Своё первое сновидение, увидел, когда мне было восемнадцать лет. Огромное цветущее поле, что не видно ни конца не края, а в самом центре величественное раскидистое дерево с ярко красными листьями. Я был там один, но не ощущал себя одиноким. Меня переполняло чувство предвкушения, я кого – то ждал, скользя взглядом вдоль горизонта. В дали я увидел точку, которая по мере приближения начала расти и приобретать очертание человека. И вот я уже мог разглядеть стройное тело, в струящимся светлом платье. Глаза ослепляло солнце, и я не мог разглядеть лицо, да и была девушка слишком далеко. Потом понял, что она и не приближается вовсе, идёт, но расстояние между нами не сокращается. Тогда я пошёл к ней на встречу, но всё было безрезультатно, я не отдалялся от дерева ни на метр. Я пытался бежать, но оборачиваясь, видел, что дерево, по – прежнему за моим плечом. В смятении я посмотрел на девушку, она махала рукой… нет, она подзывала меня. В панике на глаза накатили слёзы и я проснулся. Этот сон снился мне практически каждую ночь, и я никак не мог добраться до этой девушки. Однажды мне удалось отойти от дерева на расстояние ста метров, но она оказалась ещё дальше от меня. Я не понимал смысла этих сновидений и страстно желал, что б они прекратились. Сны со странным деревом, названия которого я не знал, ушли, но на смену им пришли другие не менее странные. Мне часто снились места, в которых я никогда не бывал или люди, которых я никогда не видел. Мне часто снилась женщина, во сне она называла меня сыном. Это было странно, потому что у меня никогда не было матери. Вырос я в школе интернате, мои родители, которые, безусловно, у меня когда-то были, считались пропавшими без вести и я их совсем не помнил. Позднее я узнал, что скорее всего, они попали в ЦИ, а оттуда никогда и никто не возвращается. Иногда я жаждал вновь увидеть ту женщину во сне, разглядывал черты её лица и сравнивал со своими. Сходства между нами не было.

Учась в колледже, я узнал о тайном обществе и незамедлительно вступил в их ряды. Меня без проблем приняли, потому что мои родители стали жертвой ЦИ. Но всё это общество было жалкой группой бунтующих подростков, которым нравилось строить разные догадки о том, что происходит за стенами центра. Я примкнул к ним в надежде узнать о своих снах, но остальные в группе никогда ни о чём подобном не говорили и я не стал. Про Центр Исследования ходило много разных слухов. Одни говорили, что там проводят повторное тестирование, и отправляют, куда – то из страны, другие считали, что больным стирают память и возвращают в общество. Это конечно полный бред, но один парень утверждал, что видел своего школьного друга, которого забрали однажды, только тот его не узнал. Самое распространенная версия, что больных грустью держат там всё это время и старательно ищут лекарство. Все эти ребята когда-то кого-то потеряли и не переставали надеяться. Я не верил ни во что из этого и надежда давно во мне умерла. Двадцать процентов населения в год попадает в ЦИ, и никто не возвращается. Сборище тайного общества были бесполезной тратой времени, и я отважился на решительные действия. Узнал от одного из старших, что в ЦИ можно пробраться, так сказать, не с парадного входа и в свободный от учебы день отправился в парк. Оттуда прошёл к реке, перебрался через неё и вышел к полю, а ещё через десять минут оказался возле забора из сетки. Я был готов к этому и достал из рюкзака кусачки, которые позаимствовал из лаборатории колледжа. Откусив несколько звеньев, сетка легко поддалась, и я отогнула её край в сторону. Оставив рюкзак в кустах, без шумно пролез, на территорию центра. Сидя за кустом, я огляделся, в пяти метрах находился огромный ангар. Многие считали, что там держат больных, и я решил проверить. Низко пригибаясь к земле, я за секунду преодолел это расстояние и замер у самого в хода. Он был один, ни окон, ни других дверей больше я не видел. Было рискованно просто открыть дверь и зайти, вдруг там коменданты или сирена с работает. Оглядел всю дверь на наличие панели сигнализации и ничего не нашёл, даже замка на двери не было. Приложил ухо и долго стоял, прислушивался, всё было тихо. И я решился, беззвучно приоткрыл и бегло заглянул внутрь. Это было огромное помещение, но движения я никакого не увидел, осмелев, проскочил за дверь и закрыл её за собой. Там царил полумрак, вдоль стен стояли пустые кровати, всего я насчитал двадцать. И больше ничего, стерильная чистота и пустота. Если здесь держат больных, то где они тогда?

