Открыв дверь в кладовую, я увидел Жору, навзничь распластавшегося на полу. За два часа он успел нанести себе немало увечий. Кладовая была вся заляпана кровью и… на обеих кистях рук отсутствовали пальцы. Он их попросту отгрыз и съел. Теперь я знаю, куда подевались глаза. По всей видимости, он проделал с ними ту же процедуру. Почему он так поступил со своим телом, предстоит разбираться и анализировать. Вероятно, этот человек страдал комплексом неполноценности, а «ИРОН» усилил многократно чувство неприязни к себе. Может быть, Жора ненавидел себя и думал о суициде. Эти вопросы нужно обсудить с компетентными людьми. Но как? Никто не должен знать о произошедшей оказии. В обратном случае я буду обсуждать свободу со своими новыми полосатыми друзьями. Чтобы этого не произошло, нужно брать лопату побольше и копать поглубже.

Ветром и ледяным дождём сопровождалась моя землекопская миссия. Осень по-настоящему решила себя проявить именно сегодня. Этой ночью, я совершу ещё одно преступление: скрою следы предшествующего акта беззакония. Копать было очень тяжело. Мокрая глина налипала на лопату, и каждый раз приходилось её счищать. Вдобавок к ужасной погоде, работать пришлось в полной темноте, включать свет на улице я не решился. Не хватало ещё, чтобы мой загадочный сосед заимел на меня компромат.

Когда яма была выкопана, я подумал о погребальном облачении. Стоит ли Жорика заворачивать в какую-нибудь плёнку, как это делают по обыкновению? Никогда не понимал, зачем так делают убийцы, поэтому решил закопать отважного добровольца нагишом. В таком виде он гораздо быстрей вступит в гармонию с матушкой природой.

Небрежно бросив тело в яму, я тут же её засыпал и заровнял. А уже к утру, дождь поможет скрыть оставшиеся следы моей самодеятельности. Нужно будет проснуться пораньше и положить пару квадратов камня, чтобы Жорик не вылез и мне не отомстил. А моя жизнь продолжает преподносить сюрпризы! Теперь даже не знаю, каково мне будет ходить по этому двору, зная, что в этом доме определённо имеется свой скелет в шкафу! В данном контексте, не совсем в шкафу, но всё-таки! Ну, поскольку это крылатое выражение как-то появилось на свет, значит, я не первый, кто замуровывает человека у себя дома. Долго проживать в этом доме я попросту не смогу, придётся снова переезжать. На Гоа! Только сначала отмою, как следует, все кровавые подтёки в лаборатории, не хочу завтра видеть напоминания этого неприятного инцидента. А потом выпить и спать! Если сегодня ночью я услышу какие-то посторонние звуки, моё сердце может не выдержать. Мне долго теперь будет сниться этот крик. Выпить нужно основательно, и спать…

Утро наступило как всегда вместе с кошмаром: от коньяка голова просто раскалывалась, поэтому перед работой пришлось принять «дозу». Дождь к утру прекратился, скрыв за ночь практически все следы моей «ритуальной» работы. И Жора из импровизированной могилы не вылез, что тоже радует.

Укладывать камень пришлось «абы как», мне не хотелось долго этим заниматься. И как оказалось — не зря. Как только я уложил последнюю плитку в то место, где покоился Георгий, к моему дому подъехала машина и в ворота кто-то постучал. Настойчиво постучал. Когда я открыл калитку, в моём организме произошли непоправимые изменения. Передо мной выросли двое полицейских. Вернее, один в полицейской форме, вероятно — наш участковый. Второй «по гражданке», но этого брата видно сразу по надменному выражению лица.

— Щербицкий Артур Юрьевич? — спросил один из них, который повыше и в «гражданке».

— Да, — еле вымолвил я.

— Капитан Власенко, следственный комитет, — показав удостоверение, сказал полицейский. — Можно пройти, нам нужно побеседовать.

Я, молча, кивнул, приглашая сотрудников во двор. В глазах темнело, в животе скрутило до боли. Неужели впервые в истории, отечественные органы решили проявить невиданную оперативность? Поначалу, я хотел сразу во всём сознаться, но потом подумал, что наши органы не способны работать с такой скоростью априори. Возможно, сознаваться рано и целью их визита стало что-то другое.

