- Мы не можем вытеснить их! Надо уходить, так как “Свет Науки” тащит сюда основные силы, а оружейники окопались за последним броневиком, в котором, скорее всего, и лежит нужный нам груз! – Прокричал он через свой шлем, а его голос был усилен динамиками, расположенными под шлемом.

- Так ведь осталось-то немного! – возмущенно воскликнул один из солдат.

- Я сказал назад! Отступаем и никаких обсуждений! – грозно крикнул офицер.

- А с ними что делать? – спросил наш охранник, легко пнув меня ботинком по спине.

- Берём с собой, а там посмотрим, – выходя из здания сказал командир.

Нас подняли и толкнули к выходу, от чего Лена упала, но её тут же подхватили и поставили на ноги. На дворе была кромешная тьма, и только трассера рассекали тёмное пространство. Нас вели куда-то в глубь старого города, потом мы свернули в сторону какого-то леса. На протяжении всего пути к нам присоединялись другие бойцы броненосцев, и буквально через десять минут их стало в три раза больше. Всего я насчитал троих офицеров, они шли впереди, обсуждая что-то. Мы все стали замерзать, так как ещё оружейники отобрали у нас часть верхней одежды, оставив только футболки и выпотрошив карманы брюк.

- У вас есть хоть какая-нибудь куртка, а то на смерть же замёрзнем, – едва слышно проговорила Лена. Она была вся бледная, будто вот-вот свалится без сил.

- Эй! Передайте офицерам, что пленному плохо, и они замерзли! – крикнул один солдат вперёд.

Ответа так и не поступило, и мы продолжили идти так. Спустя час пути отряд вышел на большую поляну в лесу, и было принято решение отдохнуть тут. Нас по очереди сводили по нужде в кусты, что было вовсе не лишним, а солдаты принялись ставить палаточный лагерь. На улице начинался рассвет, и повсюду слышалось пение птиц. Наслаждение природой прервал солдат, который взял Бориса на допрос к офицерам. Спустя пол часа забрали и Лену, в итоге я сидел один, стараясь не придавать значения головной боли, и боли по всему телу от множественных ушибов, пытаясь убедить себя в том, что всё хорошо, так как мы ещё можем дышать. Вскоре пришла и моя очередь идти на допрос. Я сильно волновался, но надеялся на скидку, ввиду того, что они были против оружейников. Но этот же факт и придавал странности ситуации, ведь обычно эти фракции не конфликтуют между собой. Меня привели в широкую палатку, в которой стоял раскладной стол, а за ним, на стуле сидел офицер, но уже без брони. Огромная куча металла стояла рядом в углу, словно в ней до сих пор кто-то есть. Офицер был с чёрными волосами и карими глазами. Борода была короткой и ухоженной, а на левой щеке был длинный шрам, который начинался у переносицы и заканчивался у нижнего угла челюсти. На вид ему было около тридцати пяти.

- Отвечай на вопросы последовательно, точно и со всеми подробностями. Не спеши и сначала думай, о чём говоришь. За правду получишь поощрение, за ложь – наказание, – медленно проговорил он, с акцентом, словно за левой щекой держал кучу камней. Судя по всему, это были последствия травмы. – Итак первый вопрос. Почему вас взяли в плен оружейники?

- По воле обстоятельств, дама сделала отверстие, диаметром в сантиметр, в голове их солдата, – ответил я так, чтобы казалось не коротко, но и не давало слишком много информации, однако следующий вопрос стоило ожидать.

- Что за обстоятельства вынудили её стрелять? – выговаривал он всё также медленно, стараясь сохранить точность в словах.

- Не могу знать, она самостоятельно приняла это решение, – сказал я стараясь угодить в любой из возможных вариантов, которые могли сказать Борис и Лена.

- Хорошо, а где это случилось? – задал он очередной вопрос, откидываясь на спинку кресла и скрестив руки на груди.

- В районе Мёртвых Холмов. Мы шли на запад по своим делам, и оказавшись на холмах, заметили отряд оружейников, тогда она и приняла решение открыть огонь. Позже нас схватили, оглушив светошумовой гранатой. Потом нас допрашивали, затем посадили в броневики, надев на головы мешки, и повезли куда-то, – решил я рассказать ему сразу всё, избегая очередного вопроса.

