— Ацухиро-сан, я… рассмотрю это позже, хорошо? — она устало зажмурилась.
— Разумеется, они теперь ваши. — вежливо ответил мужчина. — А теперь, если извините, я пойду. Буду всегда рад вас видеть, Ичиносэ-сан. — он поклонился и вышел столь поспешно, что нагнал его уже у калитки.
— Ацухиро-сан, можно вопрос?
— Да, конечно, Оказаки-сан. — остановился он.
— Вы знаете кого-нибудь, кто может провести операцию по удалению остеосаркомы на поздней стадии с сохранением ног посредством жидкого азота?
— Как ни странно для такого специфического запроса, но да. — удивлённо ответил он.
— Моего друга как раз готовят к этой операции, и мне бы хотелось, чтобы её провели умеющие врачи, если такое возможно. — я продиктовал ему адрес больницы и те данные Каппея, о которых знал.
— Хорошо, я попрошу. — кивнул он. — И спасибо вам, Оказаки-сан, за то, что помогаете Ичиносэ-сан. Вы для неё такой важный человек, хороший друг… может, и не только друг?
— Увы, но у меня есть девушка.
— Понятно. Всё равно спасибо, Оказаки-сан.
Я лишь кивнул ему и отправился назад в дом, где все суетились вокруг сидящей с медвежонком и погружённой в своей мысли Котоми.
Кё вскоре всё-таки заявилась, оценила ситуацию и унесла Котоми в комнату. Там она поговорила с ней наедине, вышла к остальным, извинилась и сказала, что в понедельник всё будет в порядке, а также поблагодарила за помощь и поддержку. Все поняли намёк и начали собираться; Кё со всеми раскланялась, а когда мы остались вдвоём, то потребовала рассказать, как именно всё прошло.
— Ну да, как и думала. — сказала она, когда я закончил. — Я, правда, надеялась, что Котоми это легче воспримет, а она в прострацию впала, лишь сейчас мне сказала, что хочет поспать. Уже второго человека переоцениваю, надо с этим что-то делать…
— Котоми справится. — просто ответил я.
— Да конечно справится, мы завтра с ней весь день пробудем и растормошим. О, кстати, куда её можно вытащить? Если потребуется, то осилим даже другой город, там парк аттракционов, хотя до него и добираться тот ещё аттракцион…
— Завтра и посмотрим. — надо будет подумать… если получится, потому что сейчас мысль перескакивала исключительно на мою красивую девушку, сидящую напротив, когда на улице темнеет и в доме мы одни.
— Ага. Так… я первой в ванную. — Кё улыбнулась мне и сразу потопала в названную сторону. Я же пока сбегал до своей спальни, проверил, всё ли в порядке, и выключил свет, оставив гореть лишь прикроватную лампу. Далее прошёлся уже по всему дому, проверяя, всё ли заперто, закрыто и поставлено на сигнализацию. Даже в сад вышел проверить калитку и посмотреть на набухающие ростки — где до меня и донёсся крик Кё, что ванна свободна. К тому времени, как вернулся, девушка успела уйти.
Теперь уже мылся быстрее, а то опять заснёт и это будет даже не смешно. Шёл тоже торопливо, но у самой двери остановился и закрыл глаза.
Всё хорошо, Томоя. Миллиарды людей через это прошли и пройдут. Тысячи, если не миллионы, занимаются этим сейчас. То, что ты впервые увидишь обнажённую живую девушку, причём свою любимую девушку — абсолютно нормальный шаг во взрослую жизнь.
И насколько я знаю Кё — она боится ничуть не меньше, но будет храбриться и нагличать. Значит, надо так же.
И я решительно толкнул дверь.
Кё сидела на моей кровати, во всём том же багровом халате, и зачем-то расчёсывалась. На скрип двери она сразу повернулась — и улыбнулась.
— Давай, Томоя, садись рядом. — похлопала она по кровати, и я поспешил сесть. Кё тут же придвинулась, и наши плечи, разделенные лишь тканью халатов, соприкоснулись.
С минуту мы просто сидели, пока я рожал хоть какую-то осмысленную фразу и наконец не выдавил:
— Ты в курсе, что Рё знает?
— Ага, и Котоми знает.
— Не слишком ли много?
— Только они двое, и обе будут молчать. А и расскажут — ты что, стесняешься, Томоя?
