– А что в сейфе? – спросила взволнованно я.

– Засекреченные пароли и коды для запуска ядерных боеголовок.

– Ты уверен?! – переспросила я.

– Да, – кивнул Марк, – именно эти боеголовки послужили толчком к ядерной войне в другом мире, и запустил их Бен.

– Вот чёерт… – произнесла я, не сдержав эмоций. – И сейчас мы по ошибке вытащили его из другого мира, он хочет сделать все то же самое здесь?

– Я думаю, да, – ответил расстроенно Марк.

– Нам надо остановить его! – убедительно произнесла я, вскочив с кровати.

– Но как? К Пентагону нас ближе, чем на сто метров не подпустят, а кристалл тебя не слушает…

– Нужно что-то придумать, пока ещё есть время, или искать убежище, – я взволнованно всплеснула руками и подняла руки к голове.

– Дженни? – позвал Марк.

Я обернулась.

– От этого оружия нет убежища, если ракеты запустят из Пентагона, то другие страны тоже будут обороняться, шансов выжить, у нас нет, – произнес Марк серьёзным тоном.

– Я не сдамся! – ответила я и вышла из палаты.

Марк проводил девушку взглядом, тяжело вздохнув, он продолжил изучать содержимое коробки, пытаясь найти выход, хоть одну зацепку.

Разволновавшись, я направилась к отцу: он все-таки влиятельный адвокат, вдруг сможет чем-то помочь за счет своих связей и своего ума. Подходя к его палате, в моем кармане зазвенел телефон, я остановилась и отошла к окну.

– Алё?

– Здравствуй, Дженни, это Роуз Тин, – произнесла она взволнованно.

– Оу… Роуз, рада слышать тебя, как ты? – спросила я, повеселевшим голосом.

– Да все хорошо, меня выписывают, и сотрудники детского дома, в котором я раньше жила, заберут меня обратно сегодня вечером.

Я подняла руку и посмотрела на часы: 15:20.

– Но я не хотела бы уезжать до встречи с тобой, – настаивала Роуз.

– Что-то срочное? – переспросила я.

– Думаю да, я кое-что вспомнила из прошлого, Дженни, – прошептала девочка.

– Окей, я все поняла, Роуз, скоро буду… – я мгновенно развернулась от палаты отца и поехала в больницу к девочке.

Тем временем в Пентагоне.

Группа по захвату стояла в соседнем коридоре, ожидая шанса совершить возможное нападение. Бен повернул Ларри к дверям.

– Вводи! – приказал он.

– Что?! – переспросил Ларри, пытаясь потянуть время.

Бен ударил кулаком его под дых.

– Живее! – закричал он.

Кашляя от боли, Ларри согнулся, приложив свою ладонь к сканеру.

– Сэр, если они войдут, мы ничем не сможем ему помочь, доступ туда ограничен для иных лиц, и его не перекодировать.

– Я знаю, капрал, но мы не можем рисковать жизнью Гринвича, даже если боеголовки запустят, мы можем попытаться их перенаправить или отключить в течение 7 минут, а если Ларри Гринвич умрет, то у нас не только не будет этой возможности, но и доступ к ядерным боеголовкам будет утерян навсегда, а это, как понимаешь, самое страшное из всего, что может быть. Это подобно той старой присказки: «Сидишь на пороховой бочке и не знаешь: то ли рванет, то ли нет…»

– Ага, однажды такое уже было, – поддержал их разговор ещё один рядовой, командир изменился в лице.

– Да, было около 30-35 лед назад: один безумец из своих захотел отомстить за свою семью и многое другое, псих, в общем, – отмахнулся командир.

– И как все решилось? – спросил рядовой.

– Я точно не знаю, но в деле фигурировала какая-то женщина, по крайней мере, так упоминалось в газетах.

Лазер проверил отпечатки пальцев, и из стены выдвинулась клавиатура для набора пароля. Ларри посмотрел на Бена.

– Может, не стоит этого делать? – переспросил он.

Бен тяжело вздохнул и прострелил ему плечо.

– Ты все ещё не понял: я не шучу! – закричал он.

– А-а-а! – вскрикнул Ларри, схватившись за плечо, с трудом вводя пароль.

Группа захвата выбежала из-за угла, Бен оглянулся на них.

– Всем назад, я сказал! – кричал он, наведя на них пистолет.

