– А вы, оказывается, разбираетесь в тонкостях создания правильного детективного романа, – искренне удивился я. – Обещаю обращаться к вам за помощью, если у меня возникнут сложности с составлением алиби героев. Надо только придумать фабулу, соль романа. А с этим не так все просто. Мне не хватает вдохновения, эмоций. Вот если бы произошло настоящее убийство!..

Я подмигнул Камилле, и та задорно рассмеялась.

– Если бы произошло убийство, вы стали бы первым подозреваемым. Во-первых, вам это даст хороший сюжет, а во-вторых, вы очень подходите на роль самого незаметного героя.

Она помахала мне рукой, легко побежала по коридору и скрылась за дверью одной из комнат.

Идея подстроенного убийства развеселила меня. Я решил все же составить компанию Вере Николавне после обеда. До него оставалось не так много времени, и я спустился на первый этаж в ресторан. В стоимость проживания в отеле входил только завтрак. Обед и ужин отдыхающие могли заказывать себе сами, но только из строгого перечня, составляемого на каждый день.

Я прочитал меню на вторник и остался доволен. Почти все блюда готовились из рыбы и других морепродуктов, салаты обязательно с зеленью, а напитки исключительно натуральные, производства местных виноделен и ферм.

Пройдясь по залу, я заметил лысого коротышку, которого мельком видел еще утром, и решил поздороваться с ним. Мужчина сидел на террасе, смотря в сторону моря.

– Добрый день, меня зовут Марк Аполлонов, могу я присесть? – вежливо поздоровался я.

Пожилой мужчина сразу засуетился, отодвигая соседний стул и приглашая меня присоединиться.

– Конечно-конечно, друг мадам Ришар – и мой друг, – он галантно склонил голову. Приняв этот жест за одобрение, я присел, а мой собеседник продолжил: – А меня зовут Гарольд Томас, я врач и приехал сюда подлечить суставы. Недавно к моему букету болезней добавилась еще и подагра, неделю назад меня выписали из больницы, сильное обострение удалось купировать, но надолго ли?

– Хорошо, что этот климат благотворно влияет на здоровье, – отозвался я. – Вы можете совмещать приятное с полезным.

– Да, это правда, – закивал Гарольд Томас и тут же добавил: – Как удивительно, что вы встретились здесь с мадам Ришар!

– Честно сказать, я совершенно не ожидал увидеть Веру Николавну в этом отеле, мы не виделись много лет, и, знаете, хочу сказать, она в отличной форме, совсем не изменилась.

– Это правда, – закивал доктор. – Время не властно над мадам Ришар, это удивительная женщина. Жаль, что не все так встречают старость. Многие становятся инвалидами, немощными стариками, а кто-то и вовсе не доживает до преклонных лет.

Отчего-то мне стало не по себе. Я был так молод и сетовал на свои неудачи, а большинство людей на нашей огромной планете переживают и в самом деле настоящие трудности.

– Смотрите: мистер Джонс собирается покататься на своей яхте, – сказал после небольшой паузы доктор Томас. – Как странно, эта чудаковатая мадам Лавуазье, кажется, едет с ним.

Я привстал, чтобы разглядеть уже известного мне миллионера, но увидел только широкую спину и грузное тело, переваливающееся по ступенькам к причалу. Адвокатша легко преодолевала лестницу, не расставаясь со своими вечными спутниками – кипой бумаг и сумкой для ноутбука.

Лиза Лавуазье мило щебетала с Джонсом, было заметно, что миллионеру нравится ее простота и непосредственность. Он помог женщине подняться на яхту, придерживая ее за талию. Оставив бумаги на палубе, мадам Лавуазье скрылась в каюте яхты, а следом за ней туда спустился и мистер Джонс.

– Ничего не понимаю, – пробормотал я. – У него такая молодая и красивая жена, зачем Джонсу уединяться с мадам Лавуазье?

Доктор усмехнулся и посмотрел на меня как на несмышленого юнца.

– Вы молоды, Марк, и вам кажется, что любовь, которая однажды загорается в сердцах двух людей, будет жить вечно. Но чаще она вспыхивает ярким пламенем лучины, догорает дотла, а на пустом месте не остается ничего, кроме пепла из обид, ревности и желания сделать другому больно.

