Купался я минут двадцать. Течение тут было не таким и быстрым, так что, подрабатывая ногами и руками, я жмурился от удовольствия, лежа на спине и морщась от солнечных лучей, которые били в лицо. Время четвертый час, полдень. Что делать в ближайшее время, я пока еще не решил, по обстановке буду судить, а пока и так неплохо. Сейчас я в город не пойду, а вот как стемнеет, проникну. В принципе, как действовать дальше, я уже решил. Мне нужно как можно быстрее перебраться через линию фронта, оказаться в окрестностях Москвы и исследовать лес у большой деревни, которая в будущем станет районным селом. Вот планы на ближайшее будущее.
Главное – узнать, на месте портал или нет. В зависимости от прояснения этого моего основного интереса и будем действовать дальше. Если есть портал, перехожу и как можно быстрее двигаюсь к ангару. Нужно узнать, где сейчас искины и мое имущество, которое они наверняка большей частью забрали к себе. Потом война с ними – я единственный на Земле, кто знает, как с ними воевать. Получится победить или нет, но это первый план. Второй предусматривает, что портала в Подмосковье сорок третьего года нет. Хм, у меня тут один выход – искать другие порталы. Этим делом я серьезно не занимался. Даже интерес появился, когда подумал об этом. Кстати, могут попадаться и односторонние порталы, как тот, что вел из сорок третьего в мой мир. Он в сорок третьем невидим даже мне. А он если такой в этом мире не один, тогда что? С другой стороны, я еще два портала находил, они-то как раз с обеих сторон видимые, это заставляет задуматься о том, что шансы не так уж и малы.
От размышлений и неги в воде меня оторвало лошадиное ржание. Причем где-то совсем рядом. Подрабатывая руками и ногами, я встал вертикально и осмотрелся. Меня отнесло от берега, где я вошел в воду и оставил комбез, метров на пятьдесят, поэтому мне было хорошо видно то место. Вот именно там над камышом виднелась лошадиная голова и часть шеи, а также две человеческие головы. Судя по кепкам, оба незнакомца явно деревенские. Досадуя на себя за то, что полностью ушел в размышления и подпустил этих сиволапых, я широким брасом поплыл к берегу. Добравшись до проложенного мной же в камышах прохода и стараясь не шуршать стеблями, выбрался на берег. Был я нагишом, вода каплями так и блестела на теле. А на боку у меня темнел огромный синячище. Он немного сковывал движения, но не настолько, чтобы я не уделал этих двух деревенских мужиков. Даже сейчас, без имплантов и сети, я многого стою. Знания-то при мне.
– Городской, вон какой белый, – уверенно сказал один из мужичков, второй вытащил из камыша спрятанный комбез и с интересом осматривал ботинки, примеряя их к своей подошве, подойдут или нет.
Когда камыш перестал их скрывать, я убедился, что не ошибся. Деревенские приехали на луг у реки косить. Хотя нет, кос в телеге не было, зато вилы торчали. Значит, за скошенным и подсушенным сеном приехали, там чуть дальше, кажется, несколько стогов стояло. Видимо, их.
– Положи где взял, – хмуро велел я второму, кряжистому и крепкому на вид мужику лет сорока пяти. – Не твое.
– О, москаль, – хмыкнул он, сразу сообразив, что я не местный, после чего достал из-под куртки нож и лезвием поскреб себя по щеке, заросшей седоватой щетиной. – Может, уже и не твое.
– Знаете, а вы правы, – согласился я с обоими мужичками. – Кто сильнее, тот и прав. Раздевайтесь. Да и лошадь мне ваша вместе с телегой пригодится. Забираю я их.
– Вот еще. Нашелся умни… – договорить второй не смог и согнулся от удара ноги в живот.
С интересом покрутив нож в руке, – кузнечная самопалка, дрянной ножик, – я кинул его за плечо, услышав булькающий звук. Первому мужичку тоже досталось, хотя как раз он вел себя нормально, лишь поддакивал второму, видимо, наемный рабочий. Удар по затылку выбил его из сознания, второго, впрочем, тоже. Раздев обоих, но не убивая (мне их кровь не нужна была), покидал их вещи в телегу, обувь туда же. Потом надел свой комбез, ботинки и, забравшись в телегу, щелкнул поводьями. Пока лошадь – а это был крепкий битюг – выходила на дорогу, я распотрошил единственный мешок в телеге. Слишком уж одуряюще от него пахло съестным. Там нашлась провизия, как раз на двоих, так что, на ходу уплетая жаренную на масле с чесноком куриную ножку, я довольно щурился, поглядывая на заходящее солнце. А жизнь-то налаживается!
