Вы уже смекнули, или вам показать?
Выбор – на карте великого предела, вот инь, вот ян, вот плохое, вот хорошее. Не перепутай! Когда в Поднебесной все узнают о том, что такое прекрасное, появляется и безобразное. Каким идиотом нужно быть, чтобы перепутать?
Просто делать выбор, если смотришь себе прямо в глаза, выкручивая глазные яблоки, как галактические звезды, как глобусы, в обреченной надежде смыться от черной дыры.
Дайте мне руки, дайте мне свои изрезанные ладони, мои друзья-страдальцы, и я переведу вас на верную сторону. Счастья нет на земле, не пора ли нам всем поискать его на небесах?
Новой поющей толпой, штурмом возьмем двери рая.
Я – Бэй, я черная смерть в белой косынке, я адвокат армии смертников».
Девушка вскрыла новую пачку сушеных водорослей – на сей раз корейских, со вкусом кимчи. Пост трехлетней давности, три сотни комментариев без ответа. И весь форум до сих пор боготворит эту Бэй.
Она три часа назад зарегистрировалась на форуме, назвавшись Фаустом, и уже все знала про их бессменного идола. Новички забрасывают ее письмами и не получают ответа, старожилы кряхтят, что Бэй сдала свои позиции и теперь ни с кем не общается. ДокторФауст решила, что если какие-то умники больше двух лет зависают на форуме суицидников, то к их мнению стоит прислушиваться в последнюю очередь. Лучше самой узнать, как обстоят дела.
Когда возле Бэй возникла пометка «онлайн», она постучалась в личные сообщения – не надеясь сразу на большой успех. Может, у человека там очередь. Через пару часов телефон завибрировал.
Бэй: Привет!
ДокторФауст: Вот это да! Звезда Бэй отвечает на письма фанатов? Я думала, никогда не достучусь до тебя.
Бэй: Правда? Извини.
ДокторФауст: Всю ночь не сплю, держу в руке телефон. Жду, когда же ты умиротворишь мою гормональную ненависть к миру своим сладким «умрем вместе, детка».
Бэй: Умрем вместе, детка!
Бэй: У тебя что-то случилось, мой юный агрессор?
ДокторФауст: Я так шучу, не бери в голову.
Бэй: Я еще не говорила тебе, что вредно укладывать дурные мысли на дно? Они там тухнут. Откуда, думаешь, берется дурной запах изо рта?
ДокторФауст: Фу. Ничего особенного. Выгляни из окна – в такую погоду любой начнет веревку намыливать.
Бэй: Да, все говорят про тайфун. Газеты пишут, в Сеуле были жертвы.
ДокторФауст: Может, и нас затопит? Иногда я сижу на парте на своем двадцать третьем этаже и думаю – а что, если ливень пойдет сильнее и заблокирует двери? Вода будет медленно-медленно подниматься. Когда дойдет до третьего этажа, из здания уже будет не выйти.
Бэй: И что бы ты сделала?
ДокторФауст: Ничего. Я бы сидела на парте и смотрела, как поднимается уровень воды. Как за окном плавают рыбы. И акулы. Покурила, заварила бы чай. А ты?
Бэй: А я бы спрыгнула. Дождалась бы, когда вода дойдет до восьмого или девятого этажа. Знаешь, чтобы совсем не больно – как нырять. Очень приятно, Бэй – ваш трансцендентный дайвинг-инструктор!
ДокторФауст: Боишься боли?
Бэй: Смеешься? Как можно бояться того, с кем просыпаешься каждый день?
ДокторФауст: Откуда мне знать? Мы же не знакомы. Поговаривают, ты в последнее время ни с кем не общаешься. Завела любимчиков? Мерзкое у тебя хобби, Бэй.
Бэй: Хочешь стать моим любимчиком? Беру. Каждое твое слово – оно как будто и про меня тоже. Я слишком хорошо тебя понимаю. Это понимание не приходит просто так.
ДокторФауст: (пишет).
ДокторФауст: (пишет).
ДокторФауст:…
Бэй: Эй, ты там?
ДокторФауст: Да. Я не знаю, как сказать.
Бэй: Ты про что?
ДокторФауст: Мне надоело ходить вокруг да около. Может, для кого-то этот форум про «поболтать», но для меня – нет. Раз уж такая удача, давай по делу, Бэй. Ты хочешь сделать то же, что и я?
Бэй: Ух ты. Какая деловая. Я скажу «да». Мы думаем об одном и том же?
ДокторФауст: Ну мы же не просто так зависаем на этом сайте. Надеюсь, тебе не четырнадцать и ты не хочешь вскрыть вены из-за несчастной любви.
Бэй: Люблю, когда сохраняют чувство юмора. Мне не четырнадцать.
