Мужчина смотрит так, будто встретил на своей пути самое досадное препятствие.

– Вы в порядке? – спрашивает он раздражённо.

Рассеяно хлопаю ресницами, прогоняю наваждение.

– В порядке! – отвечаю не менее резко, пытаюсь выдернуть руку. – Смотреть надо, куда едете.

Попытка смешна. Он сильнее меня. И даже не думает выпускать мой локоть. Стальные пальцы сжимаются, сминая ткань блузки. Зелёные глаза немного прищуриваются. У него необычайно длинные и красивые ресницы. Не светлые, как это обычно бывает у блондинов, а тёмно-каштановые.

– Вы не туда смотрите, – говорит он и неожиданно усмехается.

Я не сразу понимаю, о чем речь. Спустя секунду доходит, что я смотрю прямо ему в глаза и не собираюсь отводить взгляда.

– Нет, туда, – упрямо отвечаю, только голос предательски хрипит.

Достаточно ещё одной секунды, чтобы между нами сверкнула молния. Невидимая и неосязаемая, но озарившая самые дальние уголки наших душ.

– Раньше надо тормозить.

Звучит немного двусмысленно, мужчина улыбается. На этот раз весьма тепло.

– Может, вас подвезти в больницу?

– Я цела, – кошусь на поток проносящихся мимо машин.

Нам просто нереально повезло, что его мерседес затормозил практически у обочины, потому нас не объезжают и не сигналят.

– Физически – да, – не сдаётся он. – Но как насчет остального? Вдруг нервное потрясение?

– Вы не проехали по мне, – напоминаю я, глядя, как он приседает и поднимает мою сумочку. – А только напугали.

– Поверьте, я не хотел, – говорит вроде бы искренне, но извиниться не торопится. – Могу ли я исправить как-то это и пригласить вас на ужин?

Я поражаюсь тому, как у него всё быстро. Но мужчина ни капли не смущён и ждет моего ответа.

Приходится поднять правую руку и показать золотое кольцо на безымянном пальце. На лице собеседника отражается разочарование. Но исчезает так быстро, что я не успеваю насладиться успехом.

– О, верная жена? – спрашивает он так, будто увидел призрака.

– Именно.

И даже сейчас почти удается задвинуть пошлое видео с Кириллом куда-то подальше. Я – верная. А ты – всего лишь незнакомец.

– Жаль, – произносит он, в зеленых глазах и правда плещется разочарование. – Но если это судьба, мы встретимся снова.

Я только усмехаюсь. И оказываюсь застигнутой врасплох, когда он делает шаг ко мне, оказывается практически вплотную. Ноздрей касается запах мороза и бергамота, сердце предательски ёкает.

Мужчина вскользь проводит ладонью по моему бедру.

– Возможно, вам понадобятся мои услуги, – улыбается он хищно и уверенно. – Хорошего дня, прекрасная… верная жена.

Серебристый мерседес практически срывается с места, а я не могу ничего сказать. От возмущения пропал голос, голова почему-то кружится.

Я отхожу на тротуар, стараюсь унять бешено колотящееся сердце. Делаю глубокий вдох. Мысли не хотят собраться в кучу, я не могу понять, почему перед взором до сих пор стоит светловолосый водитель мерседеса.

Я опускаю взгляд к бедру… к карману на юбке, откуда виднеется угол темно-бордового картонного прямоугольника.

Затаив дыхание, я беру его. Визитка. Золотом на ней написано его имя.

Сердце прекращает биться.

***

Я не могу долго находиться одна. Просто кажется, что непременно произойдёт что-то, необратимое и невероятное, и я больше никогда не услышу звук человеческих голосов.

Глупые-глупые страхи маленькой женщины, у которой, казалось бы, всё есть. Мой муж ни в чем мне не отказывает. Да что там, я сама могу распоряжаться финансами и вольна поступить, как считаю нужным. Гулять? Хорошо. Заниматься собой? Хорошо. Захотела шопинг? Без проблем.

Но есть одно «но». Никогда. Ни при каких обстоятельствах, ни при каких условиях я никогда не смогу стать наравне с Кириллом. С меня взяли клятву – никогда не соваться в бизнес, быть своему мужчине опорой и надёжным тылом.

Кирилл об этом не знает. А человек, которому я эту клятву давала, никогда не даст проговориться. Впрочем… я слишком многим ему обязана, чтобы трепать языком.

