Харук…
Этот голем хоть и был среди всех остальных самым маленьким по росту и по комплекции, но его особые способности заставляли считаться с ним даже таких гигантов как Танк. Шестой задумчиво смотрел на тысячи мерцающих отметок голографического изображения системы, в которой сейчас находился «Витязь». Ему нравилось наблюдать за этим мельтешением искорок на гигантской проекции. Точно также, капитан любил наблюдать за изображением радужных переливов гипер поля на мостике, ведь ему так проще думалось. И Шестой отлично это понимал. Несмотря на то, что эта неуемная девчонка Сора дала ему имя Харук, он всё равно продолжал себя чувствовать именно Шестым, не больше и не меньше. Сейчас он задумчиво рассматривал этих маленьких светлячков на проекции системы, которые по сути своей могли быть много миллионно тонными кораблями, несущими в себе огромные по своей мощности разрушительные силы. Взять к примеру того же «Витязя»… Ведь у кого-то на проекции он точно также выглядит всего лишь небольшим огоньком. Шестой тяжело вздохнул. Сейчас он размышлял о том, что ему делать дальше. Проблема, возникшая перед ним было довольно своеобразной, из-за того, что он с такой никогда не сталкивался, и поэтому просто растерялся. Вроде бы было просто, ему нужно было просто решить:
Нужно ли предупреждать капитана о том, что против него готовится массовый, по количеству принимающих в нём участие женских особей, заговор?
Или же просто промолчать, ожидая развязки?
Сейчас голем отлично понимал то, что эта неуемная девочка Сора, со своим шебутным характером приблизилась к самому краю, перейдя который она легко и просто может нарушить тот самый баланс, который удерживает капитана от карательных мер в её отношении. И сколько бы он ей не прощал ее проступков, рано или поздно терпение закончится. И Шестому очень бы не хотелось присутствовать при этом. Ведь он действительно привязался к этой девчонке как к младшей сестрёнке. Когда она пострадала от нападения Ззура, Шестой очень сильно винил себя том, что не сразу разобрался в угрозе. И считал себя виноватым в её ранении. Кроме того, голем отлично видел, что точно так же себя вел и капитан Ар Тем. Он сильно переживал за нее и считал себя виноватым в произошедшем. Хотя капитан, насколько было известно Шестому, и не обладал такими способностями как он. Ведь он не мог предугадывать события. И тем более его поведение становилось непонятным. С самого начала, как только големы попали на этот корабль, Шестой никому не доверял, и везде видел подвох. В первую очередь, он не доверял самому капитану, понимая, что тот скорее всего постарается их использовать. Но чем больше он за ним наблюдал, тем больше он понимал то, что именно такой капитан им и нужен. Он был страшен в своем гневе и справедлив. Ведь он никогда не наказывал того, кто действительно был не виноват. Хотя нет… По губам голема тонкой змейкой мелькнула хитрая улыбка. Сколько бы не проказничала Сора, капитан всё равно ей всё это прощал. Ворчал, бурчал, возмущался, и всё равно прощал! Но сейчас она точно могла навредить сама себе. Ведь она решилась использовать против него все возможные способы. Даже подговорила этих странных туристов, которые вот уже полгода летают на «Витязе» – Миири и Раниру! Ведь у них должны быть свои интересы? Однако, даже они согласились с её предложением! Шестой медленно прошел вокруг голограммы проецируемой планетной системы. Благо, что помещение в кают-компании было просто огромно по своим размерам, поэтому он мог спокойно раскрыть эту голограмму и пользуясь пустотой помещения просто прохаживаться среди всех этих тысяч огоньков. Так действительно проще думалось. Сейчас он думал о том, что важнее для общины големов. Могло показаться, что их вообще не касается личная жизнь капитана! Но на самом деле, это было не так! Големы признали Ара Тёма не только своим командиром и капитаном, они признали его отцом. И теперь, их интересовала его жизнь даже больше чем своя собственная. Теперь Шестой отлично понимал почему капитан так привязывался своей душой тем же молодым големам, которые с большим удовольствием любили с ним пообщаться. Он частенько заходил к ним, садился и начинал рассказывать какие-то странные истории из своего мира. Хоть они и были странными, но так нравились молодёжи. Особенно они долго смеялись над похождениями какого-то странного куска непонятной плоти который и назывался-то как-то странно – Колобок! Но как потом выяснилось, все эти истории несли в себе глубокий смысл. Какими бы они не были смешными или грустными нет, но во всех них был скрытый смысл. Заканчивались они одной и той же фразой: «Сказка ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок!». После каждой такой истории капитан заставлял молодёжь задуматься о том, что он хотел сказать, рассказывая эти странные истории про ещё более