– Надеюсь, ты меняешь их жизнь к лучшему. – Винсент усмехнулся. Неосознанные изменения слишком непредсказуемы.

– Нет, просто меняю. Сама не знаю, так ли это. Ты прав, когда действительно надо что-то изменить, мы просто не можем быть спокойны. – Она покачала головой и грустно улыбнулась. – Ты спешишь ведь, так?

– Прости, но мне надо уходить. Ещё раз спасибо за то, что спасла тогда. – Винсент кивнул на прощание и ушёл. Женщина лишь помахала рукой ему в след.

– Приходи, если понадобится помощь. Ты выслушал меня, я перед тобой в долгу. – Она не смеялась над ним, для неё это было очень важно. Винсент кивнул, не оборачиваясь, и прибавил шаг.

Ещё тогда, при их первой встрече, он подумал – если психоконструкторы и существуют, то они должны быть такими, как она. Или сумасшедшими, раздавленными грузом ответственности за весь мир, или отстранившимися, ушедшими и от этого груза, и от людей, наблюдателями. Иначе выдержать такое просто невозможно. Лучше не знать. Всё-таки концепция психоконструкторов изначально казалась Винсенту слишком жестокой. Ты либо плетёшь судьбы тысяч людей, сам того не подозревая, либо всего лишь чья-то марионетка, безвольно подвешенная на нитях. Либо атлант, либо придорожная пыль – третьего не дано.

– Мне это никогда не нравилось. – Тихо пробормотал Винсент, подходя к центру психокоррекции.

Сегодня людей было меньше, чем обычно, в коридорах стояла пугающая тишина. В выходные дни сюда приходили только те, кому назначили дополнительные собеседования. Потенциальные безумцы, как их однажды назвал Стив. Посетители центра не разговаривали, словно боялись выдать себя или услышать лишнее. Они не плакали – из страха накликать беду. Винсент нервно усмехнулся, у него начала болеть спина от одного вида напряжённых поз и застывших лиц других людей. Тут ещё не было обречённости, только болезненное ожидание и ощущение собственной запятнанности.

– Гражданин Кейл, вас ожидают, проходите. – Знакомая медсестра приветливо улыбнулась ему. Винсент кивнул и улыбнулся в ответ. Она в хорошем настроении, значит, результаты его тестов не так уж плохи.

– Доброе утро, гражданин Кейл. – Вежливо поздоровался доктор и указал ему на стул напротив себя. – Продолжим нашу беседу. Вы хорошо сегодня спали?

– Не очень, честно говоря. Засиделся за компьютером и поздно пошёл спать. – Винсент пожал плечами. Он солгал так просто и естественно, что даже сам удивился. Полуправда – это не совсем ложь. – Так что утром едва не проспал.

– Что ж вы так себя не бережёте, гражданин Кейл? Я внимательно просмотрел ваши опросники, они немало меня удивили. Конечно, вам пришлось пережить большой стресс, но всё же. – Доктор продолжал улыбаться мягко и участливо, но Винсента от этой улыбки почему-то пробрала дрожь. – Я хотел бы, чтобы вы заполнили ещё одну анкету, а потом побеседуем о том, что произошло.

Винсент кивнул и взял протянутые доктором листы с вопросами. Тест оказался большим и нудным, с повторяющимися переиначенными вопросами, ловушками на честность и явными провокациями. Потом ему пришлось рассказывать о том задании, на котором ранили начальника Гарда. Два раза подряд. Доктор иногда останавливал его, требовал подробностей. Винсент рассказал всё, что смог вспомнить. И факты, и свои эмоции. Да, он был растерян и напуган, да, шокирован, но он уже пришёл в себя. Штатный психолог в клинике поговорил с ним сразу после того, как его туда привезли, перед тем, как отпустить домой.

– Вижу, вы всё ещё пытаетесь подавлять свои эмоции и переживания. Вероятно, вы и сами этого не осознаёте. – Доктор поднял руку, не давая Винсенту возразить. – Я смотрю результаты вашего теста, боюсь, вы обманываете самого себя.

– Нет, я не обманываю. Доктор, со мной всё в порядке. Да, я переживал, и сильно, но вы же знаете – я быстро прихожу в себя, хорошо справляюсь со стрессом. – Винсент изо всех сил старался не запаниковать. Он заставлял себя не думать о том, что сейчас скажет доктор, но его мозг безжалостно анализировал данные.

