонючей чёрной лужи и обсасывала их с пальцев. Лунный свет мерцал сквозь деревья, вызвая у Смита головокружениe. Глаза Джинни блестели, как новенькие серебряные доллары.

- Ешь, мамочка, ешь. Я бы тоже поела, но я слишком маленькая.

Во cне Смита чуть не стошнило. Ему, конечно, следовало бы нагнуться и проблеваться. Нелегко же было смотреть, как твоя, крайне заторможенная, жена ест куски какого-то химического дерьма из пузырящейся, вонючей массы токсических отходов. Нет, на это было совсем нелегко смотреть.

- О, на вкус просто восхитительно дорогой, - заметила Мари. - Тебе действительно стоит попробовать.

Нет, спасибо, милая. Эта штука, вероятно, не входит в диету Аткинса.²²

- Папочка не может это есть, - быстро сказала Джинни, и Смит вздохнул с облегчением.

Ему казалось, что он был привязан к дереву, вынужденный наблюдать эту отвратительную череду кошмаров в одних боксерских трусах.

- Мама, - повторяла Джинни с края холма. - Мама, мамочка… Мать.

Фрейд обосрался бы в штаны, если бы увидел этот сон, - подумал Смит.

Он достаточно разбирался в психологии сновидений: эрото-социальный символизм, секс, смерть и всё такое. Но, связь секса с отходами? - удивился он. Что этот сценарий говорит о нем самом?