Пол здесь тоже был беломраморный, но его устилали толстые теплые ковры, затейливо расшитые серебряными и синими узорами. Один ковер не был изготовлен людьми, и Стелла с Феликсом одинаково поморщились при виде здоровенной шкуры полярного медведя в центре холла. Шкура была с головой, в открытой пасти виднелись зубы. Стеклянные глаза слепо таращились перед собой.

Стелла подумала о Груффе, о его любви к объятиям и рыбным лепешкам и о том, как ему нравилось валяться в снегу… и отвернулась от печального медведя на полу.

Ее взгляд тут же уперся в пару тоже огромных лосиных рогов над камином – еще один трофей, привезенный прошлыми экспедициями. Звериные шкуры, медвежий ковер и рога вызвали у Стеллы тяжелую печаль; пожалуй, она предпочла бы холл Клуба исследователей камышовых кошек, который, как говорили, украшали сотни и сотни зубов пираний.

– Если вас не затруднит, – лакей взял у них плащи, – последовать за мной, я доложу о вас президенту.

Стелла и Феликс пошли за ним по коридору, и многочисленные ковры гасили звуки их шагов. К счастью, шкур полярных медведей больше не было. Наконец они остановились перед большой красной дверью с бронзовой табличкой. «Элджернон Августус Фогг, президент клуба», – гласила надпись.

Феликс показал на резные, неудобные на вид стулья в коридоре:

– Ты, Стелла, лучше подожди здесь. Наш глава – человек немножко косный, и будет лучше, если я введу его в курс дела постепенно.

Стелла вздохнула, но села на один из стульев. Лакей доложил о Феликсе; тот улыбнулся девочке и исчез за дверью. Бросив еще один беспокойный взгляд на Стеллу, лакей тоже ушел, и она осталась в коридоре одна.

Какое-то время Стелла вертелась на стуле, пытаясь устроиться поудобнее, но сиденье было бугристым и странно пахло, словно о него потерся мокрый полярный медведь. Бесконечно долго напрягая слух, она пыталась уловить хоть несколько слов из разговора в комнате за дверью. Но ничего не услышала, кроме одного раза, когда незнакомый голос воскликнул:

– Категорически, даже не обсуждается!

Стелла поморщилась: надо думать, речь идет о ней.

Прошел целый час, а Феликс все не выходил. Стелла встала, прошлась по коридору, посмотрела туда-сюда и наконец решила, что больше не минуты не сможет усидеть на этом старом стуле. Она находилась в Клубе исследователей полярных медведей, так что если речи Феликса оказались недостаточно убедительными и президент намерен ее прогнать, она должна, по крайней мере, увидеть Комнату карт перед уходом.

Вряд ли будет так уж трудно ее найти. Бросив последний виноватый взгляд на дверь президентского кабинета, Стелла повернулась к ней спиной и пошла по коридору.

Но найти Комнату карт оказалось не так просто, как надеялась Стелла. Нигде не было никаких указателей, ни единого. Ни одна табличка с красной надписью «Вы находитесь…» не отмечала дорогу. Ничего не оставалось, кроме как блуждать наугад. Стелла нашла библиотеку – даже больше их домашней, потом наткнулась на пару уютных гостиных: там стояло множество мягких кресел, в них дремали исследователи, окруженные облаками сигарного дыма. Следующая открытая ею дверь вела в теплый соленый бассейн в огромном зале со сводчатым потолком и стенами, расписанными изображениями полярных медведей и символами клуба – горными вершинами. Как ни странно, джакузи в углу была полна радостно мокнувшими в ней пингвинами, которым явно не понравилось, что их потревожили.

Стелле не понадобилось много времени, чтобы окончательно заблудиться. Теперь она не смогла бы вернуться к кабинету президента, даже если бы захотела. Стелла ощутила легкий укол вины: Феликсу придется ее разыскивать. Но тут уж ничего не поделать.

Наконец, повернув за очередной угол, Стелла оказалась перед большой и солидной двустворчатой дверью. Что, если это и есть Комната карт! Стелла толкнула дверь и проскользнула внутрь. Однако попала она не в Комнату карт, а в Зал флагов.

