Робототехника проникла со временем во все сферы человеческой жизни, эти молчаливые слуги покорно и без амбиций делали человечку жизнь намного комфортнее. Особый пласт в робототехнике составляли микромеханизмы, первым явным скачком стал дешифратор человеческой мысли Александра Рума. Но технология интеллектуальной начинки была безвозвратно потеряна, робот был сделан в двух экземплярах – один самоуничтожился в голове самого профессора, а второй долгие годы служил на благо человечества в голове Александры Ким. Надо заметить, ученые забросили идею дешифровки мыслей, а вот механическую базу тела робота развили и на её основе создали целый ряд помощников.

Одними из таких механизмов были так называемые «Румки». Микромеханизмы с программой блокировки определённого вида клеток. Существовали ещё механизмы, способные уничтожать клетки, и механизмы, способные помогать строить. Отсюда и размеры, самые маленькие – это роботы-блокираторы: в них практически отсутствовали интеллектуальные матрицы, и данный вид механизмов порой механически встраивался в клетки человеческого органа и выключал строго запрограммированную функцию.

Интеллектуальными матрицами оснащались только роботы-строители: эти механизмы вживлялись уже операционным путем в органы и системы человека и, выполняя функцию дирижёра, могли блокировать, уничтожать и стимулировать собственное восстановление тканей органов или систем. Единственным и существенным недостатком таких механизмов был размер. И, как следствие, ограничение в передвижении по сердечно-сосудистой системе человеческого тела. Установка таких интеллектуальных микромеханизмов была осуществима только операционным путем. Как пример, для вживления микромеханизма в головной или спинной мозг человека требовалась трепанация черепа со всеми вытекающими послеоперационными осложнениями. В самом начале развития медицинской робототехники на детали в достижении главной цели – продлении жизни – никто не обращал внимания, всё с лихвой оправдывал конечный результат. Такие вживлённые роботы позволяли из стволовых, а также ганглиальных клеток восстанавливать мёртвые нейронные клетки, а это излечение практических всех возрастных патологий ЦНС. Такой же принцип работы был и с другими органами и системами человека. В итоге продление жизни на две трети. И ради этого можно потерпеть то количество операций по вживлению микромеханизмов. Но с годами вся вторичная патология, связанная со вживлением роботов, стала причиной даже преждевременной гибели людей, механизмы были чувствительны к электромагнитным воздействиям, и если они давали сбой, последствия зачастую были трагичными. Но, несмотря на все риски, плюс семьдесят лет жизни даже через двести лет оправдывали и неудобства, и возможный летальный исход от форс-мажорных обстоятельств. Многие богатые люди выбирали жизнь с микромеханизмами.

***

Это был праздник, посвящённый схождению Благодатного огня в храме Господнем, толпы верующих служителей церкви, как и много столетий назад, ожидали предстоящее чудо. Орэл в окружении соратников по вере негромко напевал звучную молитву. Старинный храм еле вмещал всех желающих принять участие в этом священном действе. Вездесущие летающие камеры, поля биофонов, периодически активных, и все это на фоне старинного каменного храма и восковых свечей в руках верующих.

Мгновение – и из кельи вышли священнослужители с пылающим в руках Благодатным огнем, поля биофонов тут же выключились, и огонь живой рекой расплылся по храму, кто-то плакал, иные упаковывали частички священного огня в специальные контейнеры и тут же отправляли в свои храмы, другие трогали пламя, выкрикивая слова: «Не обжигает! Это чудо! Чудо!», весь храм ликовал и радовался. Праздник начался.

– Смотри, какое красивое пламя, – уже в биофоне говорил по видеосвязи Орэл.

– Да, я вижу, – улыбаясь, говорила Эма. – У нас почти полночь. У тебя так шумно там, – подметила тридцатилетняя женщина.

– Конечно, шумно, – сквозь звук толпы, которая начала петь песни, говорил Орэл. – Тут начался праздник! И это так объединяет, я чувствую себя человеком, тем самым, который тысячелетия назад, так же радовался этому чуду в храме Господнем, неописуемое чувство.

– Традиция, которая не прерывается сотни лет, – подметила Эма.

– Самое главное, люди вышли из биофонов и просто танцуют, обнимаются и поют песни, и это пробуждает такие глубинные чувства, – говорил ученый. – Человек – удивительное существо, венец творения живой природы, и все наши роботы не заменят простого объятия с первым встречным. Это просто потрясающее чувство.

