Легко скинув с девушки простынь, Миронов нежно прошёлся пальцами от самой щиколотки до бедра, оставляя за своими прикосновениями дорожку мурашек. И зацепив краешек мягких пижамных шорт, он с лёгкостью стянул их с её стройных ножек, принимаясь за нижнее бельё.

— Пожалуйста… — еле слышно, возможно даже не стараясь задеть его слух, Кристен подчинялась всем его действиям, боясь очередной неадекватной реакции. Мало того, что перед ней псих, закрывший в собственном доме, так ещё и хорошенько поддатый.

— Ты ведь сама этого хочешь, — но не успела девушка отрицательно замотать головой, как сильные руки в миг перевернули её на живот, а хозяин ситуации довольно аккуратно устроился меж худеньких ног, придавливая своим весом и предусмотрительно сжимая запястье здоровой руки. — Просто расслабься.

Обвивая рукой её шею, он сделал резкий толчок, наполняя девушку собой и заставляя глухо пискнуть, растворив свой крик в подложенной под голову подушке.

Немая тишина вновь окутала комнату, лишь изредка нарушаясь его учащённым дыханием. Даже привычные короткие всхлипы не сопутствовали его действиям, когда Кристен плотно упёрлась лицом в шёлковую наволочку, молясь, чтобы это поскорее закончилось. И только её тело продолжало предательски сжиматься, покрываясь дрожью наслаждения от его близости. И почему? Почему в его тело была помещена душа дьявола?

— Прекрати делать вид, что тебе неприятно. — Его шёпот снова вернул её в реальность, но девушка продолжала не подавать никаких признаков на участие в этом одностороннем акте, проклиная себя за неконтролируемость собственных ощущений, которые вопреки всему сейчас не приносили никакой боли. Скорее наоборот…

— Просто убей, — еле слышная фраза, но парень почему-то останавливается, извлекая орган из уже привыкшего к его движениям тела, ненадолго замирая сверху.

— Уверена? — короткое мгновение, и блондинка полностью распахивает глаза, чувствуя, как Миронов освобождает её от своего веса, а затем и вовсе слезает с кровати. — Сама захотела.

Ненадолго замирая, она не решается развернуться, но спустя несколько секунд видит, как рядом с ней приземляется свёрнутая вдвое фотография, а сам блондин без каких-либо объяснений удаляется из комнаты, непривычно тихо запирая за собой дверь.

Всё же найдя в себе силы, Кристен аккуратно разворачивается на спину, опираясь на локоть и неуверенно дотягиваясь до фотографии. Но развёрнутый снимок заставляет дрожать ещё больше, а так искусно сдерживаемые слёзы наконец вырываются наружу, косыми дорожками скатываясь по щекам.

— Нет… Не может быть…

========== Часть 11 ==========

Гостиная… Такая большая, но такая пустая. Видимость невзрачному интерьеру придают лишь несколько беспорядочно расставленных ароматических свечей, мешая воздух с лёгким ароматом цитруса.

В растушёванном свете огня, исходящего от небольшого камина, Кристен стоит чуть оперевшись на стеллаж книжной полки, укрывая бесстрастный взгляд в танцующих искорках камина. Ловкие пальцы не переставая играют с помятой фотографией, то превращая снимок в смятую бумагу, то снова распрямляя. Суженные зрачки лишь изредка, как-то медлительно перемещаются на фото, вновь заставляя глаза наполняться мокрым оттенком боли. А в голове лишь одна мысль: хуже этот день уже не станет. Возможно, как и все последующие дни…

— Крис? — она слышит, как дверь в дом открывается, принимая в свои просторы ещё одного человека, медленными шагами приближающегося к ней. Но даже не ведёт головой. Только продолжает изучать чёртову фотографию, легко позволяя блондину забрать снимок из своих рук.

Кажется, её память уже чётко отложила в голове эту картинку. Ведь на ней уже давно изученные черты лица её подруги.

Элизабет… Как всегда улыбающаяся, излучающая лишь неподдельную радость. Но всё бы ничего, только на этом проклятом снимке она отлично расположилась в объятиях темнокожего товарища этого недоумка, с которым он в один из вечеров мило беседовал в клубе. Вроде, он даже вскользь упоминал его имя. Даниэль, кажется…

Только вот былая импульсивность куда-то улетучилась. Уже не хотелось бить себя в грудь руками и лезть из кожи вон, дабы выбить из этого психа мобильный и устроить в телефонном режиме этой стерве настоящую взбучку.

