В итоге всё моё внимание вернулось к его глазам. Эти юношеские искорки всё еще мерцали во взгляде, хотя он уже был старше и мудрее. Кроме тех случаев, когда она смотрел на меня. В эти моменты в его взгляде читалась полная безучастность.

Когда вы думаете о примирении, то обычно в голову приходят какие-то счастливые моменты. Крепкие объятья, обмен новостями радость от того, что увидели этого человека снова. Но Марчелло выглядел каким угодно, только не счастливым от того, что увидел меня. Хотя, по правде говоря, я не могла винить его.

Я не могла отогнать от себя мысль о том, что он старательно избегал смотреть на меня. Его тело было полностью обращено к рядом сидящей ошеломляющей подруге.

Я застонала от тающих во рту гноччи [итальянские клёцки – прим. пер.], и это был единственный раз, когда он непроизвольно взглянул на меня.

– Черт побери, это просто нереально вкусно.

Марчелло повернулся и уставился на вилку, которая исчезла у меня во рту вместе с очередным кусочком. Его взгляд замер на моих губах, пока его пассия не отвлекла его, взяв за руку, и вернула его внимание обратно к беседе.

Всего было уже слишком. Слишком много вина, слишком много пасты, слишком много милых мерцающих огоньков над головой, слишком много теплой атмосферы, слишком много великолепных, талантливых тридцати-с-чем-то-летних людей с их милым и эксцентричным тщательно продуманным поведением по отношению к сидящим напротив, слишком много напряжения и безусловно, слишком много прошлого, которое свалилось на мою еще не привыкшую к разнице во времени и убежденную в том, что весь мир остановился, милую маленькую голову.

Я уже упоминала про «слишком много вина»?

Чувствовать Марчелло – его взгляд, его руки и губы, и рот и всё остальное – когда нас отделяло всего несколько дощечек из древнеримского дерева, всё это было слишком. Мне нужно было выйти, прогуляться, убежать, улететь, или...

– Извините, мне нужно в дамскую комнату. Пойдешь со мной? – выгнув бровь, я обратилась к Дэйзи, дав понять, что она определенно должна пойти со мной.

– Конечно. Scusi,– произнесла она, и одновременно Марчелло встал, чтобы пропустить её. Он встал, чтобы она прошла, но его взгляд был сосредоточен на мне. Пылающий, вопросительный, изумленный.

Я чувствовала, как резко подскочил пульс, как сердце затрепетало в груди. Мне страшно хотелось убежать, убежать прямо в этот момент, прежде, чем я не смогу себя контролировать, прежде, чем из моего рта вырвется слова. Слова «боже правый, это ты», и «ты всё еще самый красивый мужчина в мире, и прости меня за всё».

Нервный смешок вырвался из меня, пока я шла за Дэйзи в сторону туалета, я была на грани... На грани чего?

Разрушения?

Признания?

Еще один безумный смешок сорвался с губ.

– Что, ради всего святого, с тобой происходит? – громким шепотом спросила Дэйзи, когда мы вошли в пустую дамскую комнату. – Серьезно, Эвери, какого хрена?

– О господи! – воскликнула я, расхаживая по маленькому кругу. Туалеты в Италии очень тесные. – О господи, Дэйзи! Он здесь!

– А он это кто? Эвери! Кто он, чёрт возьми? – дважды повторила Дэйзи.

Я сделала вдох, затем выдох. Еще один глубокий вдох, а затем выложила свой самый большой секрет.

– Помнишь, я целое лето провела в Барселоне?

– Да.

–Помнишь, как я вернулась домой и сказала, что это было самое лучше время в моей жизни?

– Да.

– Помнишь, как я осталась там еще на несколько месяцев уже после того, как закончился семестр?

– Да.

– Я осталась еще на несколько месяцев, потому что мне не хотелось уезжать.

– О-оке-ей...

– Марчелло.

– Марчелло что?

– Я не хотела оставлять Марчелло.

– Оставлять Марчелло что?

– Боже мой, Дэйзи, соберись! Я спала с твоим другом Марчелло в Барселоне, когда училась в колледже!

– Нееееетттт!