– Хотите сказать, что он делает это специально, чтобы позлить свою жену? Я видел ее сегодня с тем спортсменом. Не хочу уподобляться сплетникам, но мне показалось, что молодые люди не просто друзья.

Доктор Томас пожал плечами.

– Вот видите, дело не ограничивается даже одним любовным треугольником. Люди уподобляются животным, если слишком отдаются во власть чувств и эмоций. Разум и воля – вот что делает человека социальным существом, способным жить в здоровом обществе.

Мы обсудили еще некоторые вопросы, и на все у доктора было свое мнение. Его рассуждения понравились мне. Не скажу, что я был согласен со всем, но доктор показался мне интересным человеком, образованным и эрудированным. С таким собеседником время летит незаметно. Мы так увлеклись беседой, что чуть не пропустили обед.

Хорошо, что владелец гостиницы Антуан Брисар заметил нас и пригласил за стол.

– У нас сегодня отменный луковый суп и отбивные с картофелем, – приглашая нас в ресторан, сказал месье Брисар. – Все уже пообедали, кроме вас и мадемуазель Лавуазье. Вы не видели ее?

– Она поехала кататься на яхте с мистером Джонсом, – просто ответил я и показал рукой в сторону моря. Судно уже отошло от берега, но было видно, что пассажиров на палубе нет.

– О, как жаль, – расстроенно пробормотал хозяин отеля. – Мадам Лавуазье любит отбивные с картофелем.

Он вздохнул и, бросив грустный взгляд в сторону моря, поплелся в ресторан. Мы с доктором Томасом последовали его примеру.

– Адриан, можешь не накрывать на мистера Джонса и мадам Лавуазье. Они не будут обедать, – бросил месье Брисар молоденькому официанту. Тот, понимающе кивнув, улыбнулся нам и пригласил присесть.

Обед оказался отменным, я испытал настоящее удовольствие от истинно французских блюд с их утонченным вкусом и изяществом сервировки. Доктор составил мне приятную компанию и рассказал несколько веселых случаев из своей врачебной практики, заставив меня не раз рассмеяться от души. Моей соотечественницы нигде не было, и я втайне порадовался этому. Вера Николавна как будто испарилась. Не найдя ее ни на пляже, ни у бассейна, я пошел к себе в комнату, где и проспал до вечера.

Меня разбудил настойчивый стук в дверь.

– Боже, Марк, почему ты не отзываешься? Уверена, ты не проснешься, даже если кто-то будет звать на помощь!

Я быстро вскочил и побежал открывать дверь Вере Николавне, так как голос, конечно же, принадлежал ей.

– Что случилось? – выпалил я, оказавшись в коридоре. – Вы так шумите, будто кого-то убили.

– Пока еще никого, но две кражи за один день – это уже слишком.

– У вас пропало что-то еще?! – изумленно воскликнул я.

– Не у меня. У доктора Томаса украли его лекарства! Если так и дальше пойдет, то репутация отеля сильно пострадает. Хотя, конечно, это всего лишь банальные кражи. Вот, к примеру, чья-то внезапная смерть…

– Не говорите глупостей, – оборвал я учительницу. – Пойдемте к доктору, поможем ему искать его таблетки.

Мы прошлись до конца коридора и постучались в комнату под номером пятнадцать. Расстроенным голосом Гарольд Томас пригласил нас войти.

В комнате доктора был образцовый порядок, книги на столе лежали ровной стопкой, рядом – блокнот для записей, пачка писем и три ручки, колпачок к колпачку. Трудно было представить, как что-то могло потеряться при такой аккуратности.

Горничная, стоя на четвереньках, пыталась высмотреть, не завалялись ли лекарства под кроватью, но, видимо, ничего так и не нашла, ибо, поднявшись с пола, женщина выглядела расстроенной. Ее черные волосы и смуглая кожа выдавали в ней испанку или латиноамериканку. Женщина была крепко сложена и явно хорошо справлялась со своей работой, поскольку пропажу из номера доктора восприняла как личную провинность.

– Там тоже пусто, месье, – с сильным акцентом произнесла она. – Я убиралась сегодня утром и, как обычно, закрыла дверь за собой. Никто чужой не мог к вам зайти.