Месть, это обоюдоострое лезвие меча – когда ты

уничтожаешь врага, ты уничтожаешь свою душу.

Конфуций (Кун-Цзы)

На дворе стояла весна, середина марта. В это время года, солнце хоть и дольше задерживается на небосклоне, но все-таки рано уходит за горизонт, а в городских кварталах, где горизонта вообще не наблюдается, оно прячется еще быстрее. Вот и сейчас, несмотря на ранний час, уже наступали сумерки…

Человек в черном подошел к подъезду пятиэтажки и на клавиатуре домофона набрал номер квартиры. Сигнал пошел, но никто не отвечал:

«Неужели зря приехал?– подумал мужчина.– Однако надо было позвонить и предупредить. А-то сюрприз, сюрприз…»

Визитер с досадой развернулся спиной к подъезду, и тоскливо посмотрев на пакет, купленный вместе с продуктами в рядом стоящем магазине, собирался уже уходить, но тут из домофона раздался недовольный голос:

– Кто там?

– Бабай,– превозмогая смех, представился человек в черном.

– Не понял?– недоуменно и угрожающе донеслось из динамика.

– Да открывай, Джон!

– О-го-го!– это уже был радостный возглас.– Серега, ты!?

Послышался звуковой сигнал электронного замка, и человек в черном вошел в неосвещенный подъезд. На мгновение остановившись, он дал возможность глазам адаптироваться к темноте, но этого не понадобилось, в ту же секунду дверь одной из квартир первого этажа распахнулась, и на пороге широко раскинув руки, возник силуэт.

– Здравствуй, дорогой! Неужели это наяву!? Почему без звонка? Конечно, я, как и раньше, практически не выхожу из дома, но мало ли что…– и, поймав гостя в крепкие объятия, Джон (а по паспорту Евгений) затащил его в квартиру.

– Ты один?– шепотом спросил Сергей.

– Пока один.

– В смысле, пока?

– Да бывшая, квартирантов подселила, так что теперь у меня коммуналка,– тяжело вздохнул Джон, но тут же с воодушевлением переключился на пакет Сергея.– Гулять будем?

– Естественно!– подтвердил гость.– Хорошо, что ты на первом этаже, а то если подниматься в такой темноте выше, нечем было бы «гулять». Лампочку вкрутить, слабо?

– Проблему нашел. Выше пакетик поднимать надо!

– Не-е… Стар уже, руки по полу волочатся.

Друзья рассмеялись.

– Ладно, давай…– и, выхватив пакет, Джон убежал на кухню.– Жрать Серега хочу… Не представляешь как!

– Голодаешь что ли?– раздевшись, Сергей направился следом за хозяином, но тот его остановил:

– Серега, иди сразу в мою, дальнюю комнату. Сюда не заходи, здесь бардак. Я сам все принесу.

Сергей, плавно развернувшись, пошел в указанном направлении.

– А в комнате все так же, как будто и не было года, моего отсутствия. И комп тот же… Че не меняешь? Он уже тогда тормозил со страшной силой.

– Серый, да откуда мани!? Работу так и не могу найти,– донеслось с кухни вперемешку со звоном посуды.– Сейчас приду и будешь рассказывать, что с тобой случилось, почему резко сорвался в Воронеж!? Кстати, книги со стола скинь…

Сергей подошел к письменному столу, заваленному литературой, и с ухмылкой взяв один из томиков, заметил:

– Гегеля все читаешь?

– Ага, диалектику изучаю… Ладно, хорош, отвлекаться, несууу…

Послышались торопливые шаги. Сергей, молниеносно схватив со стола стопку книг, еле успел переложить их на пол, как в комнату вбежал, счастливый Джон.

– Мням-мням, Серега. Давай сразу вмажем…– с этими словами он водрузил на освобожденный стол поднос, уставленный закуской.

– А где самое главное? – гость вопросительно развел руки.

– Сейчас… Боялся все вместе нести. Если б разбил, я б не пережил.

Джон выбежал, а вернувшись через несколько секунд, торжественно держал в руках бутылку водки и баночку с корнишонами.

– Да ты не подумай, что я алкашом стал. Просто такое настроение… Хочется с рюмкой, «за жизнь» поговорить… Бросил меня тут одного, даже не с кем было мыслями поделиться.