– Да, я всё понимаю, гражданин Кейл. Но вы пережили большой стресс, очень плохо, что вы не обратились ко мне раньше. Вам стоит пройти реабилитацию. – Доктор поднял телефону трубку и нажал кнопку быстрого набора номера. – Зайди ко мне, пожалуйста.

Винсент поражённо молчал, он не мог вымолвить ни слова. Реабилитацию? Сейчас? Он же в порядке! Никакого скрытого стресса в нём нет!

– Ну же, не стоит так волноваться. Просто отдохнёте немного и с новыми силами вернётесь к работе. – Улыбка стала ещё более приторной и фальшивой. – Не стоит нервничать.

Винсент кивнул. Он ничего не мог сделать – попробует доказать или сбежать, одним отдыхом не отделается. Если врач сказал, что он переутомлён, то так оно и есть. Сказался стресс и необычность ситуации. Все законы и правила, весь опыт и привычка сейчас были против него. Решение доктора логично, хотя Винсент и не мог принять его. Объективно всё именно так, как он и говорит.

Дверь открылась, в комнату вошёл крепкий молодой мужчина и невысокая хрупкая женщина лет сорока. Она поздоровалась с доктором и Винсентом, глянув на последнего оценивающе. Она улыбалась, но глаза её были безразличными.

– Гражданин Кейл, пройдите с доктором Дорл. Приятного вам отдыха. – И он вернулся к своим делам.

Винсент покорно последовал за женщиной, сзади него шёл её спутник – на удивление бесшумно при таком росте и массе. Доктор всё решил ещё до их сегодняшней встречи. Та анкета и разговор были нужные ему для отчёта, только и всего. Это всего пара дней. Почему-то Винсенту казалось, что он врёт самому себе.

Центр реабилитации, которым заведовала доктор Дорл, находился в двухэтажном здании, соединённым с центром психокоррекции широким коридором. Фактически это было одно растянутое здание и один центр с двумя ядрами. Одно ядро – проверка граждан и выявление патологий. Второе – помощь гражданам с несильными отклонениями. Войти на территорию центра второго ядра можно было только по спецпропуску, двери закрывались плотно и были очень толстыми. Винсент непонимающе смотрел на сложную систему защиты. Это ведь не тюрьма и не лечебница для душевнобольных. Всего лишь санаторий или что-то вроде того.

– Я отведу тебя в твою комнату. Не выходи из неё до обеда. Обед в два, пойдёшь туда же, куда остальные. А я пока займусь бумагами. – Женщина словно отдавала приказы. Она даже не смотрела на Винсента, словно ей было на него плевать. Даже говорила быстро, как будто хотела побыстрее отделаться от рутинной обязанности.

Она остановилась у одной из одинаковых дверей с висящим на ней металлическим номером 18/56.

– Теперь ты будешь жить здесь, располагайся. Если будет что-то нужно, обращайся к санитарам и врачам. Ничего из дома на время лечения ты взять не сможешь. На работу сообщат. – Отчеканила доктор Дорл с таким безразлично-брезгливым видом, будто приказывала выбросить испортившиеся продукты. – Никаких контактов со знакомыми и друзьями – это тоже часть лечения. Телефон придётся отдать мне, тебе его вернут после окончания лечения.

Мужчина, сопровождавший доктора, мягко, но настойчиво подтолкнул Винсента к двери. Ему ничего не оставалось, кроме как зайти в комнату. Всё произошло так быстро, что он даже не успел ничего понять. Никаких контактов? Ничего нельзя взять с собой? Что это за лечение такое?

Комната оказалась небольшой, но уютной. Стол, стул, письменный стол, кровать и кресло, полка с книгами – что-то из популярного сейчас, часы на стене. Шкаф для одежды – там же сменное постельное бельё и тёплый плед.

– Как я в такое вляпался? – Винсент готов был взвыть от отчаянья. Таким опустошённым и бессильным он не чувствовал себя никогда.

Лучшим выходом было переждать несколько дней. Это всё быстро закончится, так доктор сказал. Раньше Винсент поверил бы ему, не задумываясь. Раньше, когда у него было меньше информации и опыта. Сейчас, после всех предупреждений, он боялся. Что если кто-то из Скрижалей пытается убрать его с дороги? Он тогда отсюда вообще не выберется. Никогда.