- Это так страшно?

- Ну, - протянула Яна, - она пытается контролировать меня после... некоторых недавних событий. Не бери в голову.

- В душ идти совсем не хочется. - Я скорчила гримасу.

- Ага, мне тоже.

- Блин, - протянула Яна, встав с постели, - я спала в этом.

Она указала на джинсы и майку, в которых вчера влезла ко мне в окно.

- Чёрт, домой явно идти не вариант.

- Посмотри, может, найдешь что-нибудь у меня на свой вкус. - Я подошла к шкафу, открыла его. - Мама периодически заполняет его. И вчера она как раз ходила по магазинам. Я тебе еще должна за вчерашнее платье.

- Фигня это. - Яна встала возле меня, чтобы заглянуть в шкаф. - И мне должна не ты, а Грег. Он же остался в платьях. Как думаешь, зачем они ему? Может, он их не только нюхает, но еще и надевает иногда?

Я засмеялась:

- Наверняка.

- Так, - Яна потерла ладоши, - приступим...

Мы спустились вниз спустя полчаса. Яна выбрала джинсовые шорты, жёлтую майку и кеды. Я тоже надела шорты, только белые, и розовую футболку, балетки, на шею прицепила чокер с шипами. Яна явно меня вдохновляет.

Волосы я собрала так же, как и Яна, в пучок на макушке. Выглядели мы довольно-таки неплохо, учитывая, что спали от силы пару часов.

На кухне, как всегда, мама и её день сурка. Всё в точности, как и вчера, позавчера, два года назад. Ничего не меняется. Она печёт блинчики, готовит кофе, что-то напевая. За стойкой уже сидит папа.

Сегодня в его руках ежедневная газета нашего городка. Газета печаталась ежедневно, без выходных. Я всегда удивлялась, что в ней можно писать каждый день - в нашем городке новости и так разносятся со скоростью света, из уст в уста. Наверное, кому-то просто некуда девать бумагу.

- Мам, пап, - позвала их я, - это Яна - дочка миссис Палмер.

Они разглядывали её с полминуты.

- Очень рада познакомиться с тобой, - улыбнулась мама.

Я знала её достаточно, чтобы понять: эта её улыбка и приторно-сладкий голос - лицемерие чистой воды. Моя мать ненавидела миссис Палмер. Я не знаю, заметила ли это Яна. Во всяком случае, она улыбнулась в ответ:

- Мне тоже очень приятно познакомиться с родителями Жаки.

- Мама, кофе готов? Сделай две чашки, пожалуйста.

- Конечно, милая.

Мама поставит перед нами кофе, Яна вдыхает его аромат.

- Боже, - выдохнула она, - аромат просто волшебный.

- Это Мокко, - ответила я. - Мне он нравится, потому что у него шоколадно-ореховое послевкусие, и практически нет кислого привкуса.

- М-м-м, - Яна отпила немного, - очень вкусно.

Я отказалась от маминых блинчиков, а вот Яна с удовольствием уплела несколько штук с клубничным джемом.

- Жаки, - папа обратился ко мне, отложив газету, - насколько я помню, ты вчера пришла одна. Как так вышло, что вы ночевали вместе?

Мы с Яной переглянулись и засмеялись. Мои родители уставились на меня, словно я сделала что-то невообразимое.

- Всё очень просто... - начала было Яна, но я её прервала:

- А я открыла Яне дверь, спустя некоторое время после того, как пришла.

Я не хотела, чтобы мои родители знали, что в мою комнату можно так легко попасть. Папа приподнял одну бровь, он мне не поверил, но промолчал - как обычно. Он молчит, мама улыбается.

Яна поблагодарила маму за завтрак, попрощалась с папой, мы вышли из дома.

- У тебя очень красивая мама, - сказала она мне.

Да, она такая.

- Я сегодня без машины. - Яна похлопала ресницами. - Как мы доберёмся до школы?

- Так же, как я это делала раньше.

Я повела Яну к автобусной остановке.

- На школьном автобусе. - Она как-то странно оживилась. - Всегда мечтала покататься на таком. Но думала, что у вашей школы нет его. Ну, заешь, богатые детишки не ездят на автобусах.

- Ездят, - заверила я её, - уж поверь мне. Ездят изгои, не очень богатые ученики и богатенькие дуралеи, которых поймали за вождение в нетрезвом виде или под наркотой.

Яна скривилась:

- Та ещё компашка.

Её энтузиазма заметно поубавилось.

- Ага, - кивнула я, надевая очки.

