– Привет, моя радость, – высунулся я из окна, – я тебе тут переднее сиденье подвинул назад, чтоб твои длинные ноги убрались. Куда едем?

– Два круга вокруг Риджентс-парка, а потом прямиком в Перадор, – гордо ответила Инка. Удивительно все же позитивный человек, к тому же Пристли читала.

– Риджентс-парков не обещаю, могу предложить только Автозаводский ПКО, – ответил я и мы оба заржали. – По этой книге кстати скоро кино выйдет, музыкальное говорят.

– Ну посмотрим, что они там наснимают… я бы на роль Сэма взяла бы например Еременко.

– Так его вроде и взяли. А на принцессу кого бы взяла?

– На принцессу… ну не знаю… Проклову что ли. А эту злодейку, как ее… Нинет, да… я бы сыграла отлично.

Я хмыкнул:

– Злодейка из тебя конечно та еще… добрая ты, даже чересчур, убавить бы не мешало.

– Ты мне это уже говорил, проехали. Ты лучше скажи, чего звонил мне позавчера?

Я с трудом припомнил позавчерашний день… это когда я шел в расстроенных чувствах после сцены у озера что ли?

– А, вспомнил – уже неактуально, проехали, – повторил я инкины слова.

– Ну тогда давай рассказывай про свою медаль, скромник. Не поделился ни с кем, можно подумать, что ты эти медали каждый месяц получаешь.

– Да, такой вот я скромный, других не завезли. Ну слушай, если интересно.

Далее я поведал ей всю эту спасательную эпопею с одной только купюрой, про то, как я узнал про утонутие дяди. Сказал, что он позвал меня по срочному делу, а там оно все и произошло как-то само собой… вроде гладко получилось. Инка таки заметила эту склейку:

– А что за срочные дела у тебя в Тамбове вдруг образовались?

– Извини, Инна, не могу сказать, подписку давал.

– О как… – только и смогла выдавить из себя Инна.

– Теперь твоя очередь рассказывать – как там Анюта с Верой?

– А ты точно хочешь это узнать?

– Ну раз спрашиваю, значит хочу, колись уже…

– Ну слушай – с Верой все хорошо, ушел от нее Вовчик и ушел, не переживает, и еще она кстати тебе непроданные джинсы вернуть хочет…

– Ладно, заберу при случае.

– А Анюта сидит дома и ревет белугой.

– Вот прям белугой? Интересно… вчера на параде первокурсников этого как-то заметно не было. А Вовчик где?

– Нету его нигде, исчез с концами. Слушай, так теперь выходит, что и ты, и я абсолютно свободны?

– Ну вроде так…

– Так почему бы нам не создать пару? – непринужденно поинтересовалась Инна.

Действительно, почему бы и не? Мы пара и мы счастливы, подумал я, а вслух сказал:

– Ок, давай попробуем. Я тебя вечером найду.

А тем временем за непринужденной беседой мы незаметно добрались до корпусов политеха на Минина, Инна открыла дверь выходить и тут я вспомнил, что у нас же сегодня занятия в другом месте, на площади Лядова… вот идиот беспамятный. Сказал Инке «пока» и рванул с места на Белинке, благо она пустая, 10 минут и я на месте. Загнал машинку на соседнюю улицу и припустился в учебный корпус, успел тютелька в тютельку, к звонку.

Высшая математика, сразу с места дифференциальное исчисление с интегралами пошло. Миндалев конечно хороший лектор, не тарабанит по бумажке, а всю душу вкладывает, яркими образами опять же сыпет, но почему-то не любят его студенты, хоть ты тресни… возможно потому что ошибок не прощает и гонит в шею всех, кто на пару его вопросов не ответит, нельзя же так жестко к народу подходить. Мне-то это все по барабану, математику я всегда с полувзгляда понимал и на все его заковыристые вопросики ответы имею, а вот остальных надо бы подтянуть будет, не хочу я, чтоб треть нашей группы из-за этой ерунды вылетели к чертовой матери.

А потом у нас начался значит семинар по Истории значит КПСС… тут уже меня почему-то с полувзгляда невзлюбили. Вела его относительно молодая преподавательница, но уже с нотками истерии в голосе, и эти нотки позволяли идентифицировать ее как одинокую старую деву без особых шансов на смену статуса. Почему она на мне начала вымещать свои комплексы, сказать сложно… ладно, не будем обращать внимания, конспект у меня хороший, на вопросы ее тупые отвечаю удовлетворительно, что еще надо? Да ничего не надо.

