========== Глава 1. Полюбить так Короля, сбежать так в Средиземье ==========

Снова цветет за окошком пустырь… Все надоело — уйду в монастырь! Но не решила точно в какой… Надо бы в женский, а тянет в мужской…

Точно, ушла бы, только куда от моих супруга и батюшки денешься? Да и врать грешно: от супруга мне сбегать никуда не хочется, такого восхитительного во всех отношениях супруга хоть половину миров обойди, больше не сыщешь. Один он такой — венценосный статный красавец, и в постели выше всяких похвал хоть пять раз на дню. Просто от всех этих королевских обязанностей устала: Королева должна быть очаровательной, всем улыбаться, менять платья к завтраку, обеду, ужину и супружескому ложу… Ладно, вру: там он меня сам раздевает, и уже до утра о тряпках можно не думать — такое интересное устроит, покажет и такому научит, что режиссёры порнофильмов кажутся малыми детьми с корабликами у пруда. Но все эти званые обеды, ужины и чаепития, все эти жеманные придворные и вечно нуждающаяся в советах прислуга — надоели до смерти. Будто они без меня не знают, какие приборы на стол ставить, какие скатерти стелить и как бельё стирать. Жили же до меня тут тысячи лет, а теперь что, резко ополоумели? Поголовно? Или из вежливости спрашивают, а мне потом хоть плачь?

Ну не знала я, что подавать к ужину куропаток с грецкими орехами и миндалём, когда в замке гостит Элронд, ну никак нельзя: видите ли, у него от этого явства либидо повышается, а супруга его так далеко, что даже мысленно не покохаешь. Я-то, может, о здоровье своего супруга пеклась, и нам с ним было очень хорошо, а вот кого там этот полуэльф по коридорам ловил и тискал, так это проблемы стражей и служанок, которые убежать не успели. А ещё интеллигентом себя называет! Да у меня на родине таких интеллигентов кобелями кличут. Не зря от него жена сбежала. Небось и оркам приплатила, чтобы сымитировали изнасилование, и ей можно было бы с легальным поводом отчалить в блаженный Валинор. А могла бы и в монастырь, если бы их здесь строили. Впрочем, вот туда ей, наверное, точно не хотелось. Разве что в мужской.

Для мужиков, кстати, строить можно: вот там Торин и сможет проповедовать, а то не знает, куда свой ораторский талант приложить, кроме как к нам приезжать и о былом разглагольствовать. Другое дело, что вот женский-то не получится — девиц в Средиземье крайне мало, мужики точно взбунтуются, если часть тех немногих, что имеются, начнёт молиться и от них за высокими стенами прятаться. Я, собственно, сама так замужем и оказалась, ещё толком не поняв, куда меня судьба занесла. А всё потому, что если с обычными бабами напряжёнка, то эльфийские или ещё какие приблаженные особы так вообще дикий дефицит. А уж если это дочь остроумного майа и остроухой ривенделльской арфистки, так такая всего одна на всё Средиземье, и никто о ней не знал, пока Фродо Кольцо Всевластия в Ородруине не утопил.

Утопист, блин, мохнатопятый… А я всего лишь воскресным утром вышла из дому цыплёнка для супа купить да воздухом свежим подышать. Разве это грех какой или шибко возбраняется? Так нет же — не успела и пары шагов сделать из подъезда, как слышу, кони ревут, хлопцы орут, что-то грохочет, как при ядерном взрыве, а ко мне мужик в белом балахоне бежит, причитая: «Донечка моя, ненаглядная! Как же истосковался я по тебе сердешной!» Ну, что-то такое. Я не сразу разобрала, потому что язык незнакомый, учить его долго пришлось.

Так вот, неважно, что он там голосил, только вот батеньки у меня отродясь не было. Детдомовская я. В лесу нашли и Элькой назвали за уши острые, как у сказочного эльфа. А уж как за них в детдоме дразнили. Да за глазищи серые на пол-лица, кожу бледнее, чем у князьёв всяких, волосы белые, что с ней сливались, и худобу, которой бы и в Бухенвальде обзавидовались. В общем, всю жизнь себя белой молью считала, пока мне Трандуил не сказал, что я такая раскрасавица, что он таких отродясь не видел. Вот ему верить завсегда можно, и говорит он очень красиво, и целует так, что голова кружится, а вот батеньке моему, Гэндальфу то бишь, доверять никак нельзя. Отлямурил в Ривенделле с девицей пару вальсов, заделал ей ляльку, а тётя Галя, Галадриэль по ихнему, меня в другом мире спрятала, чтобы грешок своего друга прикрыть. Только рухнули её чары, значит, как Кольца не стало. Магия не у всех тогда пропала — батенька мой и супруг ею и сейчас владеют, а вот ей и Элронду меньше повезло, вот и собирают манатки, чтобы в Валинор отчаливать, а нам и здесь хорошо.

