– «Что-нибудь» есть и у него, пробурчал лорд.

– Что же это?

– Талисман. Он знаком тебе?

Лайрэ покачала головой.

Гаррос шумно выдохнул какое-то проклятие.

– Может, знает Вианна? – предположила Лайрэ.

– Навряд ли.

В комнате ощущался холод, несмотря на весело пылающий огонь, и Лайрэ чувствовала, как вокруг нее сжимаются челюсти судьбы.

Гаррос пришел к ней, как делал это не раз, когда ему надо было знать правду о человеке, который не мог или не хотел сказать эту правду сам. И раньше Лайрэ узнавала то что хотел брат.

Но теперь ей было страшно.

Он явится тебе из Древней Тени и Бездонной Тьмы, явится из Безмолвия и…

Эти слова из изреченного когда-то старой Вианной прозвучали в мыслях Лайрэ, когда она смотрела на бесчувственное нагое тело мужчины могучего сложения.

Пророчество старое и туманное, дрожало в окружающем воздухе, словно струна лютни, брошенной убитым менестрелем, чья песня прогневала лорда… Или тетива лука. И Лайрэ страшилась смерти, которую понесет на своем острие невидимая, неумолимая стрела Рока.

Но в то же самое время желание обрести судьбу росло внутри нее, теснило ей грудь, почти не давало дышать. Желание узнать становилось сильнее всего на свете – сильнее желания узнать свое настоящее имя, найти своих потерянных родителей, свое спрятанное наследие – о которых она думала едва ли не ежедневно.

Это неукротимое желание больше всего пугало Лайрэ.

– Вианна знает больше нас с тобой вместе взятых, – напряженно сказала Лайрэ. – Мы должны ее вызвать сейчас.

– Знать и уметь не одно и то же – ты умеешь больше! – вновь ворчливо изрек лорд.

– Не во всем!

Кроме того… Когда ты родилась, Вианна назвала тебя Лайрэ. Думаешь, это была просто ее причуда? Лайрэ – ильяровая на старом языке?

– Чушь! – вспыхнула девушка. Лайрэ – имя средней дочери Богини!

– Как ильяр царит над драгоценными камнями так ты должна царить среди Повелевающих Силой. И Вианна это поняла. Как и то, что не сможет с тобой в этом сравняться.

Лайрэ ничего не ответила.

– Небеса и тьма! – пробормотал Гаррос, – ну почему ты такая упрямая?

– Ты уже забыл пророчество Вианны? – перебила его Лайрэ.

– Это которое? – резко ответил он вопросом на вопрос. – Вианна роняет пророчеств, словно дуб желуди… Глядишь и свиньям прокормится можно…

– Спорить с тобой – так проще с тенью драться! – вспылила она. Воистину – правду сказала Вианна – говорить о древних тайнах таким как ты – все равно что читать проповедь ослу или тем самым свиньям!.

– Мудрость – ее, а свиньи, конечно, мои. Впрочем – ни ты ни она мясом моих свиней не брезгуете… – лорд казалось вот вот рассмеётся.

Лайрэ однако была не склонна шутить.

– Выслушай меня, – настойчиво сказала она. – Ты ведь знаешь, что привиделось Вианне, когда я только родилась.

– Ну конечно же! – вспыхнул он. Я слышу это уже столько сколько себя помню…

Тогда послушай еще раз!

«Он явится тебе из Бездны и Безмолвия. Он придет – и ты узнаешь жизнь, которая невыразимо прекрасна, или смерть, которая беспощадной лавиною рухнет на мир…».

– Прости, – сказал Гаррос, – не знаю – кто уж там придет из Безмолвия – но по-моему глупо бояться пророчества – оно сбудется либо нет и тут ничего не поделаешь.

Кулон на ладони у Лайрэ пылал, словно капля огня. Она пристально вглядывалась в него, но видела лишь то, что и прежде. Священное пламя… Священный круг камней. Священную йиллайину. Тень Бездны где то рядом…

– Пусть будет так, – прошептала Лайрэ. Стиснув зубы, она опустилась на колени у огня и приложила ладонь к щеке незнакомца.

Ощущение удовольствия было таким острым, что Лайрэ вскрикнула и отдернула руку. Опомнившись, она вновь медленно потянулась к незнакомцу.

Гаррос невольно сделал движение, как бы желая оградить Лайрэ от новой боли. Потом овладел собой и стал наблюдать, сжав губы.