- Занимательная история. Жаль у оружейников не спросишь, зачем вы им нужны были, – презрительно глядя в глаза, произнёс офицер. – Отведите его к остальным и ждите дальнейших указаний.

Меня вывели из палатки, и проводили до кухни, где Борис с Леной сидели и завтракали, если так можно сказать, ведь было ещё совсем раннее утро. Они выглядели значительно лучше, а главное у них были свободны руки. Стоило мне об этом подумать, как тут же меня освободили от пут. Указали место, где можно умыться и потом посадили за стол. Я начал есть молча, так как обсуждать что-либо желания не было. На завтрак нам дали кашу, чашку компота и пол куска хлеба. Для меня это была прекраснейшая еда. Солнце уже встало и прогревало воздух, а стоя непосредственно под лучами, можно было согреться, чем я и занялся после завтрака. Борис и Лена не разделили моего развлечения, и остались сидеть в палатке столовой. Постояв минут пятнадцать под ярким летним солнцем, я собрался вернуться к столовой, но по пути туда один из солдат подошёл и повёл меня к второму офицеру.

- Я вас отпущу, – сказал седой офицер, подняв на нас свои светло-серые глаза, – но при одном условии. Вы никому и никогда не расскажите о событиях этого долгого дня. В противном случае вас ждёт розыск на всех подконтрольных нам территориях. И казнь, – закончил он свою фразу, сделав акцент на последнем слове. – А ввиду нашего доброго жеста, подарим вам часть снаряжения и необходимый минимум. Желаю удачи, прощайте, – закончив, он показал жестом, чтобы нас увели. Я лишь выходя из палатки опомнился и поблагодарил, но ответа не получил.

Нас отвели на границу временного лагеря и выдали снаряжение. Это были лёгкие камуфляжные куртки, небольшие разгрузки, три WB-91, которым шёл уже не первый десяток лет, два магазина с патронами и рюкзаки с провизией. Я пока не понимал, почему они просто нас не убили, если не хотят, чтобы кто-то знал о ночном бое, но это уже их дело и надо валить отсюда, пока дают такую возможность.Нас предупредили, что приближение к этому лагерю будет расцениваться как нападение, и будет открыт огонь на поражение. Мы пошли прочь от лагеря. Через пять минут Борис прервал наше молчание.

- Что дальше делать будем? Может в Новожиневск вернёмся? Чего слоняться по лесу?

- А ты знаешь куда идти? Ты знаешь где мы?! Я вот лично нихера не знаю! Отлично, что мы живы и хуй знает почему нас отпустили с оружием, а не ёбнули прямо в лесу, но если бы эта тупая пизда не нажала на этот ёбаный спусковой крючок, то всего бы этого не было! –я в ярости кричал на Лену. – А теперь мы бомжи! Я когда-то отдал кучу бабла за этот АКМ, чтобы вот так просто его проебать!? Ты чем думала, когда жала на курок?! – я сделал резкий шаг в её сторону, но меня остановил Борис.

- Хватит, Антон, успокойся! – крикнул он, держа меня подальше от Лены.

- Заткнись, придурок, ты даже не знаешь, что они везли, чтобы судить меня! А если ещё слово в мою сторону скажешь, то и ты трупом тут ляжешь! – крикнула она в ответ, снимая WB-91 с предохранителя и взводя его.

- Стреляй! Но учти, если эта старая рухлядь не выстрелит, то я тебя заживо тут под деревом и похороню! – после этих слов я оттолкнул Бориса, чтобы он не стоял между нами.

- Остановитесь! Антон! Выслушай её! – теперь Борис уже не пытался встать между нами, но при этом был готов помешать одному и второй.

- Да этот инфантильный, самовлюбленный дебил даже слушать не захочет! А везли они новый образец оружия, основанного на энергии какого-то кристалла! Вот и начался этот пиздец! – прокричала Лена, нервно дыша, и упирая приклад автомата в плечо.

- А нам ты сказать не могла? Одна, блять, такая умная ходила! Да если бы не броненосцы, тебя бы уже по третьему кругу пускали в лагере оружейников!

После этой фразы Лена хотела уже выстрелить, но ей помешал Борис, который с размаху зарядил мне в лицо, от чего я упал на спину.

- Заткнись и хватит нести херню! Мы живы и это главное! Если мы так продолжим, то до Новожиневска не дойдём! – крикнул он, после чего протянул мне руку.