странных существ. Самое удивительное было в том, что таким образом он умудрился донести до них то, что сам Шестой и другие старшие големы пытались вдолбить в них обычными поведенческими правилами общины. Но если с их стороны это не получалось, то с его стороны по какой-то странной и непонятной взаимосвязи с его историями, всё получалось. Но Шестой до сих пор не забыл, как после произошедшего с одним из молодых големов несчастного случая все старшие големы стояли перед капитаном в одном ряду виновато опустив головы и выслушивали от него такие нотации и нравоучения, каких никогда в жизни ни от кого не слышали! Распалившийся капитан так орал, как, наверное, никогда и ни на кого на борту своего корабля не орал. Потом Шестой специально поинтересовался у управляющего кораблём искинта под странным опознавательным идентификатором Семёныч, были ли когда-нибудь ещё подобные случаи? На что тот ответил отрицательно. Как оказалось, никогда такого не было, даже когда Высшие во время своих тренировок умудрились друг другу переломать конечности. А ведь молодой голем просто вывихнул себе руку! Что же было бы если бы он ее, например… Сломал? Шестого аж передернуло, когда он представил себе всплеск эмоций капитана. Если за простой вывих он был готов их вывернуть наизнанку, то чтобы он с ними сделал, если бы тот сломал себе какую-нибудь кость? Шестой после того случая перелопатил огромное количество информации по психологии различных разумных видов. Всё сходилось на том, что он вел себя в действительности как родной отец того голема. И орал на старших точно так же, как орал бы их отец за то, что старшие братья не присмотрели за младшими. Но только сейчас Шестой понял, почему Ар Тём так странно относится к ним … Загадка крылась в его собственном одиночестве! Ар Тём был одинок! Он был единственным представителем своей расы на территории Содружества. И ощущал огромное по своим масштабам одиночество. Поэтому, чтобы как-то бороться с этим чувством, он искал себе семью. Так его семьей стали те самые големы, которых никто из разумных существ не принимал… И поэтому, големы собирались ему платить той же верностью. Внезапно приняв решение Шестой решительно выключил голографическую проекцию системы, и направился к выходу из кают-компании. Он принял свое решение, и ему нужно было срочно поговорить с капитаном…
Империя Серпентейр…
Император могучей Империи Серпентейр медленно и устало прикрыл свои глаза, откинувшись на спинку огромного кресла. Еще никогда он не чувствовал себя настолько уставшим, как за последние пару месяцев. С того самого дня, как он получил известие о происходящем в поющем храме, он просто не находил себе места. Ведь на него свалилась просто невероятная по своей тяжести ноша – быть тем самым Императором при котором запел поющий храм! И он очень не хотел, стать тем самым – при котором этот храм замолчит! Только что он имел очень обстоятельную и длительную беседу со своим послом в Содружестве, лордом Срашем Рахханом, который по его просьбе возглавил поиски представителей расы поющих. Новости были радующими и одновременно напрягающими. Ведь несмотря на то, что поющего всё же удалось найти, выяснилось, что он единственный представитель своей расы в близлежащем космосе. Император тяжело вздохнул и протянул руку, в которую тут же верный слуга положил тонкий бокал с лёгким вином. Императору даже было не нужно обращать внимание на то, какой именно напиток был налит в этот бокал, слуга всё знал это. Он отлично знал, что сейчас Императору не стоит наливать что-то более крепкое, ему сейчас нужно снять некоторое напряжение, возникшее в результате важных переговоров. Большего слуге и знать-то не надо было. Император медленно отпил своего напитка и снова прикрыв глаза откинулся на спинку кресла. Бокал чудесным образом моментально исчез из его руки. Императору не нужно было даже отвлекаться на то чтобы поставить его на столик. Сейчас он просто не мог отвлекаться. Не имел никакого права! Ему надо было любой ценой решить вопрос с поющим. Несмотря на все заверения посла о том, что поющий на данный момент находится в безопасности, он чувствовал какое-то странное напряжение. И это напряжение его всё не отпускало. Он отлично понимал то, что не имеет никакого права пытаться приказывать этому существу, так как может просто оттолкнуть его от представителей своей расы. Он конечно же доверял своему посланнику в Содружестве, доверял настолько, что даже позволил ему использовать военные силы Империи в случае необходимости. И знал, что этот серпентейр не подведет его и, если будет нужно, вызовет в нужное место эскадру, а то и флот боевых кораблей Империи, для того чтобы выполнить его задание. Но вот беда, между серпентейрами и поющим, встала Федерация Нивей, которая тоже имела какие-то свои виды на этого представителя расы поющих.
