В полной тишине погрузились в чтение, лишь изредка переговариваясь по поводу спорных моментов. Чувство такое, будто мы с ним на работе, в одном кабинете, поглощены одним делом.

Около девяти услыхали, как тихо скрипнула дверь, а потом бодрые шаги Тима. Проходя мимо открытого кабинета, он краем глаза заметил меня и, остановившись, удивлённо спросил:

– Уже встала?

Чуть рассеяно улыбнулась в ответ, кивнула и опять уткнулась в планшет. Тимур, даже если его и удивило мое поведение, не подал виду и направился на кухню.

А дальше все закрутилось с неимоверной быстротой.

Раздался размеренный стук в дверь, на который я по привычке и не обратила внимания, лишь раздражённо пожала плечами – гостей не ждала.

– Я открою, – послышался голос Тимура.

– Угу, – только и буркнула в ответ.

Спустя пять секунд в голове словно всполох молнии, острое предчувствие неотвратимой катастрофы.

Одновременно с Лазаревым вскидываем друг на друга изумлённые взоры, замираем на мгновение, а потом словно по команде срываемся с места, в надежде остановить Тима.

Хочу крикнуть, чтобы не открывал, но слова замирают внутри, когда, выскочив в коридор, словно в замедленной съемке вижу, как распахивается дверь… На пороге рослый мужчина в форме пристава и Власова собственной персоной. Оба смотрят на руки Тимура. На отсутствие браслетов.

Чувствую, как внутри каждый нерв, будто оголенный провод.

Сука! Не стала ждать.

Я сама себя уже ненавидела за этот идиотский праздник в честь возвращения. Мотивы были бледными и неубедительными. Покрасовалась, напилась, а самое главное подтолкнула Змею к решительным действиям.

Тимур оборачивается в нашу сторону, вопросительно подняв брови. Пересекаемся с ним взглядом, и он все понимает. Вижу, как подбирается, отступает в сторону.

Мы с Лазаревым выходим в гостиную.

– Чем обязаны? – интересуюсь холодно, загнав все эмоции глубоко внутрь. Они сейчас не нужны.

Власова открыла было рот, чтобы ответить, но пристав осадил ее предупреждающим взглядом.

Понятно. Это или кто-то свой, или белобрысая сунула ему денег. Зараза.

Уверенно перешагнув через порог, мужчина смерил меня серьезным взглядом. Не прониклась. Уперев руки в бока, смотрела на него, упрямо игнорируя Марику.

– Чуракова Василиса? – уточнил он без единой эмоции и, получив утвердительный ответ, заговорил.

Витиеватыми фразами, перегруженными профессиональной терминологией, он озвучивал именно то, что мы и ждали.

Простой обыватель, услыхав такие речи, обычно теряется. Знаю из собственного опыта, сама таким порой грешила в силу профессии. И мужик это знал, поэтому продолжал самозабвенно грузить ненужными подробностями, озвучивая сопутствующие ненужные статьи.

Стою внимательно слушаю, киваю, а мысли мечутся в поисках выхода. Не вижу его. Особенно когда переходит к обоснованию причин. Как и предполагали, основная зацепка – браслеты. Гребаные браслеты, которые я не успела надеть сегодня, наивно полагая, что у нас ещё есть время! Дура!

Смотрю на Тимура, застывшего в стороне, будто каменное изваяние. Парень мрачнее тучи, смотрит волком на незваных гостей. Ловлю его мрачный взгляд и чуть заметно качаю головой, предупреждая любую реакцию с его стороны. Пусть стоит, молчит. Главное, чтобы не выкинул ничего такого, что может усугубить ситуацию.

Он смотрит на меня, не моргая, и я мысленно умоляю его поверить нам, не делать лишних телодвижений. Вижу, что сжал кулаки, так что костяшки побелели. С трудом сглотнув, ещё раз качаю головой. Не смей!

Разворачиваюсь к Лазареву. Он слушает, что говорит пристав, не отрывая взгляда от темной папки в его руках. У нас на работе бытует мнение: слова могут быть любыми, но если есть папка, то главное находится в ней. Уж мне ли не знать после того, что случилось со мной.

