Мы с удовольствием понаблюдаем за тем, как ты прогоришь. Давайте. Действуйте.

Горгульи резко отрываются от земли и летят уже к лишь слегка зеленоватому свечению, намереваясь привести из того мира ужас и смерть в наш. Но, они не знают, что это ловушка. Ловушка для них.

Они все практически одновременно влетают в портал и на мгновение свечение становиться чуть ярче, а после этого они совсем пропадают. Через секунду в месте исчезновения каждого из них появляются белые, скорее даже серебристые сферы диаметром не больше десять сантиметров и, легко лавируя меж друг другом, приближаются к Неметону, исчезая в корнях. А дальше — тишина. С горгульями покончено.

Симон, явно не понимая, что происходит, читает заклинание, но ему в ответ снова тишина.

— Можешь не стараться, — громко объявляет Тео, — на твое заклинание наложено вето на этой поляне. А прочитано наше. Благодаря ему ты сам только что избавился от своих подчиненных.

— Но…- я вижу, что он в отчаянии. Вижу, что не верит. Вижу, что не понимает. А потом вспоминаю все жертвы, что он принес. И я довольствуюсь его видом, — Этого не может быть. Вы лжете, у вас нет доступа к такой магии.

— Какая разница, веришь ты или нет? У нас есть связи, а ты повержен, — злобно усмехается Тео, добивая его. Я уже уверенным шагом иду вперед и становлюсь рядом с альфой химер, передавая ему часть Неметона. Пора поставить точку в нашем плане. Тео принимает его с таким видом, будто я ему не деревяшку передаю, а короную его.

— Думаете, это конец? Я же все равно найду…

— Хватит, — теперь уже рычит наш альфа, а Тео подхватывает, начиная читать какое-то заклинание. Когда он успел его выучить? Что блин, суперум, что ли?

Спустя пару секунд после того, как Тео заканчивает говорить, Симона сначала странно выворачивает, он кричит, а потом просто теряет сознание.

— Теперь вся его сила здесь. Он больше ничего не может, — говорит Тео и отдает штуковину Скотту. Правильно, надо же на кого-то это свалить. А самое интересное закончилось.

Но, едва мы собрались радоваться победе, как с неба спускается… горгулья. Все мы в шоке едва не хором разочарованно выдохнули. Как он здесь? Какого?..

Он хлопает крыльями и в момент обращается. Мик.

— Что здесь происходит? — тихо произносит он, смотря на бессознательное состояние своего хозяина. И сейчас мы просто опять едва дружно облегченно не выдыхаем. Он просто отсталый голубь. Ключевое слово — отсталый.

— Можно я? — так же тихо говорю я своим, хитро улыбаясь, передаю оружие Тео (который вообще этого не ожидал и, кажется, в шоке от моей наглости), иду вперед, к нему. Мик непонимающе смотрит на меня, видимо, вообще не соображая как ущербно его состояние. Это пока. Я останавливаюсь в метре от него и официальным тоном начинаю:

— Мик Черт его знает, как тебя по отчеству и есть ли оно у тебя вообще, я официально объявляю, что ты фиговый пикапер и таким придуркам как ты в нашем мире делать нечего, — и с этими словами я бью его. Серьезно, кулаком в челюсть. Ну, я просто обязана сейчас быть эффектной. Поэтому, несмотря на то, что хочется пополам согнуться от боли, я стою прямо и наблюдаю, как он абсолютно шокированный и злой делает несколько шагов назад и проваливается в портал. Снова зеленое свечение, потом серебристая сфера и портал пропадает. Так мы понимаем, что всё. На этот раз отсталых не появится.

Вот теперь я хватаюсь второй рукой за больной кулак и дую, как мама в детстве на разбитую коленку. А затем поворачиваюсь ко всем и с презрением смотрю на них.

— Почему меня никто не предупредил, что после удара больно не только тому, кого били, но и тому, кто бил? — все на радостях и от облегчения после победы просто рассмеялись.

Это все? Можно идти праздновать? Мы крутые?

Ответ на этот вопрос приходит через секунду, когда от корней деревьев вновь поднимаются серебристые сферы, и, мельтеша в воздухе, направляются в толпу наших. Одна из сфер врезается прямо в грудь Скотту, другая Стайлзу, третья Лидии и четвертая Малии. Все четверо спустя секунду падают на сырую землю без сознания.