Нет…

Почему-то не хотелось даже разбираться.

— Жизнь и не такие сюрпризы преподносит, — его голос, его дыхание…всё сейчас настолько близко, но блондинка безразлично разворачивает голову в его сторону, замещая пустующую от снимка руку отпитой бутылкой текилы. Кажется, после пары глотков его голос не настолько уж и противен… — Я чувствовал примерно тоже самое, когда начал терять друзей. — Его речь сейчас напоминает, скорее, исповедь, но Крис даже не думает двигаться с места. Только продолжает заливать каждое его предложение очередными глотками. — После потери пятого близкого человека мне уже стало как-то…безразлично, что-ли.

“Да…и именно поэтому ты решил приковать меня к себе, чтобы излить душу. Мудрый поступок…” — вступая с блондином в мысленный диалог, девушка полностью растворяется в ласкающих слух звуках тлеющей древесины, отодвинув монотонную речь парня на задний план. И только по истечению, наверное, десятого глотка, она чувствует его тёплое прикосновение, когда он настойчивой хваткой решает отобрать бутылку спиртного.

— Такова жизнь. И она непредсказуема. — Только сейчас ему доводится поймать на себе её взгляд. Её странный, но такой притягивающий цвет глаз, в радужной оболочке которого можно заметить отсвечивающий танец огня. Но она лишь беспристрастно окидывает его своим взором, возвращая в свои руки потрёпанный снимок.

— Нет у меня больше жизни. — Секунда, и измятая фотография летит прямиком в камин, быстро превращаясь в пепел неприятных воспоминаний.

— Зато предатели найдутся всегда. Ровно как и те, кто вечно будут тебя осуждать, что бы ты не сделал…

Странно, но спущенная с его уст фраза заставляет Кристен ненадолго остановиться на его лице. Заставляет всё же заглянуть чуть глубже того уровня, на котором читается лишь неумолимая похоть и жажда всегда и во всём быть главным. Может — это всего лишь панцирь от того мира, к тёмной стороне которого её светлая душа ещё не была допущена?

Но ведь даже если и так, это не даёт ему право творить с чужой жизнью всё, что ему вздумается.

“Чёрт, Кристен, почему ты ещё тут стоишь? Почему слушаешь? Почему не уходишь, в тот момент когда должна бежать отсюда, сломя голову. От него. Подальше”

Но её тело лишь непроизвольно разворачивается на девяносто градусов, и девушка аккуратно поднимается на носочки, едва приближаясь к уху блондина.

— Здесь тебя некому осудить. — Мимолётно окидывая взглядом пустую комнату, она будто вынуждает Миронова повторить то же действие, будто лишний раз убеждаясь, что здесь больше никого нет. Она всё ещё стоит, как вкопанная, но будто по щелчку резко отстраняется, отворачивая голову и устремляя свою просьбу в сторону камина, где мирно, тихо тлея, продолжает догорать её прошлая жизнь. — Отнеси меня в спальню.

Она совсем не удивляется тому, с какой аккуратностью он берёт её на руки, стараясь доставить как можно меньше дискомфорта. Только провожает взглядом отдаляющийся интерьер гостиной, непринуждённо болтая головой в ритм его шагам, преодолевающим незамысловатую лестницу.

Снова огромная спальня, наполненная мраком, та же самая кровать, и совершенно неуместное желание схватить его за руку и попросить остаться рядом этой ночью.

И почему-то хочется впиться в него не только опустившимися руками, но и безжизненным взглядом брошенной собаки, которую предал единственный любимый человек, шедший рука об руку с самого детства.

Но руки опускаются, а говорить совсем не хочется. Остаётся лишь провожать его косым взглядом, когда он, также абсолютно не обмолвившись, покидает комнату.

Будь ты проклят, Миронов.

И как теперь быть?

Комментарий к

И снова я заранее извиняюсь за такой сумбур, и такой объём. Просто иногда строчки сами лезут в голову, а иногда приходится музу за уши притягивать.