Глубокий вырез тёмно-синего вискозного платья разошёлся до самых рёбер, и красивая грудь, оказалась в руках вампира. Эва задышала чаще и отвернулась. Смотреть, как Куран прикасается к её груди руками и языком, было мучительнее тех сладких ощущений, которые разливались по её телу. Руководствуясь всё теми же инстинктами, она раздвинула ноги, подпуская Канаме очень близко. Он улыбнулся её природной чистоте, незнанию и нерешительности.

— Желание… — зашептал он лукаво на ухо, прихватывая мочку влажными губами.

«Возбудилась от нескольких поцелуев…» — коснувшись её плоти, Канаме почувствовал, что лишал себя чего-то очень приятного настолько долго, что сейчас ждать чего-то ещё не может даже минуты.

— И близость двух тел, — взяв её вдали от всего человеческого, он упоительно закрыл глаза, наслаждаясь звуками леса, ночной тишины и пленяющим женским голосом, пронизанным первой страстью.

***

«Что же я наделала! — лёжа в постели рядом с Зеро, Юуки не спала вот уже какое-то время. — Я приняла чувства Зеро, хотя ничего толком не решила с Канаме. Всё само собой получилось. Он притащил меня в свой дом и закрылся. Я пыталась достучаться до него и… достучалась. Когда он поцеловал меня, то в голове всё закружилось и… Я сошла с ума! Канаме уничтожит его, когда узнает правду…» — закрывшись руками, Юуки мотала головой и мысленно била ногами.

— Если ты не спишь, то свари кофе, — слыша её бурчания с самой собой, Зеро сипло, в подушку, заговорил. — У меня до сих пор грудина болит… — кашлянул он, после чего перевернулся на спину.

Юуки посмотрела на его обнажённый торс, подумала о том, что делал с ним Канаме и поняла, почему так поступила: всё-таки в её сердце к Зеро пробудилось больше нежности и заботы, чем к старшему брату, который прекрасно заботился о себе сам.

— Я не умею варить кофе, — заулыбалась она, лёжа на подушке. Кирию в ответ открыл глаза и терпеливо посмотрел. Конечно, она не умела готовить и ухаживать за мужчиной; её воспитывали как принцессу — красивой и недосягаемой.

— Не беспокойся об этом. Я сделаю всё сам, — набравшись терпения, он вылез из-под одеяла и поднялся.

Увидев его в холодных лучах утреннего солнца обнажённым, Юуки смутилась и отвернулась.

— Вчера ты не была такой скромной, — заметив реакцию девушки, Зеро как-то серо пошутил. — Рвалась в мою комнату…

— Всё потому, что я переживала за тебя, Зеро! — закричала она в панике, привстав и прижав к груди одеяло. — Канаме дал тебе что-то очень странное. Я не помню, чтобы брат занимался разработкой подавителей…

— Думаю, он о многом тебе не рассказывает, — сказал Кирию, надев белую майку и джинсы.

— Раньше такого не было… — не скрыла она разочарования.

Факт того, что Канаме — не только брат, но и наречённый Юуки, Кирию спустя какое-то время принял, поэтому обиду и боль девушки понимал и разделял с долей выдержанного спокойствия. Сейчас он бы хотел подарить ей столько любви, чтобы она навсегда забыла своего старшего брата, по крайней мере то, что связывало их как возлюбленных.

— Юуки, я хочу разыскать брата… — думая над этим не впервые, Зеро пока не поздно рассказал. Ичиру оставался единственным препятствием на пути счастливых отношений.

— Я бы хотела тебе помочь, — расстроилась она. — Но думаю, это может сделать только Канаме…

— Мне нужна твоя помощь, Юуки, — сказал Кирию так, будто был уверен, что именно она недостающий пазл.

— Если ты говоришь о крови, то я дам тебе столько, сколько потребуется, — заделав волосы в хвост, Юуки смущённо открыла свою шею.

— Я хочу, чтобы ты рассказала, где я могу найти твоего дядю, — присев на кровать, он посмотрел ей в глаза. — Ичиру работал на него, думаю, это делалось неспроста!

***

«Дядюшка Ридо, скорее всего, в своём загородном доме. Если ты дашь мне карту, то я укажу путь…» — глядя на карту с отметинами от чёрного маркера, Зеро быстро ехал на патрульной машине. Когда он выехал за пределы города, уже смеркалось.