«Всему есть своя цена»

========== Эпилог ==========

***

Pov автор

Белый фон. Он везде. Он окружает парня, и становиться страшно-страшно, неловко и… горько. От того, что понятия не имеет, что происходит. Где он, зачем он здесь, что сделала с ним эта сфера? Где все остальные и как они? «Надо что-то с этим делать».

И, о, счастье! Как только он думает об этом, так замечает недалеко от себя рыжую копну волос.

— Лидия?

Девушка моментально отзывается и быстро сокращает расстояние между ними, становясь рядом. Эти секунды на двух молодых людей давит невыносимая тишина, не нарушаемая здесь вообще ничем. И только Лидия набирает в легкие воздуха, чтобы начать говорить, как ее прерывают.

— Скотт, — неожиданно за спиной парень слышит голос. Такой знакомый, мягкий и спокойный. И, как бы банально не звучало, такой родной. До вновь открывшейся огромной, невидимой раны в груди, до невыносимой, пульсирующей боли в висках, до ослабления всего тела. Такой, как и раньше.

Скотту остается только медленно повернуться, не зная, что делать, что думать и что говорить.

— Эллисон…

Да, это определенно она. Все те же темные кудри, добрый взгляд, лучезарная улыбка.

— Эллисон! — неожиданно восклицает Лидия и буквально кидается в объятья лучшей подруги. Мертвой лучшей подруги, которая сейчас закрывает глаза, будто только что приехала из дальнего путешествия и рада видеть всех. А может просто наслаждается моментом, так мило улыбаясь.

И, проходит, кажется, минута, две, час, целая вечность, а он все смотрит на знакомые черты лица, прикрытые подрагивающие ресницы, милые ямочки на щеках, темные волосы, небрежно откинутые на спину, но все равно плотным заслоном спадающие на лицо. Он наблюдает за тем, как они прижимаются друг к другу и хочется радостно, как будто ему снова пять лет, закричать и запрыгать от радости. Ну или хотя бы просто улыбнуться, чего он сейчас сделать совершенно не в состоянии. Парень едва не поддается порыву бежать к ней, как и Лидия, обнять и больше не отпускать, но остается на месте. Ему нельзя терять голову. Это чревато.

— Ты просто видение, — разочарованно наконец произносит Скотт, поджимая губы, так и не позволяя глупой улыбки появиться на его лице. И уже хочет оттянуть Лидию ближе к себе, для ее же безопасности, но Эллисон резко отстраняясь от подруги, преодолевает расстояние уже между ними и аккуратно касается своей ладонью его руки. Такая теплая.

— Нет, Скотт, сейчас, здесь, я реальна настолько же, насколько и ты, — этот голос почти сводит с ума, затуманивает разум так, что альфа едва не теряет складывающуюся в голове картинку. Естественно. Как дважды два.

— Но ты погибла. Это значит, что я и Лидия…

— Речь сейчас не об этом. Вас ждет следующий этап. И для этого вы должны освободиться. Для этого я здесь.

Скотт не понимает о чем идет речь. Освободиться от чего? И что ему для этого нужно сделать?

Он и Лидия продолжают непонимающе глазеть на подругу, которая не слишком спешит облегчить им участь или хоть как-то разъяснить всю ситуацию. Они так и стояли, пока Скотт не начинает предполагать, что ему необходимо было бы сделать. Он даже подумал о том, что сейчас над его головой должна загореться лампочка, как в мультфильмах.

Ему несказанно повезло. У него появился шанс сказать ей все. Все что не успел за те минуты, пока она умирала на его руках.

— Прости меня, — тихо начинает говорить он, — за то, что не смог уберечь, хотя был обязан.

— Прости нас, — моментально поправляет Лидия.

— Вы в этом не виноваты, давно пора это понять. Это был мой выбор, и я сделала его в пользу друзей. Я не жалею ни о чем. Запомните это, так как наше время на исходе.

— Я всегда буду любить тебя, — наверное, это то, что Скотт хотел сказать больше всего на свете. Быстро и неестественно громко произносит он, боясь что и на этот раз не успеет.