Точнее, это мне сейчас здесь хорошо и привольно, а вот в те первые минуты, когда все радостно орали от того, что драконы замертво с небес падали, я чуть заикой не стала. Оказалось, что долина это Мораннонская, битва у них там насмерть была с неким Сауроном, которого местная политика партии не устраивала, и хотелось единоличной власти над свободными народами всех земель, что морем не покрыты. В общем, гнусный дядька был, но помер от обиды, когда ему Колечко попортили. Опять же, это я всё позже узнала, когда язык учить начала, а в те минуты чувствовала себя инвалидом умственного труда, потому что совершенно ничего не понимала, а новоявленный папаша обнимал так, что впору было задохнуться и погибнуть во цвете своих девятнадцати лет. А ведь только однушку, обещанную государством, получила, первый курс закончила и купила телевизор с зарплаты честной официантки на вечерней подработке. Вот накрылось это всё добро медным тазом, потому что моим отцом Гэндальф оказался, и жить мне теперь совсем не там, где я привыкла.

Только телефон родимый со мной и остался, который каким-то чудом не терял заряд батареи и даже интернет ловил, если повыше на дерево забраться. Плохо, что кроме Фейсбука ничего в нём не грузится — реально драма века. Потому что сами знаете, Фейсбук — соц.сеть очень нудная, и тихо в ней, как в морге, только эстонцев иногда подвозят. И я сижу. Потому что больше негде. А все мои друзья ВКонтакте, да в Одноклассниках… Вот бывает же несправедливость в жизни? А в остальном, я не жалуюсь — пока ехали в какой-то Гондор, мне роханский сенешаль, то бишь будущий Король, цветочки дарил и совсем не страдал от того, что я всё больше молчу, да его слушаю. Невдомёк ему видно было, что ни слова не понимаю. Поди думал, что восхищена его пламенными речами и стесняюсь перебивать. Красивый он, напористый да пылкий — почти влюбилась я. Пока на балу в честь коронации дорвавшегося, наконец, до власти Арагорна, супруга своего будущего не встретила. Уж как хорош этот эльф оказался, так и словами не описать! А ещё обходительный невероятно, и, главное, я ему понравилась больше собственного отражения в зеркале. Так и сказал: мол никогда в гладях озёрных да хрустальных не отражалась такая красота, как моя.

Правда, когда он к утру у батеньки моей руки потребовал, у того аж борода дыбом встала, и голова убелилась. Орал, что совсем обнаглел Трандуил, он поди родной дочери ещё нарадоваться да пообвыкнуть не успел, а этот супостат лесной в силу своего многотысячелетнего недотра… в общем, слово неприличное, и озабоченности норовит её к себе в крова… Мирквуд утащить, чтобы исстрадавшееся от одиночества либидо тешить. Докажи, говорит, что любишь, а не на то, чейная она дочка заришься, тогда дам своё согласие, хоть она и не Мелиан, но близко.

Ну, Трандуил взял и доказал — надел мне на палец колечко и клясться в чём-то начал. Ну, а я возьми и кивни. Откуда же мне было знать, что он слова эльфийского брачного обряда произносит? А у батеньки седина ещё благороднее стала… Притих поначалу, потом материться знатно начал, но поздно уже было, как говорится, поезд ушёл. Да и я не жалею. По любви ведь. Вот если бы ещё интернет в телефоне получше работал, в Фейсбуке разве что «А знаете ли вы» заполнять можно, вроде как анкеты, как мы в школе вести любили, вот этим я периодически и занимаюсь — всё-таки своё родное развлечение, и прочесть никто не сможет. Даже у супруга не получается, он ведь, если и догадается, как я на дерево залезть умудрилась, ему дела царские мешают, и всё равно русского языка не знает. Только картинки смотрит иногда и удивляется почему палантир не круглый. Я ведь дочка волшебника, а потому его наличие эльфа нисколько не смущает.