Да, это действительно был Зал с большой буквы! Его потолок взлетал высоко вверх, на нем были видны белые заснеженные пейзажи – рисованная летопись важнейших открытий, совершенных членами клуба. В одном конце Стелла узнала полярные бобы, спасшие Колдгейт от голодной смерти шестьдесят лет назад. В другом месте была картина с ледяными зайцами и целой стаей поющих ледяных китов. В самом центре находилось изображение огромного йети: он злобно скалил зубы, пока редчайший из исследователей – шептун йети – стоял в одиночестве, безоружный, и успокаивал здоровенную тварь просто словами.

Вдоль стен выстроилась в золоченых рамах коллекция флагов прежних экспедиций. Все они выглядели изношенными, обтрепанными, были покрыты непонятными пятнами, а то и следами зубов – доказательства того, что флаги побывали в далеких краях и гордо развевались во время самых разных экспедиций.

Стелла подошла к первому и внимательно рассмотрела символ исследователей, вышитый в центре. Его окружали четыре символа четырех исследовательских клубов мира: полярный медведь, океанский кальмар, камышовая кошка и пустынный шакал. Но поскольку это были флаги Клуба исследователей полярных медведей, полярный медведь был вышит золотыми нитками, а все остальное – черными. Металлическая табличка на стене под ним сообщала, что этот флаг побывал в Экспедиции замерзшего водопада, в Экспедиции узкого ущелья и в Экспедиции снежной акулы, прежде чем попал на покой в Зал флагов. Надо думать, снежная акула была последней: на флаге виднелись весьма неприятные следы укусов. В некоторых местах он практически изодран в клочья!

Увлеченная разглядыванием флага и мыслями о чудовище, изорвавшем его, Стелла и не заметила, что в зале есть кто-то еще. Она лишь тогда осознала присутствие другого человека, когда ледяной голос за ее спиной произнес:

– Вам нельзя здесь находиться.

Стелла взвизгнула от неожиданности и развернулась на месте. Сначала она никого не увидела, но потом ее взгляд упал на какого-то мальчика: тот сидел в углу, прислонившись к стене и поджав под себя ноги. Ладони его лежали на коленях.

Медленно распрямив тощее тело, мальчик встал и шагнул к Стелле.

Он был, наверное, всего на год старше девочки; лицо у него было узкое, бледное, а волосы такие светлые, что казались почти белыми. Прищурившись, Стелла рассмотрела, что на нем черный костюм Клуба исследователей океанских кальмаров. Он был того же стиля, что и наряд исследователей полярных медведей, только сшит из чего-то вроде клеенки, чтобы защитить обладателя от стихий, а на груди сверкал маленький кальмар. Белый воротник мальчика был таким жестким и прямым, что выглядел накрахмаленным, а волосы он так аккуратно зачесал назад, что Стелле подумалось: он должен был использовать целый тюбик помады для волос, чтобы закрепить их вот так.

– Девочкам не разрешается входить в клубы исследователей, – снова заговорил мальчик. – Вам не положено здесь находиться.

– Ну и вам тоже. – Стелла скрестила руки на груди. – Это Клуб исследователей полярных медведей, а не океанских кальмаров.

– Как вы вообще сюда попали? – спросил мальчик, не обратив внимания на ее слова. – Прокрались через ворота?

– А вы просочились сквозь канализацию? – бросила ответную реплику Стелла.

Мальчик бешено уставился на нее:

– Я здесь ради экспедиции. Клуб исследователей океанских кальмаров намерен стать первым, кто достигнет самой холодной части Исландии.

Стелла разинула рот:

– Этого не может быть! Мы сами собираемся это сделать!

– Вряд ли у вас получится.

Стелле не понравилось то, как бесцеремонно мальчик рассматривал ее волосы, связанные в хвостик. Конечно, ничего необычного не было в том, что людей при первой встрече удивляла ее внешность, особенно если они никогда раньше не видели таких белых волос. Но даже при этом было ужасно грубо вот так таращиться.