– Орэл, будь аккуратен в объятиях и телесном контакте, ты же знаешь, какое трудное и затратное это дело – лечить современные кожные инфекции, – предупреждала его возлюбленная. – Лучше вернись в биофон, энергополе хоть обеззараживает.

– Тебе просто надо попробовать это самой, мой любимый человечек! – оживленно говорил ученый.

Они разговаривали долго, обсуждая всевозможные темы, в ту ночь Эма легла спать почти в пятом часу утра, а Орэл, полный положительных эмоции, уснул за рабочим столом. Он ещё не понимал, как именно перевернет его жизнь тот вечер, но маленькие семена грядущих перемен были брошены в его мир. Он засыпал с мыслями, какое же все-таки великое изобретение природы человеческий организм, простой и сложный одновременно, способный созидать и разрушать и работающий по таким логичным механизмам жизни, что все придуманные за тысячелетия вещи сразу кажутся столь ничтожными и простенькими. Но, как говорится, пока это были мысли, а великие перемены ждали его впереди.

***

Медицинский научный центр микроробототехники

Ученый Орэл Цукман в свои тридцать три года возглавлял одну из передовых лабораторий на Земле по медицинской робототехнике. В особой экономической зоне близ Иерусалима на территории больше тысячи гектаров располагался закрытый научный город, здесь внедрялись все передовые технологии и тут же проводили испытания новых роботов для медицины и военной отрасли. Этот городок работал в первую очередь на военную промышленность, а вот медицинские исследования были скорей вторичными, побочными открытиями.

Главной и непреложной задачей бригады ученых под руководством Орэла было создание микророботов, способных делать сверхлюдей, активируя все системы человека по максимуму.

– Господин Орэл, – внимательно изучив доклад ученого, сказал генерал Мэтью Дьюпон. – Может, я что не так понял, но вы предлагаете заменить всех вспомогательных роботов одним возле сердца и при возникающих проблемах просто вводить инъекциями микромеханизмы.

– Почти верно, – ответил Орэл.

– А что не так в существующей модели? Когда в каждом органе свой робот и он работает как дирижёр. Ведь две головы всегда лучше одной? – сидя за рабочим столом, вел диалог темнокожий военный.

– Процесс установки роботов сократится в несколько раз, нам нужно будет делать одну операцию вместо десятка, плюс мы оставим контроль над органами самому организму, а это более пластичный контроль, чем управление роботами.

– Как вы себе это представляете? Военный в разгар боевого действия при ранении вводит себе микромашины и ждет, пока те начнут действовать? – рассуждал темнокожий мужчина средних лет.

– Да.

– Это неприемлемо, в боевых условиях нет возможности для перерыва на заправку тела микромеханизмами, они должны быть внутри до боевых действий. И работать, когда нужно, иначе это потерянное время и, как следствие, шанс для противника, – говорил генерал Дьюпон. – Ваши инъекции можно ввести до военных действий?

– Да, но мы не сможем предвидеть все возможные исходы, а вводить всё – это риски, – объяснял Орэл.

– Тогда решение принято, – на верху электронного документа красным маркером генерал написал одно слово: «Доработать» – и отдал проект ученому.

Идея создания одного робот,а который будет по сути контролировать и дирижировать работой организма, пришла Орэлу после праздника в день схождения Благодатного огня. За основу он взял иммунную систему человека, она подвижна и способна проникнуть в любые даже самые отдалённые уголки человеческого тела. Принцип был прост: клетки – Т-хелперы настраивались так, что, отправляясь в заданный участок тела, они оставляли особые маркеры, невидимые для грузных клеток иммунной системы, созданных для уничтожения маркированных клеток. И вот тут в процесс вступали медики: они, получив данные от робота-дирижёра, вводили нужные клетки – убийцы, фагоциты, лейкоциты в зависимости от цели – с прикреплёнными к их телу живыми стволовыми клетками (в нужной стадии развития), и сама иммунная система добиралась до цели, уничтожая мёртвую ткань, и оставляла на её месте живую клетку. Потом уже было дело техники: роботы-блокировщики, стимуляторы и разрушители по сути выводили остатки мертвой ткани и стимулировали регенерацию органа или системы. Конечно, процесс был продолжительным по времени, но это был механизм самого организма, на клеточном уровне. Точечно и без потерь можно было восстановить что угодно в человеческом теле.