— Да как сказать. В некоторой степени ты вызываешь интерес. Особенно своей непохожестью на других людей.

— Возможно это и так, — кивнул головой собеседник. — Впоследствии волей судьбы мы вновь встретились, и на этот раз я проникся интересом к Доун. Знаешь, Мей, в какой-то момент я поймал себя на мысли, что мне приятно быть рядом с Доун, и пришел тот момент, когда я… ну…

— Что, понял, что влюблен в Доун? — спросила Мей, видя затруднение парня. Тот явно колебался, потеряв всю свою уверенность.

— Понимаешь, Мей, я желаю проявлять заботу по отношению к Доун. Ведь она совсем дитя… — Мэй наблюдала за тем, как Пол изменился лицом: непробиваемое холодное выражение сменилось излучающим добро. — Короче, я желаю быть рядом с Доун и заботится о ней. Короче, Мей, любовь для меня — это забота по отношению к другому человеку. Когда я забочусь — я люблю. Вот и вся суть. Кстати, Мей, тебя я тоже люблю...

— Что, прости? — произнесла растерявшаяся собеседница.

— Как друга! Люблю, как своего друга, — поспешил объяснить Пол. — Не подумай ничего плохого.

— Ясно, — потянула Мей, выслушав исповедь на заданную тему, но тот час же Пол ее неожиданно взял за руку.

— Мей, скажи, а в чем заключается твоя любовь к Дрю?

— О! А с чего это я должна рассказывать об этом? — поинтересовалась собеседница.

— Я объяснил тебе, свои чувства, и мне бы хотелось взамен узнать о твоих. Все честно, — пояснил Пол. — Так в чем суть твоих чувств к Дрю?

— Ну, как бы это сказать? — Мей поняла, что трудно объяснять суть чувств. — Мне приятно быть с Дрю. Он такой забавный… Правда, он та еще зазнайка. Надо же, чтобы кто-нибудь его держал в узде, а то совсем зазнается… Наверное Пол, ты прав, любить — это значит заботится о любимом, то есть о том человеке, что тебе дорог.

— Надеюсь, что когда-нибудь у тебя с Дрю будет семья. Красивая вы пара.

— Правда? — Мей была польщена похвале. — Что же, ты и Доун, тоже красивая пара. Раньше я считала, что лучший парень для Доун, Эш, но теперь я поняла, что ты тоже не плохой. Жаль, что я ранее думала о тебе не совсем хорошо.

Дождливая ночь прошла, сменившись солнечным утром, а тем временем перед Мей и Полом возник вопрос — что предпринимать дальше? Корабль уплыл и его не воротишь, а вот в Академию просто надо было вернуться. Мей решила, что Пол должен взять решение проблемы на себя. Как никак, он умный парень и на него можно положиться. Возможно...

— У тебя имеются идеи? Кстати, так это что получается, мы сейчас прогуливаем учебу?

— С чего это ты взяла? Ты помнишь, что нам предоставили пять суток дополнительных выходных.

— Помню, конечно. Однако мы более не плывем на это посудине, — возразила русоволосая.

— Ну и что? Ну и что? — дважды произнес Пол. — Сама посуди: нам дали пять выходных дней. Это из-за круиза. Однако никто не говорил, что мы должны все эти пять дней быть на корабле.

— Что-то ты заливаешь, Пол. Это что получается, мол мы имели право и вовсе не плыть? То есть проводить время как захотим?

— Возможно, — задумчивым тоном произнес Пол.

— Послушай, Пол. Давай сделаем так. Мы вернемся в академию, но при этом никому не скажем, что опоздали на корабль во вторник, то есть сегодня. Кто будет проверять, где мы были? Как думаешь?

— Идея не плохая, — одобрил Пол. — Судно “Лахесис” причаливает в порту Сталепойнта в пятницу, в полдень. Мы можем эти дни — среду, четверг и пятницу отдыхать. Вернуться можно 25 числа, к вечеру.

— Точно! Мы никому ни о чем не расскажем! — воскликнула Мей.

— В том числе и о пропавших купальниках на все случаи жизни, — с усмешкой добавил Пол.

— И об этом тоже, — угрюмым тоном произнесла Мей, вспомнив о уплывших без нее вещах. Наверное их уже украли. — Кстати, у нас осталось мало денег.

— Согласен. Поэтому мы должны их экономить. Я уже подумал над этим. Мы купим билет на автобус и доберемся до Русборо.

— До Русборо? — Мей призадумалась и неожиданно ей на ум пришла неплохая идея, которой она поделилась с товарищем по путешествию: — Зачем в Русборо сразу? Поехали в Петалбург-сити.