Глазной лазер подтвердил личность, дверь пискнула и медленно начала открываться. Услышав сигнал, Бен обернулся назад, Ларри неожиданно ударил его по голове, раненый ослабевший Бен пошатнулся и чуть не упал. Группа захвата мгновенно открыла огонь по Бену, но тот успел среагировать: схватив Ларри за ворот, прикрываясь им, он начал отстреливаться от военных, подстрелив нескольких солдат, пятясь в секретное темное помещение спиной.

Как только дверь закрылась, в помещении стало светлее, светло-зеленые огни освещали потолок и стены. Сама комната небольших размеров, в середине стоял компьютер на высоком столе, а напротив, висел ещё один большой монитор. Слева и справа от него стояли стулья – по 10 штук с каждой стороны.

Ларри стоял возле двери, оперевшись спиной о стену, тяжело дыша.

– Что с тобой? – спросил Бен, подойдя ближе.

Во время стрельбы кто-то из вояк зацепил его в область ребер, сняв сверху мундир, кровь проступила через белоснежную рубашку. Бен наклонился, чтобы посмотреть рану.

– Вот чёрт… Всегда говорил: не умеешь держать в руках оружие – нечего делать в армии, – произнес Бен недовольным тоном. Зажми здесь! – приказал он, прижав его ладонь к ране.

– Ах… – прошипел Ларри, сморщившись. – Как только я заполучу пароли, я отпущу тебя, произнес Бен и выпрямился, отойдя назад. Где сейф Ларри? – оглядывался Бен по сторонам.

– Сейф? Хм… С последней нашей встречи многое изменилось, Бенжемен, очень многое.

Ларри оттолкнулся от стены и выпрямился, сделав несколько неуверенных шагов вперед.

– Что ты сделал? – взволнованно спросил Бен, обходя его со стороны.

Ларри виновато смотрел в его глаза.

– После череды несчастных случаев, произошедших с тобой и твоей семьей, ты словно обезумел.

– Несчастных случаев?! – переспросил разъяренно Бен, встав к нему лицом. – Как ты смеешь отрицать свою невиновность?! – Бен приставил пистолет к его голове, ты во всем виноват! – обвинял он, шагая на врага.

Ларри поднял руки вверх, уперевшись спиной в стену.

– Я не виноват, Бен, я ничего не мог с этим поделать! На кону была моя семья, – оправдывался он со слезами на глазах. – Они угрожали расправой мне и моим родным.

– Семья?! А чем были мы для тебя?! Куском дерьма на котором ты зарабатывал? А?! Ты должен был сказать, предупредить! И всё было бы хорошо, но не-ет… Ты предпочел нам высокий пост и все привилегии, я всё знаю, Ларри, тебе не обмануть меня в этот раз, – покачал головой Бен, и не смей прикрываться семьёй, – пригрозил он, опустив пистолет, повернувшись к нему спиной. – Я знаю, что ты бросил Эллу и троих своих детей ради молодой юбки из высших чинов.

– Бен, я… – начал оправдываться Ларри.

– Просто заткнись! – закричал он, махнув на него рукой. Ты не один такой в этом мире, люди перестали ценить, любить и уважать то, что у них есть, а понятия «доброта», «справедливость» и «честность» им неведомы. Всем им плевать не только на самих себя, но и на окружающих. Там, где я жил все эти 30 лет, люди ценили даже воздух, которым дышали, саму жизнь, какой бы сложной она ни была, ценили дружбу и все то, что у них осталось. Я покажу этому миру, как дороги мне были люди, которых у меня отняли, я научу всех, как надо ценить, и любить, – обернулся он к Ларри, – и уважать, – прорычал он, сморщившись. – А теперь ты скажешь мне пароли к боеголовкам, Бен навел пистолет на Ларри, таращась на него исподлобья.

Ларри прижался к стене, напуганно глядя на пистолет, он понимал, что Бен уже не тот, кем был раньше, и ожидать от него сочувствия и понимания просто нереально.

Приехав в больницу, я мгновенно забежала в неё, на вахте было людно: что-то серьёзное произошло в центре города, и раненых людей отправляли сюда. Пройдя мимо сестринского поста – лифт был занят – я пошла по лестнице вверх. Добравшись до четвертого этажа, охранник не впустил меня, требуя пропуск, я понимала, что правила написаны для всех, но лишнего времени у меня не было, и я направилась на этаж ниже, в кабинет доктора Корнера. Дверь была открыта, за его столом сидела молодая светловолосая девушка около 30 лет, в белом халате, в очках с черной оправой и белоснежной шапочкой на голове. Перебирая какие-то бумаги, она заметила меня и подняла глаза.