Подъехал желто-чёрный автобус с эмблемой нашей школы - золотой орёл. А вы думали, у такой школы может быть какой-то другой символ?

Золото - богатство, власть. Орёл - гордость и свобода. Но лично я уверенна, что орёл на нашем флаге - это знак превосходства над остальными, символ хищничества и свободы делать то, что тебе хочется, невзирая на остальных.

Большинство учеников этой школы считали себя чуть ли не богами, а другая часть - те, что победнее - это их рабы. Красота в нашей школе продается и покупается. Если есть деньги, ты можешь купить себе красоту: ботокс, имплантаты, всевозможные пластические операции и т.д. Я просто не очень в них разбираюсь.

Внутри автобуса существовали свои порядки. В самом конце автобуса всегда располагались «богатенькие наркоманы», в центре и ближе к выходу - места для обеспеченных, но не богатых, а изгои сидели... собственно, нигде. Они обычно стояли. Несмотря на то, что небогатые были попроще, они всё же не позволяли отверженцам, вроде меня, сидеть рядом с собой.

Яна эту систему не знала, поэтому прямиком направилась в конец автобуса. Там всегда была пара свободных мест - как раз рядом с Сэмом и Колином. Их уже пару раз ловили за управлением машиной под кайфом.

Я попыталась остановить Яну, но она не обратила внимания на мои жалкие протесты. Таким образом, сейчас они сидели позади нас.

- Какого хуя, цыпочка? - отреагировал Сэм.

- Здесь свободно, - ответила Яна.

- Нет, здесь всегда занято! - Колин встал так, чтобы мог видеть наши лица. - Знай своё место, шлюха!

Это, по-видимому, относилось ко мне.

- А ты, знай своё! - оскалилась Яна. - Нарикам место за решёткой или в реабилитационном центре!

- Сука, - выдохнул Колин, замахнувшись на Яну.

Она отреагировала быстро. Вскочила, хватая его за палец и дергая в сторону. Я услышала хруст, парень завыл.

- Обзови нас ещё раз, и я сломаю тебе и руку! И будь уверен, местная больница тебе не поможет! - Она отпустила его палец, затем обернулась к Сэму.

Тот как-то странно дрожал и неестественно потел. Блин, как же я не поняла сразу, они же под кайфом.

Колин двинулся к выходу, держась за свой палец, Сэм последовал за ним. Из его рта текли слюни. Что они нюхали? А, может, и курили?

Не успели мы выйти из автобуса, Сэм преграждает нам дорогу.

- Строптивая, значит. - Он хищно улыбнулся, глядя на Яну. - Ну, ничего, и таких ломали. Знаешь такой фильм «Строптивые тоже плачут»? Скоро поймешь, каково это.

- Нет такого фильма, - вставляю я.

- Идиот, - рассмеялась Яна, но как-то злобно. - Есть фильм «Богатые тоже плачут». Что и произошло с твоим дружком. И с тобой произойдёт, если полезешь к нам ещё раз.

Мы обошли Сэма, но долго чувствовали на себе его взгляд.

Вот так у Яны врагов становилось всё больше и больше. Я прекрасно понимала, что это из-за меня, но не знала, как это изменить.

Взгляд.

Я почувствовала его, стоя в коридоре у своего шкафчика. Обернулась, но никого, кто бы мог на меня смотреть, не заметила. Яны рядом не было: наши шкафчики находились далеко друг от друга. Мимо прошла Сара, но она не обратила на меня внимания. Я снова углубилась в поиски учебника по химии.

- Да куда же ты делся? - спрашивала я у учебника, словно он мог мне ответить.

Снова почувствовав пристальный взгляд, я обернулась. Напротив меня стояли Николас и Маркус. Оба в джинсах и обтягивающих футболках. Растрепанные волосы, грациозная поза - они как будто сошли с глянцевых обложек.

Хотя, что они могли рекламировать?

Прекрасные тела, дорогую одежду или, может, курсы «как быть ублюдком и при этом покорять женские сердца»?

Маркус уставился в телефон, а вот Николас - на меня. Я сжалась. Его взгляд полностью прошелся по мне, и я вспомнила, как он смотрел на меня вчера.

Сегодня мне казалось, что этого и не было вовсе. При свете дня всё, что происходило вчера, казалось бредом. Николас же не мог помочь мне? А даже если и сделал это, то точно не из благих намерений. Николас и доброта, Николас и бескорыстная помощь - никак не могли сочетаться друг с другом.