Алан Маршалл
КРАСНОГРИВЫЕ ДИКИЕ КОНИ
Перевод А. Кистяковского
Когда над речными долинами стонет
Северный ветер, шурша в кустах.
Мчатся мои красногривые кони,
Мои красногривые дикие кони.
И на мир опускается страх.
Мари Питт. "Поступь огня"
Из-за гряды приземистых холмов всклубилось черное облако и медленно поползло к северу. Оно растекалось по небу, словно гигантский синяк, туманя горизонт предвестием беды. Оно предвещало оглушительный грохот и однако было совершенно беззвучным; оно оповещало о яростных разрушениях, но в нем не чувствовалось разрушительного неистовства.
В безветренном воздухе таилась напряженная тишина; несколько лесорубов, работавших на склоне горы Кемпбелл, чувствовали, что лес насторожился и замер.
- По-моему, надо возвращаться на лесопилку, - сказал Блю. - Гляньте, какой дымина.
Неподвижно свисали вниз листья деревьев. Летний зной был насыщен запахом смолы. Молодая листва казалась вялой и пожухлой.
- Эй, Стив! - окликнул Блю лесоруба, окорявшего поваленное дерево чуть выше по склону. - За лесопилкой Баррета занимается здоровенный пожар.
- Далеко от лесопилки? - спросил сверху Стив. Оттуда, где он работал, не было видно гряды Сплиттерс и черного облака у ее западных отрогов.
- Мили за четыре, - крикнул Блю. - Возле Золотой горы.
- Тогда ничего страшного, - откликнулся Стив. - Огонь пойдет к востоку.
- А если подымется северный ветер?
- Ты прав. Сейчас приду, - крикнул Стив.
Люди, стоявшие возле трелевочного трактора, смотрели, как Стив спускается к ним, обходя поваленные деревья и груды сучьев. Тракторист Пэдди Дуайер спрыгнул на землю. Он жил вместе с женой и двумя детьми в собственном домике на территории лесопилки. Стив Джонсон снимал у них комнату и столовался.
- Это низовой пал, - сказал Пэдди. - Он сам себя задушит.
- Сейчас-то он низовой, - проговорил подошедший к ним Стив, - да ведь северный ветер мигом раздует его до верхового.
- По-моему, сегодня ветра вообще не будет, - сказал Пэдди, - а там кто его знает. Что будем делать?
Они смотрели на далекое, медленно клубящееся облако, которое то вздымалось черно-синим куполом, то медленно опадало, выбрасывая вверх изломанные длинные языки.
- Не нравится мне этот дымище. - Стив повернул голову и глянул вниз, где у реки притулилась Тандалукская лесопилка. - Давайте-ка спустимся и посмотрим, что к чему.
- А мне сдается, что он не повернет к востоку, - сказал Пэдди. По-моему, он обойдет Баррета и двинется сюда. - Он глянул на Стива. - Ты не знаешь, наши парни уже вернулись со Сплиттерса?
- Я никого из них не видел, - ответил Стив. - Да беспокоиться-то нечего, они успеют оттуда убраться. Им ведь совсем недалеко до Тандалука.
Пэдди влез в кабину трактора. Он завел мотор, и грохочущий вой раскатился по долине. Траки гусениц дернулись, подгребли под себя куски коры, и трактор рывком двинулся вперед. Он переполз через несколько поваленных деревьев, свернул на просеку и двинулся к реке, выбрасывая из вертикальной выхлопной трубы сизые колечки дыма. За ним шли лесорубы с топорами, пилами и металлическими клиньями в руках.
Пожар разгорался неторопливо и медленно. Не было ветра, чтобы распалить его ярость. Он занялся от удара молнии два дня назад и полз до сих пор не замеченный по долине, заросшей древовидным папоротником и черным деревом.
Почва здесь была влажной, и временами тлеющий низовой огонь растекался отдельными узкими ручейками, пожирая прошлогоднюю листву и лежащие на земле сухие ветви эвкалиптов. Встречая на пути упавший ствол акации, он разрастался, и тогда искристые языки пламени сливались ненадолго в яркие озерца. Ветра не было, и клубы дыма вяло подымались вверх.
Утром на третий день огонь добрался до вырубки Баррета - его рабочие учинили здесь настоящее лесное побоище. Ветви деревьев, раздавленные и раскрошенные гусеницами тракторов, сплошь устилали землю. Тонкие стволы акаций и кизила были сложены огромными беспорядочными грудами. Из этих мертвых завалов там я тут торчали не срубленные, но ободранные и потом высушенные солнцем деревья. Почву толстым слоем покрывала счищенная с бревен кора. Среди древесного мусора пламенели желтые цветы, мгновенно вырастающие на брошенных вырубках. Падавшие под топором гигантские горные рябины крушили стволы папоротников; и акаций, превращая их в кучи бесформенных, растерзанных обломков. Потом стволы рябин распиливали и увозили. Теперь от них остались только глубокие канавы в мягкой, устланной корой и сухими листьями земле.
Огонь подполз к вырубке стоярдовым фронтом. Там, где слой листвы был толще, он выбрасывал вперед длинные яркие щупальца. Языки пламени то сливались и вскидывались вверх, то бледнели и таяли, придушенные дымом. Когда огненные ручьи добегали до крон сваленных лесорубами деревьев, сухая листва разом вспыхивала, трескучий огонь вздымался вверх, а потом его накрывала лавина сплошного пламени.
Теперь пожар обрел голос. Пылающий смолистый газ заливал огнем лежащие на земле стволы, и пожар стремительно разрастался. Горячий воздух волнами уходил вверх, и созданный тягой ветер все быстрее раздувал породивший его пожар. Плотные клубы дыма заволакивали небо. Свистящие стрелы огня протыкали дымовую завесу и меркли. Огонь охватывал вырубку с флангов. Медлительный низовой пал перекидывался на подлесок, начинал потрескивать густой низкорослый кустарник - скраб. Вырвавшись за пределы вырубки, пламя пошло над землей, по кронам кустов, но вековечные горные рябины, пока еще сопротивлялись этому не слишком глубокому - до времени - разливу огня.
Тандалукская лесопилка была построена в речной долине между двумя грядами холмов - Вомбат и Сплиттерс. На ее территории стояло несколько хижин для холостяков, пансион и пять домов, принадлежащих семейным рабочим. Все строения были сложены из неструганых бревен, сделавшихся от времени одинаково серыми.
Хижины холостяков не были обшиты досками даже изнутри. Дощатые лавки покоились на подставках-чурбаках. Полки с дверцами, заменявшие рабочим шкафы, были прибиты гвоздями к бревенчатым стенам. Прямоугольные рамы из брусьев с натянутой дерюгой служили койками.
