Клиенты ее агентства оставались настолько довольны сервисом, что не было ни одной сделки, после которой Катю не отвели бы в один из лучших ресторанов Москвы. Самой же высшей благодарностью она считала приглашение в гости в новую квартиру. Однажды, на заре девяностых, жена генерального директора крупнейшей международной корпорации, открывшей представительство в России, француженка по происхождению, приготовила в ее честь шатобриан. Катя тогда даже не знала, что это название мясного блюда, а когда узнала, не могла поверить, что она ест полусырое мясо. Но больше всего ее поразил фруктовый салат, в который хозяйка дома положила свежую малину, купленную в Irish House на Новом Арбате, потому что больше нигде в Москве малины купить было нельзя, а дольки мандарина француженка собственноручно очистила от тоненьких прожилок.

За годы Катя скопила множество не только профессиональных знаний, но и живых человеческих историй, из которых можно было бы соткать пестрое и весьма причудливое художественное полотно.

Катя нащупала кнопку и откинулась в кресле. Подошла стюардесса с шампанским, поставила бокал на Катин столик и исчезла за шторкой. Катя сделала глоток и улыбнулась своим мыслям. Сколько забавных историй довелось ей услышать за эти годы, а в скольких поучаствовать! Взять хоть ее непутевую двоюродную сестру Марину, каждый раз пытавшуюся выгодно сдать квартиру очередного хахаля на время совместного отпуска.

Ухажеры Марины менялись, но неизменно соответствовали главному критерию: москвич с квартирой. С иными практичная Марина не встречалась, поскольку сама приехала покорять столицу из Пензы. Серьезных отношений ни с кем не складывалось, может быть, потому, что слишком уж быстро Марина входила в долгожданную для себя роль хозяйки московских квадратных метров и после двух-трех бурных ночей заезжала со своим потрепанным чемоданчиком к очередному жениху, не успевшему прийти в себя от такого блицкрига.

Если у потенциального кандидата в мужья оказывалась мама, счет любовной истории с совместным проживанием шел на недели, но и без этого досадного обременения дела как-то не ладились: ухажеров с московской пропиской давно испортил квартирный вопрос. Чуть только пелена любовных утех спадала с глаз, обнажая неуемную жилищно-коммунальную сметливость Марины, ее стоявшие у двери домашние тапочки в очередной раз должны были отправляться на поиски нового приюта.

Однажды за неделю до Нового года Кате срочно нужно было найти квартиру для девушки с редким для Москвы именем Сара. Она работала в Фонде Джорджа Сороса и прилетела в командировку из Израиля. Почти сразу после звонка Сары позвонила Марина:

– Привет, систер! Слушай, мы с Гией едем в Сочи, сдай его квартирку на пару недель. Только жилец нужен тихий. Ты же знаешь Гию, он в свою квартиру абы кого не пустит. Лучше одинокая девушка. Еще лучше – иностранка, чтобы бабосиков побольше срубить.

Кате очень хотелось помочь Марине и, хоть она и знала, что квартира Гии без ремонта и может не понравиться Саре, ответила:

– Хорошо, я поищу. Кстати, есть у меня одна девушка из Израиля… Я ей скажу, и, может быть…

– Веди! – скомандовала Марина, не дослушав, и положила трубку.

К назначенному времени Катя с Сарой пришли в квартиру. Сара оказалась скромной девушкой невысокого роста с роскошной копной черных кудрявых волос. Одета она была в по-настоящему потертые джинсы и серый безразмерный свитер, из-под которого из форм выступала только грудь.

Марина строго оглядела Сару и спросила:

– Чем занимаетесь?

– Поддержкой гражданских инициатив, – с сильным акцентом, тщательно подбирая слова, ответила Сара.

– Когда съедете? – спросила Марина.

Сара не поняла вопроса, Катя ответила за нее:

– Пятнадцатого января.

– Деньги вперед! – обрадованно ответила Марина. – Мы как раз к пятнадцатому вернемся. Только уговор: гостей не приводить.

Катя, а вслед за ней и Сара закивали головами. Марина, еще раз оглядев с ног до головы новую квартиросъемщицу, ехидно добавила:

– Особенно мужчин.