Домик дяди Ридо выглядел помпезно: красные кирпичные стены, белые колонны, огромный японский сад и высокие чёрные ворота…

— Я инспектор Кирию Зеро, — сообщил он о себе в видеодомофон. — Приехал поговорить с господином Ридо… — действуя на авось, Зеро удивился, что ворота открыли, и он спокойно смог попасть на территорию ещё одного чистокровного вампира из рода Куран.

Оставив машину во дворе, Кирию закурил и направился в сторону центрального входа. Стоящий возле двери молодой мужчина в строгой униформе, молча поклонился и позволил пройти.

«Давно я не курил… — почувствовав горьковато-смолянистый вкус сигарет, Зеро расслабился. — С того дня, как стал таким…» — он подумал о ночи, когда Юуки обратила его, прежде чем лютые женские стоны донеслись до его чуткого слуха. Сморщившись, он упал на кожаный диван, стоящий в приёмной, и, закинув ногу на ногу, продолжил курить и смотреть на запертую дверь, откуда доносились неприятные звуки.

— Ах! Ах! Ах! — дребезжал женский голос, и у инспектора закрывались глаза. Показуха — вот что он в этом видел. Потом послышался звук чьей-то чмокающей слюны и брызнувшей крови. Запах был очень знакомым. Зеро поднялся с дивана и встревожено посмотрел на красно-коричневые двери. Внезапно те раскрылись, и Кирию отвёл голову в сторону. Из комнаты вышел Ридо в длинном лоснящемся халате; его волосы были взъерошены, грудь открыта, а шея прокушена. Зеро почувствовал запах его крови, крови семьи Куран. На мгновение он увидел и обнажённую спину темноволосой женщины; она сидела на кровати и, кажется, убирала с лица остатки позднего ужина.

— Нельзя бросать женщину, если она хочет получить удовольствие. Ты правильно поступил, подождав, — сказал Ридо, когда уселся в кресло. Он закинул ногу на ногу и те обнажились. Зеро не в первый раз почувствовал приступ тошноты. — Думаю, твой приезд вызван личным, нежели долгом служебным. Я не держу твоего брата на цепи. Он сам сидит здесь. Если сможешь забрать, то забирай. Думаю, мои наставления тебе не пригодятся, — он указал рукой на выход, и Кирию ещё больше впал в задумчивость. Обычно подозреваемые не давали обыскивать дома без соответствующих бумажек, а тут…

Воспринимая звуки и запахи чётче любой натасканной собаки, Зеро даже в глубине души усмехнулся: «Будь у полицейских такие способности, тогда в мире практически не осталось бы грязи», — подумал он тогда.

Ичиро он нашёл на втором этаже, в одной из комнат. Щёки у юноши сильно впали. От природы бледная кожа стала ещё белее, даже серее, если так можно сказать. Он сидел на полу, прикованным к батарее: без обуви, без пищи и связи с миром. Услышав, что в его комнату кто-то вошёл, он оскалился и наполовину поднял голову.

— Снова будете засовывать пищу мне в глотку, — усмехнулся он. — Ещё не надоело?! Хотя чего ждать от грязных подстилок. В вас нет ни капли гордости. Если так хочется, то давайте! Я снова буду плевать вам в лицо…

Зеро даже почувствовал себя жалкой марионеткой, куклой, которую шевелят, дёргая за ниточки.

— Поднимайся, — проглотив ком из злости, Кирию взялся за наручники и одним рывком разорвал цепочку. — Мне разрешили забрать тебя…

— Неужели мой братик явился, чтобы исполнить свой долг?! — едва не поддался хохоту Ичиру. — Пустое… — посмотрев в лицо Зеро, он уронил руки, свесив их между ног. — Я не уйду отсюда, пока не получу то, ради чего устроился на эту работу. Как это называется… Верно, забастовка! Уйди прочь, ты мешаешь мне…

— Ты думаешь, я буду шутить?! — впав в ярость, Кирию поставил брата на ноги и, придерживая, тряхнул. — Отец мёртв. И ты не станешь следующим…

— Подумаешь, какая досада, — нездорово рассмеялся Ичиро. — Он был глупцом, а теперь мне мешает добиться желаемого ещё один глупец! Тебе дали силу, а про мозги, кажется, забыли. Думаю, это дело рук той молоденькой вампирши. Ты наверняка её первый. Не удивительно, первый блин всегда комом! — договорившись, Ичиро получил по лицу. Из разбитого носа пошла кровь, и снова усмешки посыпались на озадаченного инспектора. — Вот, что ты наделал. А теперь подумай, как уберёшься отсюда живым…