Нет на свете государства свободнее нашего, которое, наслаждаясь либеральными политическими учреждениями, повинуется вместе с тем малейшему указанию власти.

Пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства.

Если бы природа имела столько законов, как государство, сам Господь не в состоянии был бы управлять ею.

Когда в государстве смута – возникают «верноподданные».

Будьте уверены, что юность и старость одна без другой бессильны, что наибольшую крепость может дать соединение легкомыслия, среднего настроения и тончайшего расчета, что, оставаясь в бездействии, государство, как и всякий организм, истощится само по себе, что всякое искусство в нем одряхлеет, что, напротив, в борьбе государство всегда приумножит свою опытность и привыкнет защищать себя скорее делом, а не словом.

Государства погибают тогда, когда не могут более отличать хороших людей от дурных.

Никто не мог толком никогда объяснить и оправдать, почему несомненные пороки и грехи для личности – гордость, самомнение, эгоизм, ложь и коварство – оказываются добродетелями и доблестью для государства и наций…

Ни одна страна не может долго наслаждаться счастьем и спокойствием, если народ ее не увеличивает постепенно свою власть, не расширяет своих прав и, так сказать, не внедряется в жизнь государственной машины.

Сколько бы ни было родов государственного строя – для нации существует только один – таким всегда было и всегда останется свободное государство.

Недостаток не в деньгах, а в людях и дарованиях делает слабым государство.

Когда народ много знает, им трудно управлять.

Государство – это я.

Для того, чтобы познать свойства государства, необходимо предварительно изучить склонности, аффекты и нравы людей.

Бедность в демократическом государстве надо предпочесть тому, что называется счастливой жизнью в монархии, настолько же, насколько свобода лучше рабства.

Государства – словно конусообразные кучки песка в песочных часах времени; они непроизвольно обрушиваются в процессе своего роста.

Если наблюдать за положением всех государств, оказывается, что, если они способны на изменения, они продолжают существовать, если же не производят изменений, гибнут.

Когда в государстве измельчали души граждан, ценность всего прочего ничтожна.

Главные основы государства – хорошие законы и хорошие войска; хорошие законы бессильны там, где нет хороших войск, там же, где есть хорошие войска, необходимы хорошие законы.

Самое лучшее государство – то, подданные которого веселятся и благоденствуют.

Достоинство государства зависит в конечном счете от достоинства образующих его личностей.

Мужество создает государства; добродетель охраняет их; преступление ведет к бесчестию их, беспечность – к деспотизму.

Ничто не ввергает государство в такую бестолочь, как вводимые новшества; всякие перемены выгодны лишь бесправию и тирании.

Те, кто расшатывает государственный строй, первыми чаще всего и гибнут при его разрушении. Плоды смуты никогда не достаются тому, кто ее вызвал, он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.

Жизнь государства в ее поступательном ходе величественна, как широко разливающаяся река; остановись течение ее, и она обратится в лед или в болото.

Государством зову я, где все вместе пьют яд, хорошие и дурные: государством, где все теряют самих себя, хорошие и дурные: государством, где медленное самоубийство всех называется «жизнь».

Угрозы – оружие тех, кто сам под угрозой.

Трус посылает угрозы только тогда, когда он уверен в безопасности.

Кто не боится смерти, тому не страшны угрозы.