— Зачем?

— Что здесь делать? — спросила Мей. — В Петалбурге у меня дом. Родителей сейчас нет, они куда-то уехали.

— Что, хочешь меня заманить к себе домой и изнасиловать?

— Ты давно у психолога проверялся? — спросила Мей, покрутив у виска пальцем, добавив: — Я приличная девушка. В Петалбурге живет Джокер.

— Какой еще Джокер? — недоумевал Пол.

— Джокер, тату-мастер. Это он сделал мне и Дрю татушки. Короче, он и тебе может сделать татуировку.

— Зачем? Я не собираюсь делать татуировку.

— Да, ладно! — воскликнула Мей. — Тебе тоже нужна татуировка. И Эша надо уговорить сделать ее. Ему — молнию, тебе — снежинку. Еще бы не плохо и Доун и Серене. Серене — воздух, Доун — воду. У всех у нас, у шестерых будут татуировки: память о нашей совместной учебе и дружбе.

— Что-то меня эта идея не нравится. Да и не хочу я, чтобы у Доун была татуировка.

— Если ты боишься, то говори сразу. Я все пойму. Я понимаю, что тебе страшно.

— Кстати, а больно было делать татуировку? — поинтересовался Пол, которого идея с татуировкой заинтересовала.

— По правде говоря разные мастера по разному работают. Я всех тонкостей не знаю этого ремесла. Ну если честно, то Джокер любит болезненные процедуры с клиентами.

— Он садомазохист?

— Нет. У него просто своя философия, типа красота постигается через боль, и все такое, — объясняла девушка. — Он и сам расписал себя словно игрушку. Когда он мне делал татуировку, то я прослезилась от боли. Но, игра стоила свечей.

— Дрю наверное тоже хныкал?

— Нет, он стойко и мужественно переносил боль. Так что, будем делать крутую татушку?

В конечном итоге Мей переговорив с Полом пришла к согласию того, что завтра утром они отправятся на автобусе до Петалбург-сити. В Русборо же они вернутся в пятницу, и прибудут к ужину в академию. О том, что они опоздали на теплоход, они решили никому не говорить.

24 октября, вечер, Русборо-сити, академия

— Эх, вот мы и дома! — воскликнула Мей, вступив в пределы Русборо-сити, города, в котором она получала образование, а также города, где она некогда сделала выбор в пользу карьеры координатора, предпочтя ее тренерской. Именно в этом городе Пикачу Эша освоил технику Стального Хвоста, и здесь Эш завоевал первый значок лиги Хоенна. Как давно это было!

— Дома? Твой же дом Петалбург-сити, — возразил Пол. — Мой Вейлстоун-сити.

— Знаю! Однако для меня и для Дрю академия — это второй дом.

Мей одета была лишь в мини-юбку и мини-рубашку поверх купальника; все ее одежда уплыла с ”Лахесисом”. Обидно! В академии им придется солгать о том, что они плыли все эти дни на том корабле.

— Кстати, Мей, — обратился Пол, вышагивая рядом с ней. — Ты не заметила, что судно, на котором мы плыли, имеет неполадку?

— Какую еще такую неполадку?

— Небольшой крен, — ответил Пол, задумчиво вглядываясь вдаль. — Я заметил это, когда пил кофе.

— Не вижу связи. Ты что, оракул и гадал на кофейной гуще?

— Нет, все проще. Уровень кофе в стакане был неровным, — пояснил сереневласый.

— Да, ты глазастый! Возможно стол не ровный был, или волны мешали, — рассудила студентка. — Впрочем, забей на это корыто. Мы добрались до академии. Ее уже видно.

И вправду, вдали за деревьями уже виднелась башня со шпилем, на котором гордо реял шелковый стяг академии. В скором времени парень и девушка добрались до парадных ворот учебного заведения, которые охранялись тремя безмолвными каменными стражами. Путники минули их, и зашагали по вымощенным камушками дорожке.

— Кстати, что это ты все ёрзаешь? — поинтересовалась девушка, поглядывая на Пола.

— Да, зуд на груди, — поморщился Пол. — Я как-то опасаюсь малость.

— Не переживай. У меня нога несколько дней чесалась, но ничего, не отвалилась.

Оба вошли в здание, поздоровавшись с вахтером и направившись вдоль просторных коридоров, на стенах которых красовались гобелены с изображениями эмблем учебного заведения. До обеденного зала осталось лишь пару шагов. Оттуда доносился звон посуды, голоса людей, а воздухе витал аромат свежеприготовленной, вкусной пищи, от которого у Мей желудок скрутило в морской узел. Сейчас она вдоволь наестся стряпней Прайса!