Гия молча сидел у стола и пристально изучал свои клетчатые тапки, иногда поглядывая на девушек.

Катя уловила его настроение и сказала:

– Гия, если ты не против, давайте подпишем договор, в котором я укажу паспортные данные, сроки и сумму.

– Да зачем нам договор? – Только сейчас Марина повернула голову к Гие. Его голос прозвучал как-то глухо. Маринины выщипанные в ниточку брови поползли вверх.

– Поступай как знаешь, – ответил он и пошел курить на лестничную площадку.

Сара протянула деньги Марине:

– Вот здесь все деньги до пятнадцатого числа.

Марина, довольная, что все так быстро уладилось, наклонилась над своим чемоданом. В это время Катя уловила взгляды, которыми обменялись вернувшийся в квартиру Гия с Сарой… Она сделала вид, что ничего не заметила, но ничего не заметить было нельзя: между ними явно пробежала искра.

О дальнейших событиях Катя узнала от Гии, поскольку Марина на вопрос о том, что случилось, ответила кратко: «Сволочь!»

Вечером десятого января Сара собиралась в бар и сменила вечный серый свитер на тонкий, клюквенного цвета, который был ей очень ей к лицу. В дверь позвонили. Сара не ждала гостей, а потому испугалась, подкралась к двери и дрожащим голосом с сильным акцентом спросила:

– Кто там?

Ей ответил мужской голос, она не поняла, встала на цыпочки и увидела в глазок Георгия, то есть Гию. Узнав хозяина квартиры, который должен был вернуться только пятнадцатого, Сара испугалась еще больше, но все-таки открыла дверь.

Гия держал в руках огромную корзину с абхазскими мандаринами, яблоками из Кутаиси, сухофруктами и бутылкой «Киндзмараули». Поверх всего этого изобилия лежал большой сверток, завернутый в редкую для того времени «оберточную» бумагу – тонкую фольгу.

– Что это, я не понимаю?

– Это я курицу завэрнул, чтобы нэ остыла. Фольгу товарищ из рэсторана принес.

Гия сделал шаг к Саре, протянул ей корзину, увенчанную расточавшей упоительный гастрономический аромат курицей, и проникновенно произнес:

– Мэри!

– Я – Сара, – уточнила она.

– Английский понимаэшь? Ты и я – мэри, – объяснил Гия.

Сара поняла и захохотала, Гия тоже.

Они сели на пол, развернули курицу, открыли вино. И, как выяснилось позже, им было что праздновать: Сара и Гия были созданы друг для друга. Вскоре они уехали в Тель-Авив, у них родилось трое детей, Гия стал уважаемым человеком.

В эту поездку пограничники словно сговорились, или что-то в ней было не так. Не успела Катя убрать документы в сумку после паспортного контроля, как к ней подошла женщина в форме и по-английски попросила пройти за ней. Они зашли в небольшую комнату.

– С какой целью вы едете в Израиль?

– У меня близкий друг в больнице, я еду к нему.

– Где находится больница?

Катя достала из сумки листок с адресом, который продиктовал Алик:

– Клиника «Ассута».

– О, это лучшая клиника на Ближнем Востоке.

– Да, мне говорили.

– А почему вы едете к другу?

– Это близкий мне человек, почему я не могу к нему поехать? – огрызнулась Катя.

– Может быть, у вас иные цели визита…

Катя глубоко вздохнула и, сдержав близко подступившие слезы, ответила:

– Вы можете позвонить в клинику и узнать, есть ли у них пациент Береговой Семен Георгиевич.

– Я вам верю, проходите. Извините меня. – Таможенница начала что-то объяснять про красивых русских дамочек, но Катя ее уже не слушала.

В зале прилета ждал водитель с табличкой «Сувороф Катя».

– Пожалуйста, вашу сумку. Машина здесь недалеко. Куда мы едем?

– Клиника «Ассута».

– Вы заболели?

– Нет, не я. Еду навещать близкого человека.

– Здоровья ему! И вам здоровья. Вы не расстраивайтесь. Все будет хорошо.

– Нет, не будет, – ответила Катя.

Больница поразила ее современным дизайном. Безупречно чистый и просторный холл больше напоминал пятизвездочный отель. Через пару минут подошел куратор.