Что ещё принесла Змея со своим пронырливым помощником? Надо бы узнать сразу, чтобы у них не осталось потаённых козырей. Никита, похоже, думал также, потому что снисходительно произнес:

– Вам не кажется, что доказательства так себе? В данный момент браслеты в комнате, мы их чистим. Если у вас больше ничего нет по этому вопросу, то, возможно, пора прекратить разговор и разойтись по своим делам.

Марика, усмехнувшись, смерила Никиту надменным взглядом, покосившись на своего сопровождающего.

Тот с готовностью распахнул папку, извлёк от туда несколько листов и протянул их мне.

Фотографии. Цветные, яркие. И до неприличия четкие.

Я и Тимур выходим из магазина на заправке. У Тимура в руках пакет, рукав задрался кверху, открывая объективу фиолетовую татуировку и, самое главное, отсутствие проклятого браслета.

Твою мать! Как?! Каким образом эти кадры попали к Марике? Она следила за нами, что ли?

Столкнулась взглядом с Тимуром, чувствуя, как внутри все переворачивается. Он же предупреждал тогда, что будут проблемы! Не послушала! Хотелось быть добренькой?

Верно говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Чувствую, как в груди защемило. Он предупреждал, не желая, чтобы у меня были проблемы, а я отмахнулась, в результате проблемы у него. Большие проблемы, на фоне которых мой страх потерять работу кажется детским лепетом.

– Таким образом, раб по имени Барсик подлежит изъятию и возвращению первоначальному покупателю, а именно Власовой Марике, – тем временем был проведен жестокий итог, – прямо сейчас.

Власова стояла, еле сдерживая самодовольную ухмылку. Пристав с видом победителя, свернувшего горы, смотрел на нас.

Мы с Никитой переглянулись, чувствуя друг друга без слов.

– Куда же так спешить? – улыбнулся Лазарев, при этом глаза оставались холодными.

– Закон есть закон, – развел руками пристав, – сами понимаете.

– Понимаем, – Ник кивнул, – согласно тому же закону мы можем воспользоваться консультацией специалиста. Не так ли?

Власова только раздраженно фыркнула, а пристав снисходительно посмотрел на друга и тоном, будто говорит с неразумным ребенком, начал:

– Молодой человек, специалист перед вами. Можете консультироваться. Но я уже все озвучил, так что предлагаю не терять время даром. Мы забираем имущество и покидаем вас.

При слове имущество я прямо услышала, как у Тимура скрипнули зубы. Захотелось подойти, взять его за руку, поддержать. Только сейчас не до телячьих нежностей, ситуацию вытягивать надо. Я пока не вмешиваюсь, сначала выход Лазарева, у него такие вещи лучше получаются.

– Э, нет, – Никита подошёл ближе к приставу, – вы не поняли. Я говорю о статье 14.8 закрытой части гражданского права. Которая гласит о том, что любой гражданин имеет право на квалифицированную помощь специалиста при возникновении угрозы конфискации его имущества. Причем, волен выбирать того специалиста, в котором уверен и которому доверяет.

Дальше он начинает цитировать саму статью, точно копируя интонацию пристава. Тот мрачнеет на глазах, когда до него начинает доходить, что перед ним не простой обыватель, а человек, свободно владеющий нормами, который так же легко может бросаться профессиональными терминами и выдавать заумные речи.

От меня не укрылся его быстрый досадливый взгляд в сторону Марики. Похоже, дядька не ожидал такого приема, думал, что все пройдет быстро и безболезненно. Не дождетесь!

– На получение консультации отводится три часа. До этого времени пристав не имеет права на конфискацию и любые действия по отношению к спорному имуществу. Вроде, так? Я ничего не путаю?

– Нет, – сквозь стиснутые зубы выдавил мужик.

– Да что за бред? – взвилась Марика. – Все, он без браслета и дома, и на людях, поэтому я его забираю. Какие три часа?

Лазарев проигнорировал ее, не отрываясь, глядя на пристава:

– Клиентку свою утихомирьте, пожалуйста.

У того заходили желваки на скулах. Понял, что просто так никто не собирается им уступать, и нахрапом дело не решить.

– Марика, послушайте, молодой человек все правильно сказал. Хозяйка в своём праве. Она может воспользоваться консультацией специалиста, – потом в его взгляде скользнули злорадные нотки, – у вас есть три часа, начиная с этого момента.