— Я тебя не понимаю… — прошептала Юи, отворачиваясь от Тсукинами, нависшего над ней.

— Поймёшь, — сказал он, ласково обхватывая её лицо своими большими ладонями, заставляя смотреть в его на удивление спокойные черты лица. — Любовь - это непросто когда тебе человек нравится или тебя тянет к нему. Да ты жалеешь его, ценишь, беспокоишься и конечно уважаешь, но более того, ты прощаешь ему всё, видишь всего, не отрицая хорошего или плохого, — описал Шин, мечтательно закрывая глаза, скрывая свой огненный свет. — Понимаешь, когда любишь, невозможно сказать за что именно, потому, что ценишь этого человека всецело, воспринимая его таким, какой он есть. Страсть, желание, интерес или даже забота, это всё составляющие любви, но на одних этих чувствах любви не построишь, если в глубине души ты боишься или, хуже того, просто испытываешь жалость. Поэтому подумай хорошенько, украл ли кто-то твоё сердце или всё же оно свободно, — сказал бессмертный, отстраняясь от раскинувшейся на кровати Юи. — Ванна за той дверью, иди погрейся, я зайду ещё сегодня, — указал он на резную дверь в другом конце комнаты, выпрямляясь своим высоким телом.

— Постой! — остановила его Комори, хватая за светлый рукав пиджака. — Для чего ты мне всё это говоришь?

— А ты ещё не поняла? — спросил он, вновь наклоняясь к румяному лицу блондинки, нежно поглаживая её щёку. — Я тоже хочу принять участие в этой гонке за твоё сердце, — признался Шин, глядя в её алые глаза, медленно содрогающиеся от услышанных слов. — Считай, что я испытываю интерес, и пока моё любопытство не будет удовлетворено, я не изменю своих планов насчёт тебя, — признался он, приближаясь к самым губам Юи. — Подумай над моим предложением, ведь если ты станешь моей, Карла не станет тебя использовать, все планы Сакамаки рухнут, а в этих грязнокровках Муками отпадёт необходимость, и ты сможешь просто наслаждаться жизнью, — предложил Шин, невесомо прикасаясь к дрожащим губам Комори, заставляя её вновь испытать то странное чувство удовольствия, страха и смятения.

— Это неправильно, — смутилась она, почувствовав, как юноша отдаляется от неё. — Ты же совсем не любишь меня. Как может тот, кто столько знает о любви выбирать себе девушку таким образом? — спросила Комори, совершенно не видя в этом смысла для самого Тсукинами.

— Ты права, я тебя не люблю, но на протяжении столетий ты единственная заинтересовавшая меня настолько, а значит, есть шанс, что я смогу тебя полюбить, и это разжигает мой интерес, — проговорил он, поворачивая медную ручку. — Смотри не уходи в заплыв надолго, а то мы здесь одни, кто знает, вдруг мне захочется к тебе присоединиться, — в последний раз поиздевался рыжеволосый и, изогнув свои губы в хитрой улыбке, захлопнул дверь, запирая её на ключ.

— Боже, день ото дня становится всё только хуже и хуже, может это из-за того, что ты больше не присматриваешь за мной, Руки, — проговорила она вслух, глядя в этот белый потолок, изгибы сияющей люстры, временами посматривая на закрытую дверь, отделяющую её от свободы.

«Хватит грустить, отсюда должен быть выход», — подумала Юи, слезая с кровати, оглядывая изысканную комнату. Но не находя ничего, кроме окна и высоты на котором оно находилось идеи на этом закончились. «Выбора нет, нужно идти принять ванну иначе этот вампир может разозлиться», — решила Комори и направилась в ту самую сторону, куда её направил Шин.

Дверца распахнулась, и нежный аромат эфирных масел вскружил голову Юи. Блеск бронзовых деталей и белоснежные изгибы самой чаши так и манил в свои объятия. Вот уже слышны звуки быстро набирающейся воды и обнажённая девушка медленно погружается в горячую, покалывающую всё тело воду.

— Это похоже на сон, — прикрывая глаза, шептала блондинка, осторожно облокачиваясь на ещё холодную спинку, вздрагивая от лёгкого холодка, пробежавшего вдоль позвоночника. «Но даже если это сон, моя жизнь уже никогда не будет прежней… Райто, Аято, как вы там?» — вспомнила она их, погружаясь подводу с головой, выдыхая частички воздуха из своих лёгких, будоража голубую водную гладь, пары которой поднимались всё выше, наполняя комнату лёгким запахом влаги, перемешенной с чарами сандаловых масел.