Джон сел на стул и начал открывать банку с огурцами. Сергей, чтобы не отставать, взял водку. Когда в руках появились наполненные рюмки, хозяин дома с важным видом произнес:

– За возвращение блудного сына!– провозгласил Евгений и, чокнувшись, оба одним махом, поглотили «веселящий» напиток.– Ну, а теперь давай, рассказывай.

Джон с довольным видом откинулся на спинку стула и приготовился слушать. Сразу бросилось в глаза, что он действительно оголодал, так как, запуская в рот огурчик, держал на очереди ломоть копченой колбасы, а освободившейся рукой тянулся за сыром. Сергей уселся на единственное кресло в комнате (да и, пожалуй, во всей квартире), погладил ладонью гладко выбритый подбородок и, пожав плечами, произнес:

– Даже не знаю с чего начать… Так-то ты, вроде, все знаешь.

– Что я знаю? Когда ты расстался со своей подругой, то через полтора месяца свалил, не сказав – прощай! И позвонил уже из Воронежа. Давай, не ломайся, а поведай историю своих странствий,– Евгений взял бутылку и наполнил емкости.– Еще раз за тебя! Если честно, я рад, что ты вернулся. Может, и у меня сейчас жизнь наладится, а то одному тяжко… Последний год, мое общение заключалось только в том, как уйти от общения с Веркой… Достала! Пилит и пилит: «Когда работу найдешь? Когда на сына денег давать будешь?»– и в расстроенных чувствах Джон опрокинул содержимое рюмки в свой желудок.

– Короче, как у тебя было, так все и осталось, – хихикнул Сергей.– Ничего, что-нибудь придумаем. Я ведь здесь по делам. Воронежская фирма открывает представительство.

– О как!? А я думал, ты сбежал оттуда. Ладно, давай по порядку.

– Тогда начну с рассказа о Машке. Я же особо не распространялся о наших отношениях. Мы работали в мебельном, и больше года просто общались. Когда наступил кризис, я решил взять административный, так как руководство решилось на сокращения, и вот, чтобы этого не произошло, договорился с директором об отпусках. То есть, все сотрудники по очереди уходят на месяц, естественно без сохранения зарплаты. На тот момент не верилось, что кризис продлится долго, казалось, через пару месяцев все нормализуется. Ну и как полагается, решил пойти первым. Где-то, через неделю, после начала моего, так называемого отпуска, вечером, часов в одиннадцать, приходит эсэмэска: «Привет. Позвони, если можешь». Оно было от Маши. Я удивился, ведь раньше мы в нерабочее время не общались, тем более так поздно. Перезвонил. Болтали минут двадцать, вначале она рассказывала, что происходит на работе, а потом я спросил: «Почему не спишь?» Она ответила: «Была с подругами в сауне, пришла домой, дочь в гостях, стало скучно…» В общем, как выяснилось, она дома одна, мне тоже скучно, ну и сдуру напросился… Короче, с этого момента начались наши отношения.

Здесь Сергей, сделал паузу, взял рюмку и с грустным видом выпил. Было видно, как тяжело ему это вспоминать, но он продолжил:

– Через несколько месяцев наша контора все равно закрылась, и мы с ней остались без работы, но продолжали встречаться, причем отношения были замечательные, без ссор, без ревности. Прошло полгода, а найти работу по своим требованиям я не мог. Тем временем жил на старые запасы и ей помогал, но наступил момент, когда средства закончились… Я уже согласен был на любую работу, конечно, относительно любую, честолюбие-то не давало покоя: «Как так!? С моим опытом и идти обычным грузчиком или продавцом!» Короче говоря, Машка первой устроилась, вот с этого и начались нервотрепки. Мы никогда не отчитывались, кто, где бывает, но всегда ставили друг друга в известность. И вот однажды летом, не дождавшись звонка, я набрал ее сотовый. Никто не ответил. Позвонив ей на домашний, узнал от дочери, что мамы еще нет. У меня началась паника… С работы она возвращалась около восьми, а было уже больше десяти. Стал названивать на мобильник каждые пять минут, но никто по-прежнему не отвечал… Только в полночь дозвонился. У меня отлегло, но что услышал дальше: «Мы с девчонками в летнем кафе». А я отчетливо слышу не только женские, но и мужские голоса… В голове прямо помутнение какое-то случилось, даже разговаривать не стал, бросил трубку.