Мало-помалу, и ожесточенная перебранка наконец закончилась, сменяя сбитый воздух лишь тихим ветром, мешающийся со слабым шумом ливня.

— Подумать только! Этот гандон ещё и права вздумал качать! Надо было ему зубы пересчитать, чтобы только мычать умел, — бурное недовольство блондина продолжалось ещё несколько минут, пока обсуждающая нахальность оппонентов компания двигалась в сторону дома.

— Ребят… — один из них резко замер на месте, заставляя других своим движением сделать то же самое, — а где Джон?

Парни начали оглядываться вокруг себя, но признаков присутствия Ливингстона так и не нашлось, что заставило Фараона с явно выраженной злобой отбросить недокуренную сигарету и в очередной раз громко выругаться на всю улицу.

— Отлично! Теперь темнокожего в ночи потеряли! Я сегодня, блять, напьюсь, или нет?? — не теряя времени, блондин быстрым шагом направился в обратную сторону, предложив идущей за ним компании разделиться и тут же наткнувшись на колкий ответ Бульвара.

— Да, конечно, давай разделимся и все нахрен потеряемся! — разводя руками в стороны, Депо на секунду остановился, выкидывая очередное негодование Миронову в спину. — И вообще, какого хрена он присоединился к нам уже под конец всей этой вакханалии?

— А он всегда дома передёргивает перед стрелками, поэтому опаздывает, — худощавый шатен в кепке хотел отшутиться, но встретил только неодобряющий взгляд Артёма в паре с его средним пальцем, после чего его ждало ещё одно разочарование, заставившее его выплюнуть пару ласковых в экран мобильника. — Ещё и трубку не берёт, мудак…

И пока компания безуспешно окрикивала друга по всем близлежащим районам, мулат спокойно дожидался встречи с тем, с кем жаждал остаться лицом к лицу на протяжении всего вечера.

Вернувшись в общагу, к несчастью, без своей группы поддержки, брат Теоны едва успел повернуть ключ в дверном замке, как сзади на парня налетел Джон, вталкивая того в квартиру и перекрывая все пути к отступлению.

— Сукин ты сын, — повалив на пол Давида метким ударом в челюсть, мулат начал безжалостно избивать и без того покалеченного брюнета, не давая шанса не то что встать, но и сплюнуть сгусток крови, порядком разукрасив лицо ослабленного противника. — Мало того, что ты жизнь ей испортил, так ещё и до самоубийства довёл! — сопровождая свои неслабые удары злобным рычанием, Джон пнул Давида в угол, прижимая его своим весом и доставая из кармана небольшой нож. — Она смылась от тебя практически в никуда, а теперь ты думаешь, что имеешь право угрожать нам, чтобы вернуть её обратно? — мулат чуть надавил холодным оружием противнику на шею, но тот всё-таки успел выдавить из себя несколько слов, заставивших Джона ослабить давление.

— Она…не та…за кого себя выдаёт…

— Что ты сказал? — придвигаясь чуть ближе, чтобы различить мычание Давида, мулат всё же ухватил суть его слов, хоть и не спешил убирать нож, подставив его остриём к пульсирующей вене на шее брюнета и заставив изложить свою последнюю попытку остаться в живых.

— Эта сука уже втёрлась к вам в доверие своим беспомощным видом? — заставляя Ливингстона просто сидеть на месте, слушая каждое слово, Давид выдавил едва уловимую улыбку, вгоняя мулата в ещё большее негодование. — Загнанная старшим братом бедная овечка… Да вы скоро пожалеете, что не вернули её туда, откуда забрали…

Не произнося больше ни слова, Джон наотмашь бьёт парня по лицу, отправляя того в бессознательное состояние и, кажется, совершенно не торопясь покидает его квартиру, попутно щёлкая по пропущенному звонку и договариваясь встретиться с обладателем довольно злого голоса и его компанией уже возле дома.

— Где тебя черти носили? — но парни решают не продолжать наплыв скопившихся вопросов, замечая довольно вздувшиеся и покрасневшие костяшки его рук, когда мулат молча проходит в подъезд, игнорируя негодующих его поведением товарищей.

Запустив за собой в студию полную тишину, нарушаемую только тихими шагами всей компании, что послушно плетётся за уже развалившимся на диване Джоном, Ливингстон молча обхватывает бутылку недопитого пива, салютуя ей озадаченным парням и допивая залпом всё до последней капли.

