Едва открыла дверь, я сразу же ощутила ароматы базилика, душицы, чеснока и пряностей. Зажжённые свечи стояли на столе, кухонной стойке, каминной полке.

Марчелло стоял ко мне спиной и был полностью сосредоточен на готовке. Я одобрительно и восхищённо присвистнула.

– Кажется, сегодня кого-то хотят соблазнить, – пошутила я.

Он замер, а затем медленно повернулся.

– Tesoro, я не слышал, как ты вошла, – его улыбкой можно было осветить целую комнату, она сияла даже ярче свечей. – А по поводу соблазнения, – его улыбка превратилась в хитроумную ухмылку, – это уже было предопределено, когда я пригласил тебя на ужин, и ты согласилась.

– Несмотря на всю эту масштабную готовку, создаётся впечатление, что ты сыт. – Я положила на пол сумку и стала снимать пиджак. Мои руки всё ещё были в рукавах, внезапно Марчелло оказался рядом, обнял меня за талию, чем несказанно меня удивил.

– Это ты будешь сыта мною, только чуть позже, – он легонько протаранил меня бёдрами, чтобы я доступнее поняла смысл его слов. Я обожала, когда он был таким уверенным в себе и обворожительным.

– Если ты будешь себя хорошо вести, – поддразнила я. – Так что там у нас на ужин.

– Оссобуко, ризотто с лобстером и запечённая брюссельская капуста. А для начала, естественно, паста.

– О господи, столько всего за один приём?

– Да, у нас сегодня есть что отпраздновать, поэтому необходимо нечто особенное.

Я не успела спросить, что именно мы отмечаем, потому что он одарил меня долгим, медленным, глубоким поцелуем.

Когда же он отпустил меня, я еле-еле восстановила дыхание. Он самодовольно ухмыльнулся, шлёпнул меня по попке и направился на кухню.

– Да что с тобой сегодня такое? – От его поцелуев я нетвёрдо стояла на ногах, поэтому присела на барный стул у кухонного островка. Я уже знала, когда он готовит, под руку лучше не попадаться. Я могла приготовить кофе или помочь с мытьём посуды. Но когда дело касалось готовки, он работал, как слаженная машина.

Я потянулась вперёд и втихаря стибрила сердцевину артишока, пока Марчелло отвернулся.

– Думаешь, я ничего не вижу? – смеясь спросил он, обернулся через плечо и взглянул на меня, приподняв одну бровь. – Ты украла моё сердце.

– Ну и ну! Сегодняшний вечер резко набирает обороты. Должно быть мы празднуем что-то действительно серьёзное.– Казалось, даже в воздухе витало напряжение. Марчелло источал радостное возбуждение, передвигаясь по кухне и добавляя немного того на сковородку, немного сего в кастрюлю. Пригоршни широких свежих папарделле отправились в кастрюлю, сковорода же поблёскивала от оливкового масла, что там ещё, чеснок и… Господи боже ты мой. Это что, белый трюфель?

Марчелло нарезал их тонко-тонко и выложил на сковороду, я тут же ощутила насыщенный аромат жареных трюфелей.

– Забудь о новостях, просто покорми меня всем этим немедленно.

– Американская пословица гласит: делай, что она говорит.

– Как можно любить тебя ещё сильнее, – рассмеявшись произнесла я, а у Марчелло порозовели кончики ушей. Он немного поманипулировал со сковородой, чтобы оливковое масло и чеснок покрыли трюфели.

– Помнишь, я работал над проектом, который находится в Рио-де-Жанейро?

Марчелло как настоящий профессионал подбросил содержимое сковородки и поймал его, не пролив ни капли.

– Конечно помню. Новый оперный театр, который планируют построить в стенах старого, верно?

– Да, именно, – он переложил папарделле из кастрюли в сковороду и перемешал их с чесноком и маслом. Сквозь дымку очень аппетитного пара он взглянул на меня. – Мы победили. Они выбрали наш проект.

– Какой же ты молодец! Это просто прекрасно! – закричала я, захлопав в ладоши. Он так и светился, это была работа его мечты. – Значит, возможно вскоре тебе придётся туда поехать?