Я сажусь за коричневый столик маленькой кондитерской «Штерн». Столик покрыт вязаной скатертью, в изящной белой вазочке стоят свежие цветы. Я склоняюсь и вдыхаю их аромат, на мгновение забывая обо всем на свете.

Не сказать, что я предпочитаю быть тенью мужа, но и превращать жизнь в соревнование, кто добьется большего, не вижу смысла. У нас природой заложены разные роли, мы…

Я практически впиваюсь острыми ногтями в ладонь. Эти все мысли ни о чем. Глупые и ненужные, как блестящая мишура, оставшаяся на полу ресторана после громкого празднества. Если у Кирилла любовница, то ему плевать и на наш очаг, и на его хранительницу, собственноручно вверившую всю себя в руки человека, который её предал. Или же это неправда?

К столику подходит юный официант в белой рубашке и золотисто-коричневом фартуке с вышитой эмблемой кондитерской на груди.

– Добрый день! – улыбается он во весь рот. – Вам как обычно или будут особые пожелания?

Меня знают. Постоянная клиентка. Тут умеют радоваться, как родной. Потому и хожу сюда, каждый раз чувствуя себя самой любимой и желанной.

– Шоколад и клубника, – уголки моих губ невольно тянутся в улыбке. – И латте, пожалуйста.

– Сию минуту, – заверяет официант и перед тем, как унестись, совершенно невинно добавляет: – Вы сегодня ещё очаровательнее, чем в прошлый раз.

И убегает так быстро, что ничего не успеваю ответить. Он слишком молод для меня, чтобы воспринимать комплимент всерьёз. И я уже всерьёз задумываюсь над тем, что Валентин, хозяин кондитерской, специально обучает персонал науке комплиментов – чтобы сюда ходили не только за обалденно вкусными пирожными и хорошим кофе, но и за прекрасным отношением.

Погружаюсь в водоворот собственных мыслей. И прихожу в себя только когда возле моего столика оказывается сам Валентин, а на подносе у него клубнично-шоколадное пирожное, латте и… хм, а эти шоколадные медальоны?

– Здравствуйте, – улыбается Валентин, ставя передо мной заказ. – Мы уже скучали. Рады, что не забываете. У нас в разработке новое лакомство. – Он взглядом указывает на медальоны. – Это печенье, хоть сразу так и не скажешь. Я недавно был во Франции, привез рецепт оттуда.

Я смотрю на Валентина, на душе становится ещё теплее. Хозяин кондитерской похож на итальянца. У него черные волосы, смуглая кожа и белоснежная улыбка. На кончике длинного носа очки без оправы. Взгляд каре-зелёных глаз всегда поверх стёкол.

На нём всегда форма кондитерской, Валентин ничем не выделяется среди остальных работников. Он часто появляется в зале. Смотрит на работу официантов, на реакцию клиентов. Может и вот так обслужить, подойти, поговорить обо всем на свете.

И ради таких мгновений я хожу в «Штерн». А ещё ради невероятно вкусных десертов и кофе.

– Спасибо. Непременно попробую.

Мы говорим словно старые знакомые. Валентин умеет располагать к себе людей. Ты просто приходишь и садишься за столик у окна, а потом внезапно понимаешь, что всегда тут была. И неважно, что не физически.

Иногда мне кажется, я не отказалась бы открыть подобное заведение. Не зря же у меня свой канал, где я готовлю? Мне это нравится. Но канал… больше развлечение для жены богатого мужа, чем серьёзное дело.

Спустя время Валентин снова уходит на кухню, и внутри становится пусто и холодно, будто исчезло нечто важное и замечательное.

Я вздыхаю и пробую печенье. Оно тает во рту, оставляя привкус горького шоколада. Вкусно. А потом кусочек клубники и добавить молочный шоколад, получается замечательно.

Кондитерскую я покидаю в более-менее приподнятом настроении. Мне звонит Янис, мой фотограф и оператор, с которым мы делаем видео для моего канала. Он смонтировал последнее видео, можно выкладывать в сеть.

Тут же предлагает сделать несколько фоток, чтобы был запас для инстаграма. И впервые за весь день я громко смеюсь. В понимании Яниса «запас» – это несколько фотосетов по сотне фотографий. И то это не гарантия, это «хоть что-то есть, можно подобрать».