– Помоги! – услышал я слабый шёпот за спиной. От неожиданности подпрыгнул и оглянулся на голос. Одна кровать, у самой дальней стены, была не пуста. Я бросился к ней, это была девушка, очень измученная и бледная, на вид ей было не больше шестнадцати лет. Её руки были прикованы к кровати, и там, был какой – то хитрый замок. Такой, я ещё не видел.

– Как я могу помочь? – спросил я девушку, понимая, что не открою его.

– Я не хочу умирать, – прошептала, и по щекам потекли слёзы. Я впал в какой-то транс и не знал, что мне делать. С силой потянул её оковы, попытался оторвать их от кровати, но безрезультатно.

– Ты не умрёшь! Послушай, эй послушай меня! Что здесь происходит? Как ты сюда попала? – громче, чем следовало, выкрикнул, сжимая её руку.

– Я не прошла тест, я не знаю, почему…они мучают здесь людей, а потом уводят, они убивают их. Они убили всех, кто здесь был! – сотрясаясь в безмолвном рыдании, прошептала девушка.

– Что? Убивают? Этого не может быть. Зачем? – опешил я

– Я не знаю… помоги мне выбраться отсюда, помоги мне сбежать. Я вновь схватился за наручники и со всей силой стал дергать их. Но всё было безрезультатно, потом я посмотрел на цепочку, идущую от них к кровати, она была очень толстая. Но вот сама кровать, была из другого, более дешёвого и тонкого метала. У меня были кусачки, и можно было попробовать раскусить ими хоть край кровати. Я потянулся себе за спину с мыслями взять кусачки из рюкзака, но там было пусто.

– Как тебя зовут? – как можно спокойнее спросил я девушку.

– Синди.

– Послушай Синди. Мне нужно оставить тебя на минуту

– Нет нет, пожалуйста, не уходи, помоги мне!

– Я вернусь! У меня в рюкзаке есть инструмент, который может помочь. Я оставил его там, за дверью, – я старался говорить уверенным спокойным тоном. Синди металась по кровати и находилась в состоянии истерики. Что бы не терять времени, побежал обратно на улицу, позабыв об всякой осторожности сходу выскочил за дверь и к счастью всё было спокойно. Казалось, я всё делал очень быстро, схватил кусачки из рюкзака и поспешил обратно.

Но я не успел!

Уже почти выныривая из кустарника обратно к ангару, краем глаза заметил движение справа от себя и рухнул обратно в укрытие. От главного здания шли двое, комендант и мужчина лет пятидесяти в черном костюме. Они прошли в ангар, и вышли обратно через пару минут. Девушка была с ними всё также со скованными руками, она рыдала, и казалось, сейчас упадёт. В голове кипели мысли. Я должен, что – то сделать, как то ей помочь. Из оружия были только кусачки, это ничто по сравнению с тем оружием, что носят с собой ловцы. Выглянув, я убедился, что у коменданта его глок весит на поясе. Те двое вели Синди за ангар, на ходу ловец отстегнул оружие и направил на девушку. Больше я ничего не видел, потому что они скрылись за зданием.

Что здесь вообще происходит?

Зачем направлять пистолет на безобидную, безоружную девушку? Упав на землю, пополз в том направлении, где они скрылись, используя низкие кустарники как укрытие. Мне оставалось не больше метра, что б заглянуть за здание, когда я услышал приглушённый выстрел. В груди всё похолодело, а сердце стучало так сильно, что отдавало в виски, но я продолжал двигаться. А потом увидел её! Синди лежала на траве, как будто спала. Но это было не так, от её головы разливалась кроваво красная лужа. На девушке был красный комбинезон, и казалось, что она вся пропиталась кровью. В голове потемнело, не помня себя, пополз обратно к забору. Не понял как, оказался уже в лесу, я сидел, привалившись спиной к дереву, тяжело дыша и вытирая слёзы. Я никогда в жизни не плакал, это были слёзы несправедливости и бессилия.