И молодым людям ничего не остаётся, кроме как синхронно пожать плечами и составить ему компанию. Всем. Кроме одного.

Пригубивший холодный напиток Депо остервенело стягивает с себя толстовку, направляясь в спальню к той самой девушке, из-за которой ему пришлось прилично потрепать нервы. И челюсть брюнета невольно начинает вибрировать от нарастающей злобы, когда он видит мирно спящую шатенку в его же кофте.

“Мы тут за неё жопу рвём уже который раз, а она сопит себе на подушках!”

— Эй! А ну вставай! — довольно громко фыркнув, Артём резко хватает девушку за запястье и тянет на себя, заставляя ту проснуться, скорее, не от его криков, а от неприятных ощущений, отдающихся по телу неприятным разрядом и заставляющих её заметно поморщить лоб, тихонько пискнув. — Я же сказал, что мы не закончили! — грубо потянув девушку на себя, Депо одним махом стягивает с неё одежду, замирая на пару секунд и ожесточённо хватая за руку, впиваясь недоумевающим взглядом в перебинтованное запястье, откуда ещё проглядывается алая полоска крови. — А это что такое??

— Ничего, — шатенка дёргается в сторону, пытаясь освободиться от тугого кольца его пальцев, но Артём только сильнее сжимает нещадно саднящее запястье, заставляя девушку невольно заплакать от ноющей боли. — Пожалуйста, мне больно…

— Сдохнуть не терпится? — скрывая под непроницаемым лицом неумолимое желание вмазать этой малолетней девчонке, чтобы выбить из неё всю дурь, Депо слегка отталкивает от себя девушку, ненадолго скрываясь за дверью. Уже через несколько секунд брюнет снова появляется в спальне с двумя бутылками холодного пива, протягивая одну Теоне и заваливаясь рядом на кровать. — Не могу я на трезвую полумёртвых трахать, — вручая в руки замёрзшей шатенке свою толстовку, рэпер делает несколько внушительных глотков. — И тебе не помешает немного расслабиться.

Девушка послушно принимает из его рук алкоголь, закрывая глаза и заливая танец нервов невысокими градусами, желая как можно быстрее достичь дна этой бутылки, чтобы хоть как-то заглушить своё напряжение.

“Ну, он хотя бы не такой монстр…”

А тем временем оставленная Бульваром толпа начала потихоньку разговариваться, отвлекая себя пустым трёпом от недавних событий, и лишь один из них продолжал болтать только с собственными мыслями, продолжая прокручивать в голове слова Давида, не дающие его мозгу расслабиться и отдохнуть от навалившихся проблем.

— Можно тебя на пару слов? — обращаясь сквозь парней к Миронову, Джон поднялся с места, кивком зазывая за собой Фараона на кухню и сходу задавая немного выбивший из колеи блондина вопрос. — Слушай…а ведь у отца твоей бывшей была любовница, так? — и Глеб невольно закатывает глаза, будто стараясь воспалённым мозгом шевелить немного быстрее обычного, вспоминая давно забытую информацию, непонятным образом отложившуюся в голове у Джонатана.

— Вроде того, а на кой тебе это? — но последующий вопрос Ливингстона уже призывает блондина сделать несколько глотков, взывая к своей обрамлённой алкоголем памяти.

— А у неё был сын? — Глеб непримечательно мотает головой, загадочно вглядываясь в хитрые глаза мулата, но делает утвердительный кивок, отмечая для себя, что первый раз за продолжительное время видит товарища таким серьёзным. — Не помнишь, как его звали?

— Да что, блять, за вопросы? — Миронов отмахивается от очередного странного интереса Ливингстона, оборачиваясь и собираясь уходить к парням, но всё же ненадолго замирает в полуобороте, на часть удовлетворяя заинтересованность мулата. — Давид вроде. Она живёт в часе езды отсюда, сам поедь да спроси.

Но Джон продолжает стоять на месте, переводя взгляд со спины Миронова в сторону двери спальни, за которой сейчас находится объект его проснувшегося интереса.

Так значит, Давид? И родители живы?

Возвращаясь медленными шагами к парням и плюхаясь на диван рядом с Глебом, мулат вальяжно допивает свой алкогольный напиток, ненароком обращая на себя внимание блондина и кидая ему короткую фразу.