Вот так всегда и приходит ко мне эта безумная мысль лечь где-нибудь и уснуть навсегда. Но что-то меня останавливает всегда. Наверно, понимание того, что уснуть навсегда мне не удастся, потому что для этого надо суицидом закончить свой жизненный путь, либо броситься под машину или поезд, либо…
М-м-м-м, а оказывается, есть так много способов порешить себя, и есть всего один способ, чтоб родиться, это даже забавно. Жизнь нам сама подсовывает варианты, говоря: выбирай какой хочешь, если повезёт, умрёшь быстро, а если нет, останешься здесь, ещё неизвестно, в качестве кого, человека или овоща.
Признаться честно себе, я как-то думал покончить с жизнью на этой Земле, но не вышло. Здравый смысл в последние секунды перевязал рану на запястье, а потом было долгое и упорное вылезание из того дерьма, куда я себя запихнул. Родители, ясное дело, волновались, особенно мать, меня лечили антидепрессантами и чем-то ещё, и я вылез из этой депрессии, и вот кем я стал.
Остаётся только легко руками всплеснуть, ахнуть. Не могу сказать, что тогда, когда я решился на суицид, я не осознавал, что делаю, или находился под алкогольным или наркотическим влиянием. Я всё прекрасно осознавал, и я хотел умереть. Но всё же – что меня вразумило? До сих пор гадаю.
Вообще люди – забавные существа, ведь все так уверены, что наступит завтра, а если это твой последний день, и даже не потому, что ты решил себя убить или ты смертельно болен или ранен и истекаешь кровью либо болезнь съедает тебя, а банальный несчастный случай, стечение обстоятельств, неудачный автобус, самолёт, поезд, да, в конце концов, неудачный светофор и водитель легковушки, что тогда? Что бы ты делал, спрашивал я себя, если б знал, что это твой последний день на этой Земле, точнее в этом мире, в этом теле, что тогда?
И тут я вправду призадумался, а мои ноги несли меня всё дальше от жилых построек, домов, улиц, дорог, всё ближе к заброшенной деревне, которая скоро станет местом для стройки ещё таких же однотипных и одноликих многоэтажек. Отличие будет только в названии улицы, на которой построят дом, номере и цене за квадратный метр, хотя, может, если это та же фирма, что строила соседние дома, цена окажется такой же или, может, чуть ниже, на полмиллиона. О да, это поможет купить молодой паре квартиру – на полмиллиона дешевле.
Так же и с людьми: мы все однотипны, все стремимся к лучшей жизни, а лучшая жизнь, представляется многим, это дом за забором, свой подземный паркинг, элитный детсад и школа, рядом магазин, аптека, салон красоты, короче, мини-городок за забором. Они так хотят запихнуть себя в клетки, что даже ставят железные двери и сигнализации на входные двери своих пятикомнатных хором, но зачем? Зачем вам эти стены, если вы в них так же одиноки, как и я в своей однокомнатной квартирке на пятом этаже?
И всё же, что бы я сделал, если б знал, что это мой последний день и ночь в этом мире и следующий рассвет мне не увидеть? Наверно, я б покаялся во всех тех грехах, поступках, что я совершил за довольно недолгую свою жизнь, но не в церкви, не священнослужителю.
Я б пошел в такое вот, как сейчас, место, сел бы где-нибудь в поле, где трава ночью шелестит от ветра и наполнена музыкой сверчков и ночных обитателей, и говорил бы вслух, говорил бы всё, не утаивая и не приукрашивая, говорил бы от сердца, признавал бы свою неправоту, просил прощения у тех, кого не смог понять, принять и полюбить. А потом бы замолчал и погрузился в вечный сон.
Но меня бы не услышали те, у кого я просил прощения. И что тогда? Да ничего, наверное, ничего. Наверное, это было бы эгоистично, потому что я облегчил бы свою совесть, сказав вслух то, что не сказал раньше тому, кому стоило бы, но не получил бы прощения и понимания тех людей. А волновало бы меня это? Не знаю. Возможно, да.
Но нет, я почему-то уверен, что сегодня точно не помру и это не моя последняя… хм… уже девять часов вечера, глянув на светящийся экран мобильника, увидел я. Пора бы вернуться домой и чего-нибудь закинуть в желудок, но мои ноги упорно шли всё дальше и дальше от дороги в поле, где вдали виднелись полуразрушенные деревенские дома, пустые дома.