– Да!

– Нееееееттт!

– Да!

– И ты мне даже не рассказала?

– Да!

– Нееееттт!

– Я знаю! – вскрикнула я. Мы обе размахивали руками, тыча пальцами друг в друга, и повторяя одно и то же«о господи, он здесь!».

– Ну конечно, он здесь, – продолжила я. – В этом есть смысл, если подумать о том, сколько времени прошло, и учитывая его специальность...Конечно он живет в Риме, ведь это же совсем недалеко от его родного города! Боже мой, он здесь, и выглядит просто великолепно, намного лучше, чем великолепно, боже мой, он здесь, он на самом деле здесь, и я здесь, и он все еще чертовски зол на меня, а это значит, что...

Я развернулась и поймала своё отражение в зеркале, и то, что я там увидела, просто шокировало меня. Уставшее от перелета бледное лицо с каким-то пятнами на коже, макияж, сделанный в самолете с сухим, обезвоженным воздухом, всё это сделает даже из супермодели жалкое подобие женщины, но при всем при этом я заметила еще одну вещь...

Мои глаза сияли.

Широкая улыбка появилась на лице, улыбка, которую я не видела годами, улыбка от уха до уха.

– Позволь-ка уточнить, – начала Дэйзи, вставая позади меня и встретившись со мной взглядом в зеркале. – Ты спала с моим другом Марчелло.

Моя улыбка невообразимым образом стала еще шире.

–Ну, сначала он был моим другом.

Она с сомнением взглянула на меня.

– Уверена, что это он. Не какой-нибудь другой богоподобный супер горячий итальянский мужчина?

– Ты бы не забыла такого мужчину, как он, – честно ответила я. – Я так и не смогла его забыть.

Дэйзи кивнула, но прежде, чем последовало столь ожидаемое объяснение, хлопнула входная дверь и Симона, женщина, которая сидела рядом с Марчелло и, казалось, была знакома с ним чуть более близко, чем остальные, вошла в комнату и кивнула, прежде чем исчезнуть в кабинке.

Я беззвучно произнесла, что расскажу всё позже, а Дэйзи также беззвучно дала понять, что уж точно от меня не отстанет.

Я сделала еще один глубокий вдох, поправила свои растрепанные волосы, затянув потуже хвост, и вернулась обратно за стол. Где меня ждал единственный мужчина, с которым я испытывала несколько оргазмов подряд.

***

Вечер подошел к концу, гости начинали покидать ресторан и в данный момент в патио оставалось несколько человек, которые стояли под фонариками и допивали последние бокалы с граппой [Граппа – итальянский алкогольный напиток крепостью от 40 до пятидесяти градусов – прим. пер.].

Марчелло был одним из оставшихся. Он стоял рядом с Симоной, увлеченный беседой, но взгляд его был сосредоточен исключительно на мне, правда, это был не совсем «я так рад снова тебя видеть» взгляд. И так как количество народу постоянно сокращалось, становилось всё труднее избегать прямого разговора, избегать пустой болтовни.

Во время разговора он время от времени переходил от одного гостя к другому, и я заметила, что он движется в мою сторону, и уже разговаривает с человеком, стоящим передо мной. Чтобы отвлечься, мне даже пришлось влезть в разговор о балках и о том, требуется ли в конкретном проекте использовать стальные перекладины или нет. С каждым его движением в мою сторону я двигалась в сторону выхода из ресторана. Даже когда мы уже находились на улице, мне всё еще не хватало свежего воздуха. И еще столь необходимой дистанции между нами.

Находясь в десяти футах от человека, который служил для меня мерилом для всех остальных мужчин, включая собственного мужа, я не могла сделать ни шага в его сторону. Его глаза горели, при взгляде на меня, безмолвно задавая вопросы и получая на некоторые из них ответы.

Что ты здесь делаешь?

Нам надо поговорить...

– Готова ехать? – пропищала Дейзи в моё ухо, это вернуло мои мыслям в настоящее время. Опустив голову, я заметила, что моя права нога уже практически сделала шаг в его сторону, а значит, я была как никогда близка к тому, чтобы сделать это.