***

Поместье семейства Сакамаки по-прежнему скрывало в своей тени шестерых безжалостных вампиров, но без Юи жизнь в этом доме словно остановилась, оставляя за собой лишь тихие отголоски и внутренние крики этих бессмертных жильцов.

Прошла неделя, но новостей от Комори так и не было и Рейджи с трудом удавалось сдерживать назревающий конфликт. Подавляя склонности своих братьев лишь грядущими экзаменами, которые для многих должны были решить их дальнейшую судьбу.

— Аято, ты всё нашёл? — сухо спросил Рейджи у своего брата застывшего возле полок с книгами. — Пошевеливайся, время идёт, а ты так и не готов к экзаменам, или хочешь, как Шу на второй год остаться? — возмутился он, делая новых ход, громко хлопая фигуркой по шахматной доске.

— Почти, — послышался недовольный голос вампира. — И почему мы должны заниматься в твоей комнате? — буркнул рыжеволосый, вставая на цыпочки, с трудом доставая последнюю книгу.

— Потому что ты бездельник! Судя по промежуточным тестам у тебя проблемы по шести предметам, больше половины из которых основные, я не потерплю, чтобы ещё один член этой семьи втаптывал нашу фамилию в грязь, — холодно объяснил он, продолжая играть в партию наедине со своими мыслями.

— Эй, я тебя прекрасно слышу, — возмутился Шу, понимая, что речь идёт о нём.

— Естественно, какой смысл говорить, если бы ты не слышал, — усмехнулся Рейджи, даже не глядя на своих братьев. — Между прочим, это тебя тоже касается, ведь твой английский оставляет желать лучшего, — добавил он, напоминая, что он здесь тоже не просто так.

— Да чтоб тебя! — недовольно рявкнул Аято, давно сбросив со своих плеч школьную форму. — Поняли мы, что ты не отвяжешься, пока эти книги не будут вызубрены от корки до корки, но какого хрена ты заставил нас напялить школьную форму и чем это так воняет? — добавил рыжеволосый, с трудом сдерживая себя.

— Школьная форма, чтобы придать вам духу, — невозмутимо ответил брюнет, всё же разворачиваясь к Аято и Шу, застывшим возле его серванта с книгами. — Да и мне это доставляет удовольствие, напрягать вас в единственный выходной, — хитро произнёс Рейджи, поднимаясь со стула. — И не воняет, а пахнет, возможно, слегка резковато, но оно того стоит, — коварно добавил он, направляясь в свою лабораторию.

— Субару, найди Райто, и приведи его сюда, он мне нужен, — попросил он, своего младшего брата, развалившегося на его кровати.

— Вот ещё, тебе надо, ты и иди! — возмутился блондин, приоткрывая лишь один глаз. — И вообще, у меня с оценками всё хорошо, какого чёрта ты меня никуда не выпускаешь? — неожиданно прокричал он, заставляя Аято довольно улыбнуться.

— Ты наказан. С оценками всё хорошо, но твоё поведение безобразно! Ты пришёл сюда набираться терпения. А не научишься, я покажу тебе, что значит не слушаться старшего брата, — грубо заявил он, исподлобья посматривая на Аято, которому уже было не до смеха, ведь он вспомнил, как болела его жопа, после таких нравоучений.

— Ладно, сейчас приведу, — согласился Субару, нехотя поднимаясь с кровати, в скором времени громко закрывая за собой двери.

— Изверг, — пробурчал Аято, посматривая на не менее уставшего Шу.

— Я всё слышал, может, стоит тебе ещё дополнительную литературу посоветовать? — намекнул Рейджи, хитро посматривая на напуганного брата, напялившего уже очки на свои усталые зелёные глаза.

— Я буду в лаборатории, только попробуйте слинять, я потом с вас три шкуры сдеру, — предупредил он, покидая свою комнату.

— Да, попали мы, — с горечи произнёс Аято, перехватывая в руках падающие стопки книг. — А ты чего ржешь? — разозлился он, глядя на еле сдерживающего слёзы Канато.

— Ха-ха-ха, — на взрыв рассмеялся юноша, подбрасывая своего медведя в воздух, через секунды вновь обнимая его. — Меньше нужно было на уроках спать или не просыпаться вовсе, если ты даже к экзаменам подготовиться не в силах. Правда, Тедди? — поиздевался он, отправляясь вслед за Субару.