И физическая культура значит на третье – подались всей толпой на стадион Водник (он кстати засветился в фильме «Жмурки», там в самом начале на его трибунах сидят три бандита в исполнении Маковецкого, Журавлева и Сиятвинды) бегать, прыгать, метать гранаты и играть в футбол мальчикам и в волейбол девочкам. Почему-то тренеры с этого Водника считали, что самые лучшие тренировки тела происходят в игровых видах спорта, ну может и правильно считали. Подошел во время этой физкультуры к Светке, сказал, что займусь ей завтра, сегодня зарез со временем, а пока готовься морально. Она кивнула, видимо отец с ней уже провел беседу.

А дальше все поехали по домам, а я в институт на интервью в многотиражке и на заседание в комсомольском штабе … а, черт, забыл про собрание, где меня надо было выбрать секретарем – ладно, завтра проведем. С моей хорошей памятью надо что-то делать, сегодня это уже второй случай, когда она повела себя нехорошо. Припарковался у 1 корпуса, не до конца сгоревшего этой ночью, и перед газетой решил согласовать детали с деканом, позвонил ему из того самого автомата, откуда вчера пожарников вызывал (номер он мне продиктовал, а я запомнил).

– Алло, Вячеслав Петрович? Это Сорокалет говорит, помните такого?

Петрович хмыкнул:

– Забудешь тебя, как же…

– У меня щас интервью будут брать для нашей газеты, так я хотел согласовать детали вчерашнего, чтоб наши показания бились, ладно?

– Ну давай согласуем.

– Значит так, мы засиделись допоздна в деканате, обсуждая детали моего предложения по одной технической новинке в нашей перспективной лаборатории…

– Какой новинки? – сразу уточнил декан.

– Неважно… ну допустим устройство мобильной связи для студентов и преподавателей. И потом решили добить до конца обсуждение, прогулявшись по нашей замечательной Верхне-Волжской набережной, она ведь у нас замечательная, да?

– Конечно

– И там в районе 1 корпуса увидели языки пламени в окне 2 этажа, ну и как там стекло разбилось. Дальнейшее понятно наверно… да, я сразу повез пострадавшую в больницу, а все остальное сделали вы… ну вахтер маленько помог, так?

– Вроде так… да, и еще тут следователь звонил, надо будет подъехать завтра в 5 вечера в прокуратуру и дать показания, дело там открыли.

– Хорошо, подъеду.

– Говорят, это не простое возгорание было, у них там большие подозрения на ту подругу, что ты в больницу отвез.

– Ладно, пусть выясняют. Так мы значит договорились, Вячеслав Петрович, говорим одно и то же и в газете и в прокуратуре – обсуждение перспективной темы/прогулка по набережной/огонь в окне, – на всякий случай повторил я, – а я побег на интервью.

Встреча с акулами пера прошла скучно и буднично, я сразу предупредил, что можно спрашивать обо всем, кроме как я попал в Тамбов ( «ну вы же понимаете, что есть темы, которые лучше не поднимать» и закатил глаза к потолку), остальное прошло как по маслу. Про пожар они еще были не в курсе, ну то есть что он был, конечно знали, а кто его там тушил, пока не – так что про это вообще не спрашивали.

А потом было заседание штаба, там же в 1 корпусе, но в левом длинном крыле. Сначала главный комсомольский лидер долго говорил о задачах в свете принятия новой Конституции, потом еще кто-то выступал, потом вспомнили обо мне, как молодом и подающем и спросили, есть ли у меня какие предложения, дополнения, уточнения? Ну как не быть, есть конечно, сказал я, встал и тут присутствующих на полчаса примерно накрыло Ниагарским водопадом моего красноречия…

– Товарищи, – начал я, откашлявшись, – посмотрите вокруг, где мы живем.

Товарищи очумело покрутили головами, ничего собственно не понимая.

– Мы живем в эпоху построения развитого социализма, в эпоху перехода советских граждан к принципиально новому образу жизни, при этом партия ставит перед нами задачу, чтобы дать каждому человеку возможности для всестороннего и гармоничного развития, правильно? Высшие учебные заведения это прежде всего молодежь, вступающая во взрослую жизнь, и как и с каким багажом она вступит в эту взрослую жизнь, зависит в первую очередь от нас, от комсомола, так?