ДокторФауст: Надо же. Вот какого черта? Ты такая странная, Бэй. Не отговариваешь. Многим нравится трендеть о самоубийствах, но как доходит до дела…
Бэй: Не суди их. Кого-то надо отговаривать. Довольно глупо убивать себя из-за тройки по физике, особенно если ты девственник и еще ни разу не был влюблен. Но иногда наши грузовички заруливают в тупики, где нет ни поворотов, ни дороги назад. Остается только право распоряжаться своей жизнью, право на достоинство. Право свернуть в кювет.
ДокторФауст: Достоинство. Смешное слово, какое, к черту, достоинство, Бэй, у тебя оно есть? У кого оно в этом мире еще осталось? Каждый, кому перевалило за двадцать пять, хоть раз успел изваляться в грязи. Я всю жизнь бегу от себя, я вру всем вокруг. У меня даже земли собственной нет. Нет номера телефона родителей. У меня больше нет имени. Я ношу чужое имя. На моем лежит тень, от которой не скрыться.
Бэй: Все несчастные – прокляты. От проклятья не убежишь на другой континент и не обманешь, сменив имя. Я всегда узнаю тех, на ком печать. Наверное, мы как-то видим друг друга в толпе. Это несчастье в самой крови, Фауст.
ДокторФауст: У меня от тебя мурашки по коже. И как долго нам еще страдать, госпожа Экстрасенс? Скажи мне, когда я умру.
Бэй: Я не экстрасенс. Твоя смерть – это твое дело. Если хочешь, можешь выстрадать все до конца.
ДокторФауст: Да? Какая ты сегодня либеральная, Бэй. А ходят слухи, что ты всем советуешь скорее выпрыгивать из окна.
Бэй: Советую? Никто не СОВЕТУЕТ, что тебе делать со своей жизнью, Фауст. Как можно заставить человека умереть? Звучит противозаконно.
ДокторФауст: Это даже несправедливо. Тогда почему все по умолчанию заставляют нас жить? Почему наоборот – законно?
Бэй: Потому что мы лицемеры, Фауст. На самом деле, никто не может сказать тебе «умри» или «живи». Тебе подарили жизнь, распоряжайся подарком на свое усмотрение. Если тебе подарили некрасивую статуэтку, ты же не поставишь ее на самое видное место в гостиной? Или тебе подарили дорогой сыр, а он за ночь стух? Что еще с ним делать, как не выбросить?
ДокторФауст: Ты сравниваешь жизнь с тухлым сыром? В личке ты еще циничней, чем на форуме.
Бэй: Испорченную жизнь. Если она причиняет только страдания, не разумнее ли ее прекратить? Прекратить лгать. Прекратить плакать. Мы только ухудшаем космический баланс своим несчастьем.
ДокторФауст: Ты серьезно? Я думала об этом. Мир был бы почище без таких, как мы. Иногда мне кажется, что это все какая-то большая шутка.
Бэй: (пишет).
ДокторФауст: Тогда давай встретимся. Только вдвоем. Мы ведь хотим одного и того же, а вместе проще.
Бэй: Чем это проще?
ДокторФауст: Потому что если я струшу в последний момент, это будет слишком унизительно. Я пообещаю тебе, а ты мне. О таких вещах не шутят. Такие обещания не нарушают. Хочешь?
Бэй: (пишет).
ДокторФауст: Если нет, я не настаиваю. Мы же не говорим друг другу «живи» или «умри». Ты не подумай, что я…
Бэй: Согласна.
ДокторФауст: (пишет).
ДокторФауст: Надо же. Так просто. Ну что медлить? Давай встретимся в пятницу.
Бэй: Я знаю прекрасное место в гавани Сучжоу. Стоишь на темной набережной, смотришь на далекие огни Бунда и понимаешь, что жизнь – мрачный поток. Выйти из него ничуть не более страшно, чем плыть дальше. И явно чище.
ДокторФауст: Да уж, грязнее реки в Шанхае не сыскать.
Бэй: Встретимся в русской кофейне на углу Тайань-лу и Укан-лу.
ДокторФауст: Зачем так далеко?
Бэй: Это проверка. Хочу дать тебе шанс сбежать в последний момент. Мы выпьем кофе, возьмем такси и поедем в гавань Сучжоу. Назовем адрес таксисту. И если он спросит, что мы там забыли, мы честно ответим ему.
ДокторФауст: Хорошо. Ты про «Челябинск»? Я буду в черном.
Бэй: В черном будут многие. Я тебя не узнаю.
ДокторФауст: Узнаешь. Я буду в черном, и у меня светлые волосы. Натуральные русые волосы. Глаза синие, кожа белая. И нос большой.