Ветер пробежался по траве, донося звук и запах ночи до моих ушей и носа. Вдохнув глубоко и резко выдохнув, я всё же решил вернуться домой. Сколько ни броди, успокоения от этих прогулок я не получал, а если получал, то очень малое и недлительное.
У меня была возможность побыть наедине с собой, но не было возможности устранить эти пустоты в душе и сердце. Я давно уже сгнил, сгнил, и я, как тот пень, что не цветёт, стою твердо на своей увядающей земле, которая меня питает, а когда та истощится окончательно, засохну и я. Мне останется только дождаться, когда мимо проходящий прохожий пнёт меня, и я рассыплюсь от трухлявости в прах, и больше не будет на этом месте такого пня, как я.
Но пока я ещё не иссох и земля моя меня питает, я могу продолжать рассуждать о том, что в этом мире, созданном человеческими руками, не так, или же забить на это и жить как умею в своё маленькое удовольствие: выполнять свою работу, получать за неё деньги, платить из них за квартиру, электричество, воду, покупать еду, готовить её, одеваться, стирать вещи, мыться, встречаться с девушками ради одной цели.…
Хотя не знаю, с недавних пор, как я уже говорил, мне неприятен тот факт, что я только использую их для удовлетворения своей плоти, да, в принципе, как и они меня.…Но всё же меня не волнует, почему они так поступают, почему я так поступаю, вот в чём вопрос.
Блин, как много я философствую. Это даже утомительно. Зачем я выношу себе мозг? Зачем я задумываюсь об этом? Почему я просто не могу жить как все, я же обыкновенный, я ничем не отличаюсь от других… Нет? Да, не отличаюсь, но не совсем. Это «не совсем» – я не могу сказать, что это, но я знаю, что это и приносит мне большие проблемы всегда, всю жизнь.
Слишком быстро повзрослел, просидев в таких местах, о которых лучше вам не знать, те, кто утверждает, что понимает меня, ни фига не понимают меня, пройдя через то, через что проходил я и что делал, я, конечно, совсем неотличим от остального общества – или это общество не отличается от меня.
А, не хочу об этом думать. Вот уже виднеются огни жилых домов, скоро появится та самая заброшенная дорога, по которой я и пришёл сюда. Зачем говорить о том, что общество прогнило, вы даже не представляете, насколько оно сгнило. Я не говорю про лесбиянок или педофилов, уж поверьте, тех и других хватало и в прошлые века, только это так не афишировали и не ходили на митинги о свободной любви или, наоборот, о запрете геев и розовых.
В конце концов, это немного, но больные люди, психи, их не ругать надо, а лечить, но только не жалеть и не сокрушаться, что вот, дал Бог сына или дочь и так далее, а если уж и лечить вам в тягость, то хотя бы попытайтесь понять, если общаться хотите, а если не хотите, так и не лезьте к ним со своими тараканами в голове. Я говорю про то, что…
А, не буду, аж тошно стало, да и к чему я трясу эту грязь, пусть лежит себе ровным слоем на земле, вот только скоро эта грязь покроет не только ваши стопы, но и лодыжки, она будет ползти по вашим икрам, залезая на бедра, утягивая вас в себя по пояс, и если вы слабы или думаете, что приспосабливаетесь к обстановке в обществе, то ошибаетесь, вы сами не заметите, как окажетесь все в этой грязи, она поглотит вас и снаружи и начнёт забираться внутрь, очерняя ваши мысли, а за ними и поступки.
И к чему я это говорю? Ведь меня никто не слышит, я одиноко идущий путник, молчащий вслух, но ведущий столь долгий монолог с самим собой и смотрящий себе под ноги, я представляю идеальную жертву для воровства и насилия. И вряд ли, если кто-либо на меня начнёт нападать, он захочет поболтать о ценностях или о том, зачем он хочет меня обворовать. Какие иногда смешные мысли приходят в голову, однако ж.
Я вышел на заброшенную дорогу и теперь шёл по ней. Я даже иногда завидую таким людям, которые бесшабашны и живут одним днём, которые не изматывают свой мозг на такие философские темы, которые я прогонял у себя сейчас. А с чего всё это началось? С той юной особы, что рассуждала о неправильности мира и о том, что-то кто-то не празднует праздники, потому что ему они не нужны, и не принимает от неё подарков, потому что…