Когда рука Лайрэ прикоснулась к незнакомцу во второй раз, она ее не отдернула. Издав какой-то тихий звук, она придвинулась еще ближе к нему. Закрыв глаза, отрешившись от всего остального мира, она упивалась чистейшим наслаждением, подобного которому еще никогда не испытывала.

Ей показалось, будто она парит невесомо в облаке света, овеваемая добрым теплом, увлекаемая куда-то. А там, где кончалось облако золотистого сияния, темной тенью клубилось….

У Лайрэ вырвался негромкий крик.

Доблестный воин, свет и тьма, радость и боль, друг и смертельный враг… – прозвучал в ушах голос старой друидессы.

– Лайрэ.

Она медленно открыла глаза. По выражению лица Гарроса она поняла, что он окликает ее уже не первый раз. Темные глаза напряженно следили за ней. Его беспокойство за нее было ощутимым, и это согревало. Она заставила себя улыбнуться вопреки смятению, бушевавшему у нее внутри.

Она стольким обязана Гарросу и его семье. Они дали ей, эту усадьбу, землю, и поселил нескольких вилланов рядом – чтоб она не нуждалась в хлебе насущном… Он был её семьей. И вот сейчас она собирается обмануть доверие Гарроса ради какого-то чужака, который вполне может оказаться его врагом.

Прикоснувшись к незнакомцу, Лайрэ уже не могла допустить его смерти от руки Гарроса. По крайней мере, пока не будет уверена, что этот человек – тот, кого она боится.

Возможно, она не выдаст его даже и тогда.

Он может быть просто обычным бродягой-воином издалека, которого никто не знает.

Да! Просто незнакомец. Ведь в Седых Землях появлялись и другие воины из других мест. Она слушала их рассказы о том, какие им выпали испытания на Дальнем Юге. Этот человек может быть из их числа…

– Лайрэ?

– Оставь его здесь, – сказала она хриплым шепотом. – Он принадлежит мне.

Гаррос длинно, с облегчением выдохнул, как только понял, что хотя прикосновение к незнакомцу расстроило Лайрэ, но настоящей боли ей не причинило.

– Должно быть, боги услышали мои молитвы, – сказал Гаррос.

Лайрэ вопросительно посмотрела на него.

– Мне нужны искусные воины. Молот Орков – это лишь первая моя беда.

– Есть и другие – с тревогой спросила Лайрэ.

– Чуть севернее Зигианда видели морских разбойников. Да и родичи опять зашевелились.

– Вот и пошли их сражаться с проклятыми ульфхтангами. Или с орками…

– Они, скорее, объединятся с находниками и нелюдьми и нападут на мои владения, – невесело улыбнулся Гаррос.

Лайрэ заставила себя не смотреть на незнакомца. Если такие воины, как Андол Андол или Молот Орков, будут сражаться на стороне Гарроса, а не против него, это для Седых Земель вполне могло бы означать мир вместо затяжной войны.

Только вот желать, чтобы могущественный лорд или его ковисский вассал вступили в союз с подданным короля Артор-Симво, было все равно что думать, будто солнечный свет можно упрятать в сундук.

– Как зовут моего нового воина? – спросил Гаррос.

– Я спрошу его, когда он проснется, – ответила Лайрэ.

– Зачем он явился на Седые Земли?

– Это второе, о чем я его спрошу.

– Куда он держал путь?

– А это третье. Гаррос крякнул.

– Не много же ты узнала.

– Не много, – согласилась Лайрэ. Ведь он спит – и не простым сном.

– Он заколдован? – настороженно спросил Гаррос.

– Нет. Вернее не совсем…

Гаррос поднял брови, удивленный быстротой ее ответа.

– Ты совершенно в этом уверена? – сказал он.

– Я ни в чем не уверена…

Нахмурившись, Лайрэ стала вспоминать. Ощущение, перетекавшее к ней от чужака, сильно отличалось от того, что к ней когда-либо приходило через прикосновение. Но она не увидела никакого хаотического мелькания образов, которые должны были населять его мозг, за все те времена до того, как он оказался в Священном Круге, у подножия священной йиллайины. Не уловила яркого чувства цели, подобного вспышкам молнии во мраке. Не увидела никаких лиц, любимых или ненавистных. Этот человек как будто только что родился. Лишь слабые, ускользающие проблески света, которые отступали все дальше, как только она пыталась приблизиться.