Я пригласил их на кухню, предложил чай-кофе. Они отказались, видимо, пить кофе с убийцами у них там не принято и сейчас будут «вязать». Расположившись за кухонным столом, следователь посмотрел на меня испепеляющими чёрными глазами и ровным голосом спросил:

— Артур Юрьевич, вы хорошо знали Никонова Андрея, Марину Бурлацкую?

— Да, конечно, — с облегчением ответил я. — Это лаборант и моя бывшая ассистентка. Мы вместе работали в Медикал плюс до недавнего времени. Марину, как известно, недавно убили. Мне об этом Андрей и сообщил по телефону несколько дней назад. Банальный грабёж.

— Так-то оно так, — не сводя с меня глаз, продолжил капитан. — Только дело в том, что Андрея убили тоже, позавчера. И тоже всё подстроено под ограбление. Как подсказывает мой опыт, таких совпадений не бывает. Его зарезали во дворе собственного дома, телефон и бумажник пропали. Понимаете, мы разговаривали с вашим бывшим руководителем, и он рассказал про налёт на лабораторию сотрудниками ФСБ. Дело в том, что мы сделали запрос в федеральную службу, и они слышат о вашей работе и лаборатории впервые. Это были ряженые лица, преступники. А потом эти два убийства. Улавливаете связь, Артур Юрьевич?

— Если вы подозреваете меня, — сказал я как-то даже угрожающе, — то вы не там копаете. Хотите сказать, что это как-то связано с моей работой? Хотите сказать, что я так отомстил за своё увольнение? Мне незачем убивать лаборанта и ассистентку. Если бы я хотел отомстить, то убил бы только босса…

— Ох, Артур Юрьевич, — успокаивающе выдохнул капитан Власенко. — Наши современные технические средства позволяют отследить ваше местоположение за последние дни. Вы были дома в момент обоих убийств. Да, это как-то связано с вашей работой, в этом я почти не сомневаюсь. Как и не сомневаюсь в том, что вы не убивали своих бывших коллег. Стал бы человек, совершивший убийство, спокойно укладывать камень у себя во дворе? Нет, не стал бы. В тюрьму, или бежать вы не собираетесь, вы готовитесь спокойно дальше здесь жить. Просто я боюсь, что следующим будете вы. Ваш начальник рассказал, что представляет собой ваше изобретение. Собственно, он и направил нас к вам. Что вы можете рассказать? Может, что-то странное происходит с вами в последнее время? Может, кто-то угрожал, или, предлагал выкупить права на ваше изобретение? Дело в том, что оба убийства очень чисто сработаны, улик никаких не осталось. Очевидно, что ограбление послужило лишь прикрытием истинного мотива. Если вам есть что рассказать, советую это сделать. Это напрямую касается вашей безопасности. Для меня вполне очевидно, что кто-то пытается прикрыть ваш проект, даже вот таким брутальным способом.

— На меня и мой проект сначала наехали журналисты, потом босс меня уволил из-за поднявшейся шумихи. Я уже неделю нахожусь здесь и практически никуда не выезжаю, только в магазин. И про эти убийства я узнаю совершенно случайно. Вы, в самом деле, считаете, что мне что-то угрожает?

— Почему вы так нервничаете? — ушёл от ответа следователь. — Вы заметно испугались, когда нас увидели. Вам есть что скрывать?

Мне было что скрывать, но делиться с этими людьми своими тайнами хотелось в последнюю очередь, поэтому пришлось изобразить небольшую истерику:

— А почему менты всегда задают этот идиотский вопрос: испугались, нервничаете?! А кто при виде вас не нервничает и не пугается? Вы что, способны принести хорошую новость? Менты что, предвестники благополучия и вселенской любви? У вас такая работа, сообщать людям плохие новости, либо вообще, превращать жизнь людей в ад! Вас рады видеть, только когда грабят или насилуют! Во всех остальных случаях, вас видеть хотят в последнюю очередь. Да, я нервничаю! А что, у меня нет на это оснований? Разве я не обосновано испугался, когда вас увидел возле своего дома? Вы же мне сказали, всего лишь, что меня могут убить в ближайшее время! Причём непонятно кто и непонятно зачем! И впредь я всегда буду нервничать и пугаться, когда вас увижу! Когда у человека всё нормально, к нему не вваливаются в дом менты с утра пораньше!