— Я нет, а вот ты можешь и застесняться.
— Хе. — Кё положила голову мне на плечо. — Минутка откровенности, Томоя?
— Я рассчитывал минимум на часик.
— Это уже от тебя зависит. Вдруг через минутку раз — и всё?
— Ага, а тебя придётся полчаса греть, прежде чем хоть чего-то добиться?
— Я тебе дам полчаса! — Кё ткнула меня в бок, но я схватил её за руку, мы в борьбе рухнули на кровать и застыли, смотря друг на друга. Кё лежала на спине, синева её глаз одурманивала, и в моей памяти вновь вспыл тот момент, когда Кё подходила ко мне в полутьме склада.
Тогда я отказался от неё. Но сейчас этого не произойдёт.
— Так что за минутка откровенности, Кё? — я встал на четвереньки так, чтобы заключить её в своеобразную клетку из моих рук и ног.
— Видишь ли, Томоя, если ты вдруг мечтаешь о стеснительной девушке, которую даже в постели надо уговаривать, то это не мой случай. — прошептала Кё. — Я уже один раз скрывала свои желания рядом с тобой, притворяясь и обманывая себя. Больше не хочу. Развратницу тоже не жди, для меня это первый опыт и какое-то стеснение всё же есть, но скромничать не собираюсь.
— То есть минет у тебя просить можно? — улыбнулся я. Кё подняла руку и сделала из пальцев «козу».
— Сам додумался или Рё? — промурлыкала она.
— Рё. — сразу же ответил я.
— Как я и думала, мне она то же самое сказала. — Кё опустила руку. — Ну… если как следует попросишь, то почему и нет? — она улыбнулась, как мне показалось, слегка нервно, и я потянулся погладить её по голове.
Может, попрошу. Может, не попрошу. Это даже не так важно.
Важно то, что эта ночь принадлежит лишь нам двоим.
========== Кё Фуджибаяши ==========
Не имею ни малейшего права жаловаться на работу по подготовке фестиваля. Сама подписалась, сама согласилась, а Томоё делает раза в три больше работы и не ноет, фига с два ей уступлю.
Но до чего же хочется выть от усталости.
Хорошо хоть от сада Котоми меня окончательно отстранили — поливом и обрезанием занимается либо сама хозяйка, либо бегающая туда как к себе домой Нагиса. Рё от работы постепенно отпала, а Юкинэ в последнее время что-то совсем не видно. Томоя вновь включился в работу, прочистив и запустив фонтанчик, так что сад с каждым днём приобретает всё более уютный вид.
Рё с работы выпала обратно к Каппею. Как оказалось, Томоя додумался попросить помощи у того Ацухиро, тот нашёл человека, работающего с такой болезнью, а тому случай Каппея показался в хорошем смысле слова интересным — что-то там со сроками давности. Парня теперь готовили к операции, Рё переживала, однажды ночью мне даже пришлось вставать, идти на подозрительные звуки и оттаскивать сестру от холодильника. Благо хоть бегать со мной всё-таки начала, да и вообще заниматься стала, гантели купила, оценки с помощью меня и неотказной Котоми более-менее подтянула, даже с поста старосты не вылетела. И улыбаться стала чуть почаще, хотя с приближением дня операции, которая должна была пройти уже после фестиваля, улыбка становилась всё более нервной и мне приходилось её веселить, успокаивать и тормошить.
Обстановка в городе за эту неделю немного взвинтилась, прошло несколько митингов в защиту сакуры. По телевизору передавали очередные срачи политиков, которые пытались осторожно высказываться по теме, а вырубка леса под стройплощадки временно замерла. Я даже выразила Томоё свою благодарность, ибо они стали опасно близко подходить к моей полянке, а так, может, всё-таки не заденут. Томоё лишь махнула рукой, убегая вдаль — забота о проведении фестиваля легла полностью на её плечи, и без личного участия президента никто ничего не мог открыть, одобрить и устроить.
Репетиции драмкружка продолжались. Я на них уже совсем не забегала, но вроде как всё шло нормально, все были готовы и ждали выступления. Нагиса теперь попадалась ходящей по школе с каменным лицом и шепчущими губами, даже пару раз зашла не в свой класс, так что от неё на всякий случай шарахались. Пришлось и её потормошить и приободрить, а заодно пресечь распространение всяких слухов.