– Да, – он кивнул, при этом аккуратно выкладывая готовое блюдо на тарелку. Достав огромный кусок пармезана, он стал натирать его и посыпать сверху на папарделле. Аромат был божественный. Мне так хотелось отведать это блюдо. – Я полечу туда уже на следующей неделе, начну собирать команду работников.

– Ух ты, как всё замечательно сложилось. Я начала работу над планом по реставрации мозаики, которую обнаружили электрики недалеко от садов Боргезе. Галерея планирует представить её широкой публике в следующем году, и, насколько я могу судить сейчас, она произведёт фурор. Я смогу хорошенько над ней поработать, пока ты будешь в отъезде. Ты меня всегда ужасно отвлекаешь!– поддразнила его я, и сжала его попку, пока он нёс пасту к столу. Ещё рыбу, телятину, рис, овощи и… О боже, похоже я сегодня лопну.– Я так тобой горжусь!

Такая возможность благоприятно скажется на его дальнейшей карьере. Он проделал огромную, выдающуюся работу, и был за это вознаграждён.

– Как ты думаешь, сколько времени ты там пробудешь? – я наклонилась, чтобы ещё раз вдохнуть аромат пасты.

– Вот как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. Они хотят, чтобы я переехал жить в Бразилию.

– Паста выглядит просто великолеп… Что ты сказал?

– Фирма просит меня переехать в Бразилию.

– В Бразилию?

– Да.

– Которая в Южной Америке?

– Да.

– На сколько?

Он пожал плечами.

– На восемнадцать месяцев. Самое большее на два года.

На восемнадцать месяцев. Самое большее на два года.

Я навалила себе целую тарелку пасты, затем накрутила довольно много на вилку и целиком запихнула в рот.

На восемнадцать месяцев. Самое большее на два года.

– Когда они спросили тебя, хотел бы ты поработать в Бразилии, ты просто сказал «да»?

Поставив локти на стол, он приблизился ко мне.

– На такие вопросы других вариантов ответа просто не существует. Это невероятная возможность.

– Знаю, – я с трудом проглотила внезапно образовавшийся глоток в горле. Затем опустила взгляд на столешницу, внезапно у меня перед глазами всё поплыло.

– Для тебя это тоже может стать невероятной возможностью, – мягко произнёс Марчелло. Я же резко вздёрнула голову.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты поехала в Бразилию со мной.

– Поехала в Бразилию с тобой? – переспросила я ошеломлённо.

– Конечно. Я хочу, чтобы ты поехала со мной. – Он обошёл стол, присел рядом со мной и взял меня за руки. – Я сперва поеду туда один, найду для нас жильё, а потом приеду за тобой. Мы вместе туда переедем.

– Вернёшься сюда за мной, – я повторяла за ним, как попугай. – А как же моя работа? Я же только её получила. А моя рабочая виза? Её ведь даже ещё не рассмотрели. И я только стала снова посещать занятия живописи. И я только-только узнала о волонтёрской программе, по которой американцы могут проводить экскурсии по музеям для туристов. Я только стала об этом побольше разузнавать, и…

– Эвери, мы со всем этим разберёмся. Вот увидишь, – успокаивающе произнёс он, и притянул меня к себе на колени. – Всё это от тебя никуда не денется, продолжишь, когда вернёмся.

– Через восемнадцать месяцев? Через два года самое большее? – спросила я, предчувствуя приступ раздражения.

– Точно, – Марчелло звучал восторженно. Он взглянул на разнообразие еды на столе и ухмыльнулся. – Кажется, сегодня я немного перегнул палку.

– Совсем чуть-чуть, – прощебетала я. Он кивнул, подумав, что я согласилась с ним только по поводу еды, а не новостей. – Марчелло, мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Я понимаю, тебе следует о многом подумать. Но времени на самом деле предостаточно. Погоди, вот ты только увидишь Рио-де-Жанейро – и ты сразу же в него влюбишься.

Мне столько хотелось ему сказать, о многом спросить. Но сперва мне необходимо было подумать, разложить всё по полочкам.

Поэтому я отпраздновала эту замечательную новость вместе с ним, позволила ему заняться со мной любовью, только он мог меня так любить. А что творилось у меня внутри…

Я была в смятении.