Завернув к порталу, я откопал там вооружение боевика и манипулятор техника, – транспорт-то теперь есть, не на себе волочь – снова замаскировал свои следы, осторожно объехал портал по обочине и, вернувшись на колею, покатил в сторону Житомира. В город я въезжать не планировал, проеду стороной. Кстати, транспортное средство неплохое, но я привык к другому, так что нужно менять телегу на машину, а единственный нож, добытый у деревенских, на нормальное оружие. Нож я нашел у первого мужичка, большой перочинный, качественной выделки. Хороший нож.
Телега была устлана толстым слоем травы, вернее даже соломы, чтобы было удобно и мягко передвигаться, это замена рессор и мягкому покрытию сидений автомобилей. Поэтому все вооружение и инструменты с дроидов я спрятал под солому, в районе кормы. После этого, устроившись поудобнее, можно сказать лежа, стал править своим транспортным средством. К железке я подъезжать не стал, больно уж там охрана серьезная, дрезина с пулеметами по путям катается, патрули на лошадях. Видимо, партизаны дают прикурить немцам, в этом году те хорошо это прочувствовали, раз так охраняют. В общем, вернувшись на дорогу, уже к вечеру я объехал Житомир и покатил дальше.
То, что лошадь с телегой это не автомобиль, я прочувствовал на тех двадцати трех километрах, а определять расстояние, оставленное за спиной, я умел очень хорошо. Все же машина куда лучше лошади. Сейчас это не так заметно, но в будущем лошадей можно будет держать только в очень отдаленных деревнях или в городах на ипподромах и конезаводах. Для меня же машина – очень хороший и знакомый предмет по сравнению с лошадью. Животину ведь кормить надо, поить, ухаживать. Машина тоже внимания требует, но не так же часто. Да я больше об этой лошади забочусь, чем еду. Одним словом, поездка мне не сильно понравилась, однако найти замену я пока так и не смог – вот что больше всего печалило. За все время мне попалось шесть мотоциклистов да пара колонн. Одному и без оружия нападать на колонны – это попахивает самоубийством. А мотоциклы мне самому не были нужны. Одиночки в основном. Да еще встречались на таких участках дорог, где есть свидетели. Я бы хотя бы оружие добыл, а тут приходилось с нейтральной миной на лице проезжать мимо. Ух.
Направление я держал на Киев. Там вокруг города несколько аэродромов, аж три, так что добыть летательный аппарат не проблема. Проблемой может стать то, что управлять местными самолетами я не могу. Именно из-за этого, когда я вернулся из космического мира в этот, не стал захватывать аэродром, хотя мог легко это сделать. Гробить все свое имущество из-за случайности просто глупо. Сейчас имущество при мне не такое и ценное, если что – пожертвовать можно легко.
На счастье, перед самой темнотой, к берегу речушки, где я как раз ужинал остатками продовольствия, свернули две легковые открытые машины. Одна кабриолет, «опель», кажется, вторая – армейский вездеход вроде того, что использовал Клаус. Внутри оказалось пятеро немцев, двое в одной машине, трое в другой. Местность вокруг была открытая, вдали холм, а чуть дальше по берегу рос кустарник, вот и все укрытия. Немцы стали устраиваться на ночевку, прямо тут, на берегу реки. Расстилали одеяла, один из водителей разводил костер, видимо, ужин собрался готовить, второй стоял на охране с «МП» на плече. Всего трое солдат и два офицера – три пистолета в кобурах, два карабина и три автомата. Солдаты поглядывали на меня с интересом, а внимания офицеров я не привлек. Лишь один постоянно морщился. Конь у меня не сказать чтобы приятно пах, наверное, нужно было его помыть в реке, но я тупо ленился, и животина недовольно поглядывала на меня, активно гоняя хвостом слепней. Ну не мое это, я же шоферюга простой, мне машину надо. Жаль только, немцы опытные. Рассредоточились так, чтобы все держать под контролем. Не подойдешь. К счастью, подходить даже не пришлось.
